Занимательная история

В силу своей диковинной природы карлики как будто спровоцировали Петра смоделировать для них миниатюрный, но схожий с обыденным мир. Любитель увеселений и всякого рода кощунств, царь задействует в них и “карлов”, тщательно продумывая мельчайшие детали их наряда, поведения, а также сценарии зрелищ с их участием. То была карикатурная имитация всамделишных обрядов и церемоний русской придворной жизни. Она носила ярко выраженный пародийный характер, ибо эстетически снижала эти вполне реальные действа...

После ремонта и завезённой мебели в доме стало красиво. Ходасевич вспоминала: «Для общей комнаты Виктор (Басов – Л.Р.) по своим чертежам сделал огромный стол и вокруг четыри скамьи – предмет зависти всех бывавших у нас, а у меня был даже возврат к живописи – я написала портрет Наташи Трауберг на фоне холма «с раскошным палаццо». Вера Николаевна Трауберг, жена известного кинорежиссёра, автора кинотрилогии о Максиме, кинофильмов «Шинель» и «Вольный ветер» присоединилась летом 1938 года к поездке В.М.Ходасевич в Дубово и приобрела «палаццо» рядом с домом художников. Наташа, дочь Траубергов, стала студенткой филологического факультета ленинградского университета и замечательной переводчицей.

Одно из сел одноэтажной России – это Наровчат. Поселение известно уже далеко за пределами Пензенского края, в черте которого оно располагается. Числилось оно когда-то городком, в нем проживают три тысячи человек, но теперь, поскольку работникам сельской местности полагаются кое-какие льготы, его переоформили в село. Впрочем, неважен его статус, главное, что оно стало широко известным, потому что это родина писателя А. И. Куприна и там есть его музей, по моим сведениям, единственный в мире. Именно поэтому туда едут люди. И я, с куприноведом и академиком А. А. Цветковым, отправилась в этот путь...

"Я часами (чего со мной никогда не бывало) под зонтиком в кресле сижу на балконе. Не читая, ничего не делая, а просто впитываю в себя все, что так щедро посылается богом – все! И когда с балкона входишь в столовую, залитую светом солнца или в кабинет, где я сплю, все вокруг любимое, значащее. Портреты, вещи старинные, это такие живые свидетели и соучастники большой жизни, больших и дорогих людей. Все так обволакивает, так переполняет любовью. Реальность стирается, а остается только вечное восхищение"...

После первого сеанса у меня резко подскочила температура, градусов до 104 (40° Ц), но меня это не испугало — из научных статей я уже знал, что кислород активирует какие-то энзимы и возникает жар. Это нормально. Высокая температура держалась дня три-четыре, но я заметил, что ноги стали меньше болеть. Когда за мной из госпиталя прислали машину и повезли на очередную перевязку, врач раны осмотрел и сказал, что гангрена не увеличивается и с ампутацией пока можно повременить.