Чайка 8 (8)

Прежде всего, хотелось бы обратить ваше внимание на главную ошибку человечества арийской расы, которая до сих пор не исправлена и, более того, не осознана человечеством, а потому разделяет его практически на два лагеря: приверженцы одного из них (и их по сегодняшний день большинство) считают себя рабами Божьими, другим, выдающим себя за атеистов (именно выдающим, поскольку истинных неприятелей и хулителей Бога - практически единицы), эта позиция рабства изначально внутренне претит.

Не только альтруизм и стремление служить человечеству руководят людьми. Люди не делятся на врачей, инженеров, ученых, уборщиц и прочих. Они бывают порядочными или непорядочными, благородными или завистливыми, добрыми или злыми, честными или нечестными, достойными или недостойными. Из всех человеческих грехов зависть и злость являются самыми тяжелыми.

Еврейская история, быть может, как никакая другая, полна загадок и неожиданностей, к которым мы традиционно привыкли и над которыми поэтому не задумываемся. Характерным примером этого явления может служить холокост. Сегодня слово "Холокост" (с большой буквы), означающее истребление евреев нацистами, стало столь привычным и однозначным, что о его происхождении и первоначальном смысле знают далеко не многие. И далеко не все, наверное, знают, что это отнюдь не еврейское слово введено в обращение именно евреями, двадцать два столетия назад, когда Иудея входила в состав империи Селевкидов.

Продолжение. Начало см. "Чайка" #7, 2001

Нет, всё-таки жизнь очень несправедливо устроена. Говорят, что душа отражается в глазах человека... Допустим, но ведь глаза, к сожалению, расположены на лице. Того же человека. Я не знаю, о чём думал Боженька, когда допустил такой диссонанс... Наверное, больше о душе... или, скорее, об искуплении каких-то там грехов... чьих-то... некоторыми. Иначе он бы помещал глаза в каком-нибудь другом месте, в зависимости от привлекательности. У меня, например, лучше бы они были не на лице; тогда, возможно, кто-то и захотел бы в них заглянуть, чтобы увидеть душу...

                   * * * 
Тихо лето оседает в ранний вечер. 
Целый час ещё до сумерек вчерашних. 
Расцветают неразборчивые речи 
Насекомых дребезжащих и звенящих. 
Влажность сброшена с небес, как покрывало. 
Там открылся бесконечный строгий воздух. 
И как будто бы и лета не бывало, 
Только любопытство в низких звёздах. 
Строит медленно ходы в пространстве космос, 
Размышляя то о вечном, то о разном. 
Навести еще немного резче фокус - 
И увидеть можно одинокий разум. 

                   * * * 
Ветвей изломанная плоскость 
И гамаки из паутин,