Александр Сиротин

Самая большая удача спектакля, на мой взгляд, роль Макбета в исполнении Кори Столла. Он сумел раскрыть образ недавнего героя-главнокомандующего королевскими войсками, которого делает убийцей желание стать королём, а затем остаться королём, то есть взять власть, а затем удержать власть. Тема вечная, близкая нашему времени тоже. В этом величие Шекспира и вообще классики: под увеличительное стекло попадает не то или иное время, а природа человека, его пороки: властолюбие, ревность, зависть, предательство, предрассудки, страсть к наживе...

Хелена боролась на берлинской Олимпиаде за золото, но заняла второе место. Когда она получала серебряную медаль, в её честь звучал нацистский гимн и спортсменка выбросила руку вперёд в нацистском приветствии, как было принято в тогдашней Германии. А потом сам фюрер зашёл к спортсменам, чтобы поздравить их. Он подошёл к Хелене Майер, протянул ей руку и спросил её фамилию. «Вот тут, - говорит в спектакле Майер, - я, ответив на рукопожатие Гитлера, не смогла назвать свою еврейскую фамилию». Чуть позже она признает: «Выиграв серебро для Германии, я проиграла своё еврейство»...

Сталин и Надежда Аллилуева. Маяковский и Лиля Брик. Две пары. Странности любви. Два самоубийства. Об этом – пьеса американского драматурга Мюррея Медника «Маяковский и Сталин». В пьесе использованы принципы древнегреческого театра и документальной драмы с проецированием фотографий героев пьесы. Но всё же это художественное произведение, созданное фантазией драматурга, поэтому не надо искать в спектакле историческую правду. Здесь важнее правда характеров, действенность диалогов, атмосфера времени, параллели и ассоциации...

Нацисты тщательно документировали собственные зверства, а когда из Берлина был получен приказ уничтожить документы, то их оказалось так много, что всё уничтожить не успели. В Заксенхаузене собран и сохранён колоссальный архив документов, писем, фотографий нацистских преступников и их жертв. Так в Медицинском бараке, в каждой камере, в каждой комнате, выставлены данные медиков-эсэсовцев и тех, на ком они экспериментировали. С фотографий «врачей» на нас смотрят не рогатые чудовища, не клыкастые вампиры, а вполне благообразные личности, и от этого они ещё страшнее. Не может быть, чтобы все они были рождены садистами! Вероятно, их сделала такими идеология фашизма. Как идеология коммунизма сделала садистами следователей ЧК-НКВД-МВД-КГБ...

Германия пытается сделать себе прививку и от нацизма, и от коммунизма, создавая музеи памяти жертв обеих систем. Это главное, что я вынес из поездки по стране. Немцы на себе испытали, что такое из ада в ад. Впрочем, наблюдая за ростом антисемитизма, национализма, неонацизма во многих странах Европы, слыша в той же Германии призывы к евреям отказаться от признаков принадлежности к иудейскому вероисповеданию в одежде, от ношения кипы, дабы не привлекать к себе внимание антисемитов и не провоцировать их, начинаешь понимать, что даже в Германии быть евреем небезопасно. Гуляя по улицам Берлина, Потсдама, Дрездена, Эрфурта, Веймара, я чувствовал себя вполнен спокойно...

Институт костюма в Нью-Йоркском музее «Метрополитен» устроил выставку, посвящённую стилю Кэмп.Эту выставку можно назвать самой серьёзной из самых несерьёзных, потому что стиль Кэмп – протестный по своей сути, высмеивающий то, что считается хорошим вкусом и воспевающий то, что считается дурным вкусом. Новый стиль входит в моду тем быстрее, чем больше позволяет человеку выделиться, стать непохожим на серую массу большинства...