Поэзия

Это город моих неудач и удач,

Моих горьких потерь и находок…

Этот город больной,

этот город – мой врач,

Он старик, и он мой одногодок.

К своему 91-му дню рождения, 29 сентября, поэтесса Валентина Синкевич пришла с новыми стихами. Стихотворение «О тишине» эксклюзивное, написано специально для ЧАЙКИ, за что редакция журнала сердечно благодарит Валентину Алексеевну. Дорогая Валентина Алексеевна, Вы - уникальный представитель Поэтического содружества, Муза не покидает Вас даже в поздние годы! Вы до самого почтенного возраста продолжаете писать стихи, лирику! От имени читателей ЧАЙКИ желаем Вам здоровья и вдохновения!

Только блузка
По моде. Открытые ножки
И на отвороте
Сапожек чуть стёрто.
Да солнце замедлило бег...

И осталось от города Питера

прежних времен

интеллигентных пятеро

белоперых ворон...

Родился в 1895 году в Одессе, на Бугаевке в еврейской семье. Настоящая фамилия не то Дзюбин, не то Дзюбан. Эдуард - это настоящее имя, по рождению. Не представляю, чтобы в приличной еврейской семье в это время мальчику могли дать имя Эдуард. Хотя это - Одесса, в Одессе возможно и не такое. Известно, что какое-то время он учился в Реальном училище (исключен, по выражению соученика Д. Деснера, «за тихие успехи при громком поведении»), а в 1913 году - в школе землемеров, семья старалась обеспечить мальчику порядочную профессию. Но школы этой тоже не закончил, может, по здоровью, а может, - из отвращения. В это же время будущий поэт, еще не Багрицкий, начинает печатать свои стихи. Происходит разрыв с семьей...

Поэт Семен Исаакович Кирсанов (Корчик) родился в 1906 г в Одессе в семье довольно известного мужского портного. Учился в гимназии, потом в Институте народного образования, писал стихи, первые его стихи были напечатаны в 1922 г. Но этого ему было мало, хотелось самому читать свои стихи, хотя природа была против. Ценой больших усилий и занятий с логопедом он добился великолепной дикции. Все знавшие Кирсанова вспоминают с удивлением его мощный, казалось бы, несовместимый с маленьким ростом, звонкий голос, готовность Кирсанова читать стихи где угодно и сколько угодно. Говорят, в Донецком цирке он их декламировал, стоя на руках вниз головой...

И вот помню выступающего Евтушенко, под дождем возле вечного огня, (а может быть, нас к этому времени уже перегнали к памятнику Гоголя на Театральный сквер), но кто-то сказал Евтушенко, что здесь Чичибабин. И Евтушенко вытащил его из толпы, худого, высоченного, с какой-то нелепой кошелкой в руках. Он что-то прочел, но это было только начало. Следующее воспоминание: переполненный огромный зал “Дома культуры железнодорожников” и Чичибабин, более двух часов подряд читающий свои стихи. Наверное, в эти два часа он был счастлив!