Театр «Эксперимент» показал булгаковскую «Зойкину квартиру».
Пьесу не так уж часто ставят в театрах – очень много персонажей, довольно мало действия, не вполне понятный месседж, вернее, непонятно на кого рассчитанный. Кого в наши дни заинтересует жизнь нэпманской России 1920-х годов?
Театр «Эксперимент» и его художественный руководитель и режиссер Ирина Рогозина смело и вполне осознанно за пьесу взялись – и зрителю Вашингтона и окрестностей – русско - и англоязычному (по верху сцены шли английские субтитры), смотреть ее было интересно. На третьем спектакле 17 апреля, который мы посетили, был аншлаг, публику не смущало даже то, что при входе в зал требовали показать справку о наличии прививок, включая бустер, строго проверяли соответствие документов предъявленному ID, а в самом зале пришлось сидеть в масках.
А так хотелось наконец-то почувствовать себя на свободе от бесконечно настигающего нас ковида!
Два слова о пьесе. Она была написана для театра Вахтангова, с успехом ее игравшего больше двух лет, причем с такими корифеями, как Цецилия Мансурова (Зойка) и Рубен Симонов (Аметистов). После чего пьеса была запрещена с формулировкой «за искажение советской действительности». Как можно вспомнить, похожим запретам подверглись практически все пьесы драматурга.
«Зойкина квартира» - первый драматический опыт Булгакова (1926 год), вглядываясь, можно в нем увидеть некоторые наметки «Бега» (1926-1928). Здесь нет той глубины и пронзительной силы, коими отличаются, скажем, «Последние дни» (1935) или «Кабала святош» («Жизнь господина де Мольера») (1929), на мой взгляд, лучшие булгаковские пьесы.
Зато есть в «Зойкиной квартире» густой срез московского быта времен нэпа, данный в гротесково-буффонном ключе.
Сам автор определял жанр «Зойкиной квартиры» как «трагическую буффонаду». Слово «трагический» нуждается в разъяснении. Да, в пьесе совершается нечто из разряда трагического, - убийство. Но убийство вполне бессмысленное, к тому же персонажа, не вызывающего у нас сочувствие, Бориса Семеновича Гуся, которого убивает китаец по имени Херувим...
Мне кажется, что в тексте пьесы трагическим можно назвать гложущее основных персонажей (Зою Денисовну Пельц, Аметистова и Обольянинова) несоответствие их нынешнего положения тому, которое они занимали в прошлом, и неуемное, снедающее их желание оказаться за границей (на Лазурном берегу, в Ницце).
Если вспомнить, что поездка во Францию была постоянной и, увы, не осуществленной мечтой самого Булгакова (Сталин так и не разрешил ему отъезд, даже на гастроли вместе с театром), то станет понятно, сколько «личного чувства» вкладывал Михаил Афанасьевич в эти стоны и бесконечные причитания своих героев.
Дал он одному из персонажей, «графу» Обольянинову, и свое пристрастие к морфию, а Аметистов, как и Булгаков, вынужденно переходил от белых к красным во время Гражданской войны и неразберихи на фронте.
Основной конфликт пьесы, поначалу не вполне различимый, но обнажающийся ближе к концу, – между ставшей «работницей» Зойкиной мастерской Аллой Вадимовной и Борисом Семеновичем Гусем, – тоже имеет трагедийный отсвет.
Гордая, дворянских кровей, Алла Вадимовна, вынуждена стать «моделью» в подпольном доме свиданий, чтобы заработать на отъезд во Францию к своему возлюбленному.
Ее нынешнему «кавалеру», ответственному работнику треста, - посетителю борделя, и в страшном сне не снилось встретить здесь свою пассию. Но именно ее преподносит ему Зоя Денисовна Пельц как особое, для него отысканное блюдо.
Театр добавляет свои трагические штрихи. Действию предшествует пролог, отсутствующий у Булгакова, – через много лет постаревшая и опустившаяся Зоя Денисовна приходит туда, где была ее квартира. Она это или не она? Было это с ней или не было? Двойник из прошлого зеркально повторяет ее движения... Было – и развеялось, ушло в историю.
Сильно и современно звучит «китайская тема» - два китайца Ган-Дза-Лин и Херувим, очень удачно загримированные, точно шаржирущие русско-китайскую речь, с самого начала заявлены как персонажи инфернальные, которых лучше обходить стороной...
Смешноватые «неизвестные в штатском», с портфелями и в смокингах из пьесы, превратились в спектакле в зловещих нквдешников, их устрашающая тройка уводит в конце спектакля всех не успевших убежать из Зойкиной квартиры.
Нельзя не признать, что театр, в лице режиссера и его многочисленных помощников, – по костюмам, по декорациям, по свету, по музыкальному оформлению, – потрудился на славу.
В спектакле было все: свето-шумовые эффекты, театр теней, звучали разнообразные романсы прошедшей эпохи и мелодии современных композиторов, много раз сменялись костюмы.
В этом смысле особенно поражала «хозяйка Салона», именно Зойка, в тот день ее играла Лиза Янович. Играла беспощадно, обнажая за хрупкой изящной внешностью, хищный напор, грубость и изворотливость натуры.
Похвалю всех актеров, трудно выделить кого-то одного – все играли с полной отдачей, были, что называется, "в образе".
Дамы из Салона поразили умением себя показать и представить изысканный, в стиле эпохи, туалет, мужчины – умением изобразить разлагающихся нэпманов из дворян, готовых платить за дамский поцелуй.
Вообще все действо не могло не поразить своим размахом. Недаром готовился спектакль долго, можно сказать, все ковидное время. См. интервью с Ириной Рогозиной.
Премьера спектакля пришлась на время российско-украинской войны. И мне кажется, что публика в зале в эти три часа спектакля «отходила» от жутких впечатлений от войны и мыслей о ее жертвах и возможных последствиях...
Как всегда, нас спасала русская культура, не причастная ни к какой войне.
Спасибо театру ЭКСПЕРИМЕНТ за три часа искусства, спасибо его талантливому режиссеру Ирине Рогозиной, прекрасным артистам и всем тем, кто помогал создавать этот яркий спектакль!
Часть отчислений от стоимости билетов театр жертвует на помощь украинским детям.
Комментарии
«Зойкина квартира» в Вашингтоне
Прекрасная статья! Прочитала с удовольствием! Очень жаль, что не смогли попасть на спектаткль в этот раз, будем ждать повтора! Наши поздравления талантливому режиссеру Ирине Рогозиной и всей замечательной труппе Театра Эксперимент с грандиозным успехом премьеры спектакля Зойкина квартира! Иначе и не могло быть! Мы очень любим этот театр и ходим на все его спектакли! Русская культура, не причастная ни к какой войне - золотые слова из статьи Ирины Чайковской!
Добавить комментарий