Ледники действительно исчезают. Молча, необратимо и, казалось бы, беспощадно. Согласно исследованию в Science, даже при соблюдении климатических целей Парижского соглашения — удержании потепления в пределах 1,5°C — мир потеряет до половины всех ледников уже к концу века. В текущей траектории — не менее 39% обречены.
Но означает ли это климатический апокалипсис? Или, возможно, картина куда сложнее, чем принято считать?
Данные объективны. Спутниковые наблюдения NASA, отчёты ООН, десятки полевых исследований в Альпах, Гималаях и Арктике фиксируют устойчивое сокращение ледников. С 2000 года ежегодно теряется в среднем 267 гигатонн льда — достаточно, чтобы покрыть Францию слоем воды в 30 см. В Швейцарии за два года ледники утратили 10% своей массы. Гималаи, питающие реки Инд, Ганг и Брахмапутру, рискуют лишиться до 75% ледников к 2100 году.
Однако не все учёные и аналитики согласны с драматичной трактовкой. Палеоклиматологи напоминают: ледники всегда отступали и наступали. Во время Средневекового климатического оптимума (IX–XIII вв.) альпийские ледники таяли столь же интенсивно. Затем последовал «малый ледниковый период» XIV–XIX веков, когда Европа замерзала.
Разница в том, что сегодняшние темпы — выше. Это признают даже скептики. Но важно то, как интерпретируются последствия. Полное исчезновение ледников в ближайшие столетия маловероятно. Большая часть объёма сосредоточена в Гренландии и Антарктике, а мелкие и средние ледники — хоть и тают быстро, в глобальном водном балансе играют ограниченную роль.
Парадокс в том, что в краткосрочной перспективе таяние может дать больше воды засушливым регионам: в Перу, Пакистане, Таджикистане. В Сибири оно открывает новые земли и маршруты. Профессор Martin Hoelzle из Университета Фрибура (Швейцария) отмечает: «Потепление в северных широтах — это не только вызов, но и возможность для регионального развития и трансформации экономики».
Тем не менее, утеря ледников влияет на экосистемы и стабильность водоснабжения. Особенно там, где альтернативные источники ограничены. Водный дефицит и политические трения могут усилиться — особенно в Центральной Азии, Южной Америке, Южной Азии.
Однако не все последствия однозначны, а не все прогнозы — неоспоримы. Скептики, такие как доктор Cliff Harris из Института климатических исследований в Монтане, считают, что масштабы таяния и его причины преувеличены: «Мы тратим триллионы на борьбу с тем, что может быть частью естественного цикла».
В Европе сдержанный подход продвигает, например, климатолог Hans von Storch из Института береговых исследований Гельмгольца: «Ситуация требует точных, не политизированных оценок. Климатическая риторика всё чаще становится ареной для геополитических и идеологических игр».
Так или иначе, научный консенсус — таяние ускоряется. Но каков масштаб угрозы? Что из этого — физическая реальность, а что — тревожная риторика?
Разумный подход требует признания фактов, но и критического взгляда на интерпретации. Ледники тают, но не обязательно мир рушится. Не каждый тренд — катастрофа. Вопрос не в том, спасёт ли нас пессимизм, а в том, поможет ли хладнокровие.
Добавить комментарий