Проза

—Слушай, ты ведь свободной любовью занимаешься, да? У меня для тебя история есть.

— Не занимаюсь, а интересуюсь, исследую. Меня волнует не столько сексуальный, сколько психологический и социальный аспекты.

— Вот эта история как раз про “психологический аспект”.

— Тогда рассказывай, с удовольствием послушаю.

На сей раз мнения критиков и художников совпали: скульптуры Азы — это явление. Гиперреализм в граните. Точный и тонкий. Казалось, что каменные пуговицы на пиджаках её каменных скульптур отлиты из каменной пластмассы, а, если по струнам каменных скрипок провести каменным смычком, зазвучит «каменнаяЛ музыка. Впрочем, возможно, это был не камень, и тем более, не гранит. В малочисленных интервью Аза утверждала, что материал — её собственное изобретение, секрет которого она не выдаст ни за какие деньги. Почему интервью были так малочисленны?

[Окончание. Начало в № 11 (46) от 03 июня 2005].

Как ни странно, в ловушку командира поймала тихая, бессловесная Инга.

Они попали в наш реабилитационный центр почти одновременно. Огромная, фунтов под 400, распухшая, подстриженная под ёжика, дебелая Мэгги и высушенная, костистая, патлатая, с маленьким лисьим личиком Сэнди. Одинаковый диагноз: быстро прогрессирующий рассеянный склероз. Сэнди — 34 года, Мэгги — 36, у обеих болезнь нашли всего несколько лет назад, и обе уже в инвалидных колясках. С огромным трудом, держась за стены, они могли дойти от кровати до туалета, но для покрытия расстояний больше десяти метров им уже нужны были колёса.

Ромка устроился на диване, я свернулась калачиком в кресле напротив, мы потягиваем красное вино и болтаем. Супруги остались на кухне, обсуждают проблемы финансовых рынков, а нам хочется поговорить о чём-нибудь, не относящемся к работе, и мы сбежали в гостиную, прихватив с собой бутылку и бокалы. Рома — муж моей троюродной сестры, мы редко видимся, и найти тему для бесед не так просто. Начинать беседу, как всегда, приходится мне.

— Ромка, как там Нью-Йорк поживает? Сто лет там не была...

Oднажды, погожим весенним днем, неожиданно набежала туча, и хлынувший проливной дождь загнал Семена Львовича в букинистический магазин.

Там, на прилавке, лежала роскошно изданная в 1880 году книга “Женщины в жизни Наполеона”. От нечего делать Семен начал листать ее. Скоро от имен, дат и портретов у него зарябило в глазах. Сколько их было, этих женщин — казалась, подданные платили налоги императору Франции своими женами и дочерьми, а насчет контрибуции от побежденных стран и говорить нечего. И все это на фоне искренней и какой-то обреченной любви к Жозефине Богарнэ!