«Я пасынок державы дикой»
Иосиф Бродский
Лев Бердников – исследователь плодовитый. За последнее время прочитала и отчасти отрецензировала большое число его книг. Его внимание равномерно распределилось между двумя темами: история России - исследователя интересует, главным образом, 18 век - и судьбы российского еврейства. Этим темам были посвящены такие книги, как «Щеголи и вертопрахи. Герои русского галантного века» (М. 2008), двухтомник «Русский галантный век в лицах и сюжетах», (Montreal, 2013), «Евреи в ливреях. Литературные портреты» (М., 2009) и «Евреи государства Российского ХУ – начала ХХ вв.»(М., 2011).
В книге, которая сейчас лежит у меня на столе «Евреи в царской России: сыны или пасынки?»[1] обе эти темы переплелись. Признаться, я ожидала чего-то типа компиляции, так как материал, к которому обращается Бердников, остается тем же самым, знакомым нам по его предыдущим работам. Но к чести Льва Иосифовича могу сказать, что нашла в этой его последней по времени работе много нового, - имен, сюжетов, подробностей. Историк культуры продолжает свое дело, поднимает, если не новые пласты, то какие-то сопредельные комья почвы, куда его рабочая лопатка еще не добиралась.
В этот раз название книги ориентирует нас не на описание, а на проблему. Исследователь возвращается к вопросу, поднятому еще Александром Солженицыным в его двухтомнике «Двести лет вместе» (2001-2002). Тогда книга Солженицына породила полемику. На вопрос «вместе» или «врозь» ответ прямо противоположный ответу Александра Исаевича дал Семен Резник («Вместе или врозь. Заметки на полях книги Солженицына» М, 2003).
В журнале ЧАЙКА два года назад публиковалась моя статья «Евреи в Российском государстве: вектор движения»[2], где я, опираясь на личные наблюдения и данные исследователей, в том числе и Льва Бердникова, попыталась сравнить вектор движения «еврейского населения» в странах Европы и в России, показать, куда в конечном итоге привел этот «вектор» восточноевропейское еврейство.
У Бердникова в его новой книге ход другой. Он идет от царствования к царствованию, от одного русского монарха к другому, показывая читателю, как тот или иной властитель относился к еврейскому племени в целом и к его отдельным представителям в частности. Узнаем мы и о законах и предписаниях, связанных с евреями и принятых в то или иное правление. Мы видим, что автор верен своей манере давать читателю «мясо» истории, рассказывать о человеческих характерах и судьбах, и они столь красноречивы, что ответ на вопрос о «сынах» или «пасынках напрашивается однозначный. Но обратимся к тексту этой более чем четырехсотстраничной книги.
Повествование начинается с Ивана Третьего, названного автором «гонителем поневоле». Дело в том, что при этом государе, лично не питающем к евреям антипатии, в Московском царстве начались гонения на секту «жидовствующих», косвенно связанных с еврейским вероучением. Борьба с «жидовствующими» особенно остро проходила при Новгородском архиепископе Геннадии (1487), которому, как пишет Бердников, «не давали покоя лавры ревнителей веры Христовой, испанского короля с его инквизиторскими аутодафе, о необходимости коих он и сигнализировал в Первопрестольную».
Напомним, что время правления Ивана Третьего совпало с кострами инквизиции в Испании и печально знаменитым декретом Изабеллы и Фердинанда Испанских об изгнании евреев (1492). Испанию тогда покинуло около 800 тысяч евреев, а сколько было сожжено и убито, сколько насильственно крещено, подсчитать невозможно. В Московском княжестве также отыскались если и не евреи, то «жидовствующие», то есть приверженцы того раздела Святого писания, которое называется Ветхим заветом. Их-то в поучение прочим и сожгли на площади перед царем и народом в 1504 году. Они были не первыми жертвами религиозного фанатизма на Руси. И не последними. Бердников продолжает этот печальный «мартиролог».
