Проза

Он не дожил до “перестройки”, научных открытий Володи, актерского уровня Севы, моей эмиграции… Многие достижения мировой науки и искусства произошли за пределами его жизни. До конца дней Вадик был верен избранному пути - театру. Его отличие от нас троих, защищенных семьями, состояло в том, что строил свою биографию самостоятельно. Мальчишкой он, покинув родной дом, жил достойно - не спотыкался о нежелательные поступки...

Одним из навыков моей тёщи было уменье готовить еду в точном соответствии с количеством предполагаемых едоков. Мы вставали из-за стола, и тарелки с кастрюлями требовалось лишь ополоснуть. Еды оставалось – как раз для тех трёх воробьёв, которым Лидия Николаевна благоволила и разрешала чирикать на лоджии. В случаях, когда мы с женой и двумя сыновьями, вопреки ожиданиям тёщи, не оказывались за её столом, образовывался излишек первого и второго. Как правило, он поглощался самым богопротивным на планете животным – шурином. Исключение составляло любимое блюдо Лидии Николаевны – перловая каша, более известная под названием «дробь 16»...

Один! Делай, что хочешь, даже курить в комнате можно, если б было, что курить. Эта-то, бывшая, с сигаретами ушла, а купить не на что. Мы вчера за гаражами как раз отсутствие денег на сигареты обсуждали. Мировая закулиса виновата, кто ж ещё, всё себе гребёт, что страна зарабатывает. Но ничего, я мужчина молодой, работящий, справлюсь. Стрельну покурить у кого-нибудь, такому красавцу кто откажет. Правда, в зеркале почему-то не отражаюсь. Какой-то мужик пожилой отражается, но не я. Тот, в зеркале, опухший весь, небритый, помятый, а я-то…

У меня был чешский мотоцикл «Ява – 250» и три рубля денег. Бензин тогда стоил 7, или 8 копеек. Я купил банку сгущёнки, пачку печенья и сначала решил доехать до города Обнинска, что в 107 километрах от Москвы по старой смоленской дороге в сторону Малого Ярославца. В Обнинске я работал в 1956-58 годах, и у меня там было много знакомых. В еде я был непривередлив, знал голодуху со времени, когда я себя начал помнить и до конца 1950. С сентября 1952 в техникуме я начал получать стипендию в неполные 14 лет и умел вести свой «семейный» бюджет...

Сегодня, в дни зачерненного конца февраля 2022 года я вновь наматываю круги с неразрешимыми дополнительными проблемами — глобальными. В чёрном календаре эры безрассудства ужасные строки вхождения в рукотворные муки. Мир содрогнулся от порывов такого смерча....

О любви написано и сказано так много, что если бы все двухмерные буквы о ней соскрябать с бумаги и сложить в одну кучу, то, наверняка, гора получилась бы не меньше Эвереста. Тем не менее, я добавлю к ней и свою горсточку слов. И пусть, конечно, они не станут фундаментом. Но…Рассказать эту историю я обязан...

− А вот в моей молодости даже ватные телогрейки были мужскими и женскими. И шили их по-разному. − Ну, хватили! Вас послушаешь, так в те времена всё было лучше, и голубей было больше, и … − Да-да, и пуговицы у мужских ватников были с правой стороны, а у женских – с левой. Телогрейки слегка укорочены, а на груди − вытачки, это придавало девушкам женственность и стройность, − при этих словах глаза Ивана Ивановича радостно засверкали, и он смахнул рукавом ностальгическую слезу...