Музыка – это не просто направление искусства и не нечто, что существует само по себе. Музыка среди нас. Она везде – в душе, сердце, между людей, в лучике солнца и каждом звуке этого мира. Служить музыке – это значит принести ей себя в жертву, раствориться в ней. Теодор Курентзис оставляет себя в каждой ноте, каждом жесте, каждом движении руки или смычка, в каждом повороте головы или корпуса….Он и есть музыка...

Последую папиному примеру. Праздничное застолье – это хорошо. Был бы повод. Так что пойду красить луковой шелухой яйца и покупать куличи. Кагор не люблю. И его место на моем столе займет либо приличное испанское красное виноградное вино, либо армянское гранатовое – тоже вполне-таки достойный напиток. Не зря древние греки считали вино - даром бога Диониса людям...

Лежащие на моём столе две книги с общим генеральным заголовком «Революция в физике и судьбы её героев», несомненно, составляют двулогию, хотя каждый том образует самостоятельное целое и вполне может быть прочитан отдельно. Увидев подзаголовок «Томас Манн и физики ХХ века», я сразу вспомнил знаменитую дискуссию «Физики и лирики» времён моей далёкой молодости. Дискуссия уже тогда представлялась мне несколько искусственной, да и зачинатели таковой «лирик» Борис Слуцкий и «физик» Игорь Полетаев, конечно, понимали преувеличенность своих «тезисов». Но так уж устроен человек: для жаркого спора надо обозначить крайности.

И вот в 1605 году это кривое ружье все же выстрелило - в печати появилась первая часть «Дон Кихота», имевшая оглушительный успех, что, впрочем, мало отразилось на благосостоянии автора. Сервантес умер в бедности, и даже его могила на некоторое время была потеряна. Но произошла удивительная вещь - со временем его слава (и слава романа) только крепла. И вот, наконец, в 1835 году в Мадриде был поставлен памятник с надписью: «Мигелю Сервантесу - Цезарю испанских поэтов»...

...Первый ряд был зарезервирован для Раисы Максимовны Горбачёвой и других почётных гостей. Горбачёв выглядел прекрасно: отдохнувший, похудевший, в великолепном сером костюме. При особенно широкой улыбке, расточаемой во все стороны, золотая коронка из правого нижнего ряда зубов поблёскивала отражением направленной на сцену яркой съёмочной лампы. Этот свежевыбритый, выспавшийся, опрятный человек был полной противоположностью тому, в кофте, которого люди видели на телеэкранах по его возвращении из Фороса...

Вот очнулся ото сна я,
На ушах кошачья трель.
Завтра - пятница Страстная,
В Воскресение - Апрель.

Ах, Женя-Женя-Женечка! Бог подарил мне перед концом жизни вас, реку жизни, скалу среди мелких памятников, но утекла река, а вода – это жизнь, и осталась лишь скала, безмолвно говорящая миру. Но я слушаю вас, слышу, не прощаюсь. Это вы не мне написали, но читаю, как для меня: Со мною вот что происходит:/ко мне мой старый друг не ходит,/а ходят в мелкой суете/разнообразные не те.

Со времен «Курска», когда Россия «ушла под воду», мы многое видели. В последней трагедии на меня произвел впечатление факт: закрытых в зале детей на верхнем этаже здания никто не спасал, несмотря на их звонки по мобильным оттуда. Бьющимся в истерике родственникам пожарники говорили: «Там никого нет». Наверное, боялись подниматься. И останавливали тех родителей, которые пытались, но не смогли это сделать из-за едкости дыма. Он распространялся мгновенно...

Что еще разнило нас? Я был неисправимый мечтатель, полный идеями, которые выплескивались из меня ежедневно, как ежедневно выпекают хлеб или доят коров. Соня была реалисткой и пыталась смотреть на мир, отбросив розовые очки, которыми я пользовался частенько. Мы были разными, но в нас обоих созревала любовь. Она созревала, как созревает абрикос в пропитанном зноем июне. Тяжелый, сочный плод уже был готов сорваться с ветки...

А вдруг Господь меня читает
И чувства нежные питает
К стишкам, которые пишу.

Весна на Кубани. Надеюсь, что на этот раз настоящая. Не какие-нибудь февральские окна, когда вдруг ни с того, ни с сего плюс двадцать. А на следующий день минус три. Почки на деревьях вот-вот лопнут, и тогда заметёт по улицам моего родного Краснодара метель. Но не из холодных снежинок, а из тёплых бледно-кремовых лепестков абрикоса и жердёлы...

Материалов о трагедии в Кемерове больше чем достаточно. Казалось бы, не бывает излишка информации на такую тему. Сколько ни говори, будет мало. Ведь речь идет о жизнях людей. Что может быть важнее? Но Россия доказала своей историей, что жизни людей и их судьбы для нее мало что значат. Знаменитое выражение кого-то там (авторство приписывают большому количеству государственных деятелей России): «Бабы еще нарожают» проходит кровавой нитью через всю ее историю...

Один из распространённых взглядов на судьбу состоит в том, что судьба - это некая таинственная сила, воздействующая на нас. Многие представляют судьбу как жизненный путь с неизбежными и случайными событиями, которые находятся в связи с некоторыми качествами человека. О том, какие качества имеются в виду и какой представляется мне их связь с судьбой, и пойдёт речь ниже...

В июне 2018 года в Вашингтоне пройдет очередной Международный Фестиваль Детских и Юношеских русскоязычных театров. В преддверии Фестиваля мы задали несколько «одинаковых» вопросов энтузиастам волонтерского движения Фестиваля Сергею Островскому, Марине Даллниг, Ларисе Моисеевой и Кириллу Ковкину...