Проза

Грязные, липкие стены, липкая грязь на полу, и всё тут липкое и грязное, в этом проклятом городе — дома, одежда, золото, женщины... Этот город насквозь провонял мертвечиной и прокисшей кровью, точно громадная бойня... Да, Рим по сути своей есть громадная бойня.

Факел на стене трещит, колеблется под порывами ветра. Откуда ветер в этом мрачном дворе-колодце?

Детство и юность Нонны Ивановны прошли в маленькой деревушке под Рязанью с ласковым названием Катино. Деревушка как деревушка, не лучше и не хуже соседских. Ласковой, кроме названия, в ней была, пожалуй, только речка Каменка — с прозрачной чистой водой и мягкими травянистыми берегами. Она была младшей из трёх сестёр Ксенофонтовых: старшая Анна, средняя Ксения и она, младшенькая — Дарья, а если попросту, Дашка, которая со временем и трансформировалась в Нонну Ивановну...

Алекс позвонил в воскресенье, в восемь утра по местному. Звонок застал меня за первой чашкой кофе под сигарету.

— Здравствуй, Стас. Узнал?

— Да, конечно, — соврал я. — Здравствуй.

— Это Алекс Буше. Может быть, подключишь видео?

Подключать видеофон я не стал. Лишний раз демонстрировать убогую обстановку нашего с Ликой жилища не хотелось. Тем более — другу детства. Бывшему.

Захария Гризоли брел по палубе с большим мешком и собирал в него разные нужные вещи. Он не ленился вставать затемно и пешком идти до самого порта, чтобы попасть на баржу одним из первых. На барже его ждал необыкновенный улов в виде бронзовых дверных ручек, утюгов, да и просто гвоздей и шайбочек, а ведь ещё попадались непонятные агрегаты, целиком состоявшие из великолепных металлических деталей! С таможенниками у него была договоренность: они присматривают и не продают то, что Захария отложил для себя, пока он не вернется с повозкой за своими сокровищами.