* * *
Живу, как под дамокловым мечом:
Не вышел бы поступок давний боком.
Пусть даже совершенно ни при чем,
Вдруг я кого обидел ненароком?
Быть может, много лет тому назад
Нескромно поглядел я на кого-то.
Речь не о том, чтоб ущипнул за зад -
Об этом даже речи нет!.. Ну, что ты?!
Нет, в баню никогда не звал девиц
(Да не было и бань таких в Союзе).
Тогда я млел от трепета ресниц
Девичьих. И мечтал, скорей, о Музе.
Во мне был некий нравственный запрет...
И шапка вот горит теперь на воре.
Я руки не тянул к коленям... нет!
Но, может, что-то ляпнул в разговоре?
За грудь я не хватал своих коллег
(Рехнулся бы от этого посыла!).
О, время, приостанови свой бег
И дай припомнить: что-то все же было?
Да нет - я чист... Но слышу шум молвы -
Трепещет в теле каждый малый атом...
И жизнь теперь не в радость мне, увы!
Все дело в нем - харассменте проклятом.
14-15.03.18
1937 год. Сталинская Россия. Четыре колхозных агронома присуждены к расстрелу за «вредительство». Жены трех из них едут в Москву: в их городке никто не взялся защищать заведомых смертников, один из местных адвокатов указал на московского защитника Седова, мол, поезжайте к нему.Три несчастных женщины добираются до квартиры Владимира Седова в 10 вечера. Седов и его жена пьют чай, о чем-то разговаривают. И вдруг – звонок. Этот поздний звонок мог перевернуть их жизнь - такое тогда случалось повсеместно, но пока пришли не за Седовым...
Добавить комментарий