Вы ещё не видели фильм-спектакль под названием «Последний велосипедист»? Его уникальность в том, что он воскрес из мёртвых. Пьесу написал в 1944 году узник нацистского концлагеря «Терезиентштадт» Карел Швенк. Фильм-спектакль «Последний велосипедист» можно будет посмотреть на Тринадцатом канале американского общественного телевидения 16 августа в 9:30 вечера и 21 августа в 11 вечера...

Илья Яшин — российский политический, общественный деятель и политзаключенный. Бывший председатель Совета депутатов муниципального округа Красносельский и глава муниципального округа Красносельский. Несмотря на многочисленные предупреждения властей, он не хочет уезжать из России. Не хочет, хотя всем известна участь его ближайших друзей и соратников по борьбе с режимом, - Бориса Немцова, злодейски убитого под стенами Кремля, и Алексея Навального, отбывающего девятилетний срок, полученный на неправедном суде, в пыточной Владимирской колонии строгого режима...

До недавнего времени в российском обществе вообще не возникал вопрос об антисемитизме Путина. С самого прихода его к власти пикейные жилеты всяческих мастей уверяли почтеннейшую публику: «Уж что-что, а наш совсем не антисемит ─ и даже наоборот». В ход шли самые «железобетонные аргументы»: «да у него все друзья ─ евреи»; «в России во власти полно евреев»...

Еще в 2015 г. Галина Цурьева и Зиновий Агранат передали в Центр «Холокост» несколько писем и фотографии из семейного архива. Они были опубликованы в 4-ом сборнике «Сохрани мои письма…» в 2016 г. Это письма фронтовика Михаила Залмановича Шкляра. (1919–1979). Он родился в деревне Будяки Смоленской губернии (ныне — Смоленской области) в семье кузнеца. В 1938г. закончил библиотечный техникум в г. Молотов (ныне-Пермь) и работал библиотекарем, директором Дома культуры в с. Пашково (Еврейская АО). В августе 1939 г. призван в РККА. В сентябре 1941 г. — феврале 1942 г. курсант военно-пехотного училища в Хабаровске...

Помню, я любил заглядывать в окна первых этажей, когда мы гуляли с папой перед сном. Он говорил мне, что это неприлично, но мне было очень интересно. И то, что некоторые окна были без занавесок, служило оправданием – как бы сами приглашают посмотреть, как живут. Позже, когда мы переехали в новый район, где вечерами гулять не хотелось, а первые этажи были высоковаты, я продолжал свои наблюдения из окна на кухне – благо дом напротив был построен непростительно близко, а зрение было ещё очень острым...

Среди знакомых и родных Степан Иванович считался знатоком футбола. Нет, он не был тренером, судьей или игроком. Степан Иванович вообще не имел никакого отношения к спорту. Работал он бухгалтером. И футбол видел исключительно по телевизору. Уютными вечерами, сидя дома на диване и смотря очередной матч, он советовал тренеру, как надо тренировать, игрокам – как правильно играть, ну а судьям – как правильно судить...

Зеленого ли пал я жертвой змия
Иль закурил на празднике чужом –
Есть маска! И, спасибо пандемии,
Дыхание мое всегда свежо...

Дед был мёртв. Какой же он был старый! Виктор и подумать не мог, что люди могут дожить до такого преклонного возраста. На кладбище собралась вся многочисленная семья. Некоторые даже утирали слёзы украдкой. Он догадывался: настоящая причина всего этого цирка - совсем не печаль по задержавшемуся на этом свете деду. Старый Никодим владел землями в разных районах и даже в городе. Некоторые земли находились под ключевыми коммерческими и не только зданиями...

Мне в жизни делали много подарков, всех и не упомнить. Были, вероятно, и дорогие и не очень, но я не об этом. Подарки, они разные бывают: и материальные и духовные, и важные своей нежданностью и необычностью. Все мы любим получать подарки и даже знаем, что дарить лучше, чем получать, но раз на раз не приходится. Бывает и маленький подарок, а помнится долго – многое зависит от момента, от ситуации. Помню, во время шторма в Арктике, мой начальник предложил постоять за меня одну вахту. Такой подарок забыть невозможно...

Всё когда-нибудь кончается:
время, деньги и покой,
и звезда моя качается
между небом и рекой...

Среди немногочисленной подборки книг современных писателей, которые я привёз в иммиграцию, есть небольшая, но любимая «Судьба доктора Хавкина» Марка Поповского, о выдающемся враче-вирусологе, много сделавшем для победы над вирусными заболеваниями, в честь которого в Индии назван даже Институт вирусологии. Думал ли я, что судьба сведёт меня с самим автором?! Марк Александрович прошёл длинный, трудный, интересный путь от еврейского паренька, участника Великой Отечественной войны, обычного советского писателя, до диссидента, автора замечательных книг о необыкновенных людях, верующего человека, христианина...

Ни Гераклом, ни атлантом
не пришлось родиться мне,
проживаю эмигрантом
в замечательной стране...

«Театр в моей крови» - вот, пожалуй, то главное, что отличало талант Кранко. Его новаторство заключалось в том, что он разрешил сложную задачу синтеза в балетном театре. Его открытия в области танцевальной лексики , бесспорно, важны, однако главное в том, что он собрал, суммировал и обобщил колоссальную, но во многом еще мозаичную работу своих предшественников и современников, подняв балетный жанр до уровня сценической драмы. Восемь лет работал Кранко над балетом «Онегин». Ровно столько же работал над своим романом и Пушкин. Оба произведения вместили в себя все те важнейшие события, которые произошли за эти восемь лет в их личной и творческой жизни...

И снова телефонный звонок нарушил тишину моего дома. Взволнованный голос, слёзы, всхлипывания, сквозь которые едва улавливались обрывки неоконченных фраз и всего несколько слов: шесть лет, не говорит, чужой, эхо… Её сбивчивый рассказ внезапно оборвался на полуслове, так и не достигнув логического конца. Перезвонила она только через неделю, записалась на приём и тогда-то поведала мне свою невесёлую историю...