Поэзия

Только блузка
По моде. Открытые ножки
И на отвороте
Сапожек чуть стёрто.
Да солнце замедлило бег...

И осталось от города Питера

прежних времен

интеллигентных пятеро

белоперых ворон...

Родился в 1895 году в Одессе, на Бугаевке в еврейской семье. Настоящая фамилия не то Дзюбин, не то Дзюбан. Эдуард - это настоящее имя, по рождению. Не представляю, чтобы в приличной еврейской семье в это время мальчику могли дать имя Эдуард. Хотя это - Одесса, в Одессе возможно и не такое. Известно, что какое-то время он учился в Реальном училище (исключен, по выражению соученика Д. Деснера, «за тихие успехи при громком поведении»), а в 1913 году - в школе землемеров, семья старалась обеспечить мальчику порядочную профессию. Но школы этой тоже не закончил, может, по здоровью, а может, - из отвращения. В это же время будущий поэт, еще не Багрицкий, начинает печатать свои стихи. Происходит разрыв с семьей...

Поэт Семен Исаакович Кирсанов (Корчик) родился в 1906 г в Одессе в семье довольно известного мужского портного. Учился в гимназии, потом в Институте народного образования, писал стихи, первые его стихи были напечатаны в 1922 г. Но этого ему было мало, хотелось самому читать свои стихи, хотя природа была против. Ценой больших усилий и занятий с логопедом он добился великолепной дикции. Все знавшие Кирсанова вспоминают с удивлением его мощный, казалось бы, несовместимый с маленьким ростом, звонкий голос, готовность Кирсанова читать стихи где угодно и сколько угодно. Говорят, в Донецком цирке он их декламировал, стоя на руках вниз головой...

И вот помню выступающего Евтушенко, под дождем возле вечного огня, (а может быть, нас к этому времени уже перегнали к памятнику Гоголя на Театральный сквер), но кто-то сказал Евтушенко, что здесь Чичибабин. И Евтушенко вытащил его из толпы, худого, высоченного, с какой-то нелепой кошелкой в руках. Он что-то прочел, но это было только начало. Следующее воспоминание: переполненный огромный зал “Дома культуры железнодорожников” и Чичибабин, более двух часов подряд читающий свои стихи. Наверное, в эти два часа он был счастлив!

Эти строки он писал, ни с кем не споря,
абсолютной очевидностью дыша:
«Лучше жить в глухой провинции, у моря;
рекомендую США».

Держи крепче меня,
Мой якорь гроз!…
Стонет-болит
Рот от обид,
Глаза от слёз.