Собственно, до Екатерины Второй, при которой после разделов Польши в границах России оказалось многочисленное еврейское население (заметим, не по своей воле!), евреи в России были «экзотикой». Особенно если учесть, что Екатерина Первая, правившая после царственного супруга, Петра Первого, своими указами от 1727 года попросту запретила евреям жить в подвластной ей стране, а уже живущих – выселила. Дочь Екатерины и Петра, императрица Елизавета, подтвердила материнский указ о запрете въезда в Россиию для евреев. А на доводы о «полезности» еврейских тоговцев и коммерсантов для государства отвечала , что «от врагов Христовых» никакой прибыли не желает. Впоследствии даже высокообразованной Екатерине Второй пришлось оглядываться в своей политике на аргумент предшественницы. Другое дело, что евреи-выкресты, ставшие православными и как бы отошедшие от своего еврейства, в России приветствовались при всех монархах. В главе об Алексее Михайловиче Бердников приводит солидный список российских дворян, чьими предками были этнические евреи, это Евреиновы, Шафировы, Веселовские, Жидовиновы, Юдины.
В книге рассказаны истории возвышения этих родов, говорится о судьбах наиболее выдающихся их представителей. При «тишайшем царе» пост главы Посольского приказа, иначе министра иностранных дел, занимал, например, крещеный еврей Алмаз Иванов. Бедняге пришлось вести переговоры о принятии на государеву службу с гетманом Богданом Хмельницким, утопившим в крови еврейские местечки Украины. Евреи- выкресты были при российских царях врачами, как лейб-медик Алексея Михайловича Даниил фон Гаден, высшими чиновниками, как любимец Екатерины Первой петербургский генерал-полицмейстер Антон Дивьер или Президент Коммерц-коллегии при трех монархах Петр Шафиров...
Нужно сказать, что высокие чины не спасли всех троих от тяжелых испытаний и даже смерти. Фон Гаден как приверженец царевны Софьи был подвергнут мучительной казни в дни Стрелецкого бунта, Антон Дивьер после смерти покровительницы Екатерины был сослан Меншиковым, кстати сказать, братом Дивьеровой супруги, в якутскую глухомань, а Петр Шафиров был приговорен Петром Первым к казни за всевозможные злоупотребления и уже положил голову на плаху, но в последнюю минуту был помилован. Так что «барский гнев» и «барская любовь» шли в их судьбах рука об руку. Но, скорей всего, только в случае расправы с Дивьером свою роль сыграл общеизвестный антисемитизм Меншикова. Хотя даже юдофоб Меншиков, как мы узнаем из книги, имел «своего еврея», причем некрещеного: Леви Липман поставлял для «светлейшего» драгоценности и предметы роскоши. Липман же стал официальным поставщиком при дворе Анны Иоанновны, в царствование которой случилось еще одно сожжение по религиозным мотивам. В этот раз костер был зажжен в Новое время, в ХYIII веке! На площади при скоплении народа и в присутствии самой государыни заживо сожгли двоих – капитана морской службы Александра Возницына и еврея-откупщика Боруха Лейбова. Последний-де обратил капитана в свою «жидовскую веру».
Читала эту жуткую историю не один раз, и у Бердникова, и у других авторов. В книге, о которой пишу, ей отдано полглавы, автор внимательно и досконально распутывает весь «клубок», подробнейшим образом рассматривает биографию обоих героев, находит в российском прошлом прецеденты перехода из православия (католичества) в иудаизм, весьма редкие, так как иудаизм отвергает миссионерство, вводит читателя в курс проходившего по делу расследования. Дотошный автор однако на этом не останавливается и в конце главы прослеживает историю секты «жидовствующих» - молокан-субботников, чьи последователи, этнические русские, на рубеже Х1Х-ХХ убегали от гонений в Палестину.
Еще один сюжет, с которым читатель может столкнуться как в периодике, так и на интернете: слухи о якобы еврейском происхождении второй жены Петра Первого, царицы Екатерины.
Той самой, которая закрыла евреям въезд в Россию. В самом деле, происхождение неграмотной служанки пастора Глюка из Ливонии, плененной при взятии города и до того, как она попалась на глаза Петру, бывшей лакомой военной добычей российских военачальников, по сию пору вызывает споры. Причина понятна, слишком много усилий было потрачено окружением императора, чтобы скрыть или приукрасить реальность. Лев Бердников относится к версии о еврействе Екатерины с нескрываемой иронией, называя ее «абсурдной» и заключая главу о царице словами: «... коронованная щеголиха Екатерина, женщина малообразованная и распутная, никакому народу славы не прибавит»...
