Люди и время

В Приморье все так - экстремально, красиво и опасно. Море летом прогревается в заливах до температуры Черноморского побережья. Ласковые воды и песчаные пляжи манят: "Приди, окунись, освежись!" Но не только людей привлекает теплая водица. Сюда же приходит размножаться крошечная медузка - "крестовик". Размером медузка с рублевую монетку, но вредности в ней на миллион. Если ошпарит, спасайся в больницу, под капельницу...

Маленькая страна в очередной раз содрогается от взрывов ракет, глохнет от бесконечных сирен, подвергаясь атакам со стороны сектора Газа. Люди бегут в укрытия, иногда не добегая. Время запуска касама до падения - тридцать, в некоторых населённых пунктах пятнадцать секунд. Тяжелейший удар испытали на себе жители Юга и прилегающих к сектору районов. Не только во время военной операции" Страж стен", а и во время других прошедших военных кампаний. С 2004 по настоящий мамонт их было немало...

Ганс Шоль писал отцу: «Скажи, отец, а Фюрер знает о существовании концентрационных лагерей? Он знает, как в молодежных отрядах следят за партийной дисциплиной? Знает ли он, что душевнобольных детей увозят из клиник в неизвестном направлении? Почему тем, кто освобождается из лагерей, запрещено под страхом смертной казни рассказывать, что они пережили? Почему и как такое правительство и такой лидер смогли укрепиться в нашей стране?»...

Один академик однажды спросил у другого академика, что тот думает о Сахарове. И тот ответил: «Сахаров! О! Это наша совесть!» — «Как же, однако, удобно, — заметил тот, кто спрашивал, — иметь совесть на стороне». А ведь Сахаров действительно для очень многих был их совестью на стороне. Я видел, как его постоянно теребят какие-то люди. Я знал его телефон 2-27-27-20, я мог позвонить, прийти и что-то передать или выяснить. Но я предпочитал его и Люсю зря не беспокоить. Я и мои друзья никогда не фотографировались с ним. Но имелось множество тех, кому это почему-то требовалось. А когда Сахаровы вернулись из ссылки, мы с Шихом (Ю. А. Шиханович) помогали перетаскивать их вещи...

В обвинительном акте Бориса Вильде упоминается еще одно его преступление — «шпионаж», что, по-видимому, относится к двум раздобытым им секретным документам: о строившемся подземном аэродроме и о базе подводных лодок в Сан-Назэре, о существовании которой Лондон узнал именно из этого источника. Многое в этом деле осталось загадочным и по сей день. Главных его героев, которые могли бы пролить свет на неизвестные факты, уже нет в живых...