Итак, в царствование Екатерины Второй вместе с присоединенной к ней частью Польши Россия получила неожиданный «подарок» - многотысячное еврейское население на северо-западных границах страны. В отношении своих новых подданных императрица была так же двойственна, как и в вопросе о крепостничестве и вольнодумстве. Свобода и вольномыслие были хороши для переписки с французскими просветителями, но преследовались в подвластной ей империи. На словах (указ 1786 года) было првозглашено равноправие евреев с другими группами населения, а на деле было запрещено покидать места их обитания, ездить во внутренние губернии, проживать в столицах. В годы правления Екатерины Второй в русский язык вошло словосочетание «черта оседлости». При Екатерине же был введен дискриминационный налоговый устав, по которому евреям полагалось платить вдвое больший налог, чем христианам того же сословия. И пусть любимец Екатерины светлейший князь Потемкин слыл юдофилом, привлекая иудеев к освоению новозавоеванных крымских земель и торговле на них, сути государственной политики это не меняло.
Последний в галереи русских царей, рассмотренных Бердниковым под углом отношения к еврейству, – Павел Первый, - хоть и назван «благожелательным императором», положения евреев в империи не изменил, недолгое его правление отмечено большим количеством «проектов», в жизнь однако не воплощенных. Разве что хасиды получили при Павле легальный статус.
Любопытно , что на фоне прочих государей Павел представляется автору книги «единственным из монархов российских» лишенных антисемитизма, в том числе религиозного.
Дальнейшие взаимоотношения власти и еврейства рассматриваются в главе «Литературные портреты». И здесь автор верен себе. Он подробно, с любовью к деталям, рассказывает о жизни своих героев – мудреца из Шклова Йогушуа Цейтлина, фотохудожника Константина Шапиро, собирателя славянского фольклора Павла Шейна, писателя, бывшего кантониста Виктора Никитина, художника Моисея Маймона... Причем в текстах этих мы находим и характеристику эпохи и власти, как правило, недоброй к евреям. Так, говоря о картине Моисея Маймона «Марраны и инквизиция в Испании» (1893), Бердников пишет: «Как ни отдалена была тема расправы инквизиции над евреями, художники находили в ней параллели с современной российской действительностью. Запертые в гетто черты оседлости, иудеи империи были поражены в правах, и с молчаливого одобрения императора Александра 111 по стране прокатилась волна погромов». Действия властей очень емко выразил Семен Дубнов, которого цитирует Бердников: «Для еврея единственным способом снискать благоволения правительства было склониться перед греческим крестом».
Как показала история, 20-й век породил новый – расовый – антисемитизм. В Советской России, в отличие от Германии, где расовая ненависть была направлена на «неполноценных» евреев и цыган, государство объявило «врагами» целый список населяющих страну народов, подвергнув их геноциду и депортации ... В книге Льва Бердникова, этот аспект не затрагивается, хотя два ее персонажа - генерал-еврей Михаил Грулев (1857-1943) и борец с антисемитизмом, доказавший подложность «протоколов Сионских мудрецов» Владимир Бурцев (1862-1942), застали уже 20-й век, с его революциями и войнами.
Строго говоря, книге Льва Бердникова недостает некоторого обобщения, панорамного взгляда на историю взаимоотношения евреев и власти в России. Хорошо бы параллельно взглянуть и на то, как власть относилась к своему собственному «титульному» народу, а также к другим населяющим страну народам, в том числе и представляющим нехристианские конфессии. Но писателя, как завещал нам Пушкин, должно судить по законам «им самим над собой признанным». Бердников - архивист-копатель, он раскапывает судьбы, и в этом его главная сила. Книга опирается на богатейшую библиографию, включающую русские и иностранные источники. А на вопрос «сынами или пасынками» были евреи в России, пусть ответит сам читатель. Материала для этого в книге достаточно.
Добавить комментарий