Борис Голубицкий, театральный режиссер, постоянный автор ЧАЙКИ, долгое время возглавлявший Орловский драматический театр им. И. С. Тургенева, ныне живущий и работающий в С-Петербурге, прислал в наш журнал необычную статью. Она написана в форме письма. Письма, обращенного к Актрисе. И мы уверены, что имя этой Актрисы – Веры Кузьминичны Васильевой - знакомо всем нашим читателям. 30 сентября 2019-го блистательной Вере Васильевой, никогда не скрывавшей свой возраст, исполнится 94 года. Желаем Вам, дорогая Вера Кузьминична, неувядающей молодости, здоровья и творчества до конца Ваших дней!
Редакция журнала ЧАЙКА
Дорогая Вера Кузьминична!
В жизни режиссёра не так уж много счастливых моментов – вечное недовольство собой, разные театральные обстоятельства – ничто в театре не способствует счастью. И всё же они бывают, эти мгновенья...
Я принял Орловский театр имени И.С.Тургенева в ужасном состоянии – он был кандидатом на расформирование. Должно было произойти чудо,чтобы театр ожил. И тут явились Вы. Помню то давнее уже зимнее раннее утро на вокзале, Вы вышли из поезда и сразу объявили: «У меня совсем нет голоса. Как я буду играть сегодня? Надо срочно искать врача». И мы бросились искать врача, нашли. Он помог – вечером Вы играли свою Домну Платоновну, Воительницу, и это было чудо.
С этого дня началась наша творческая дружба. Воительница поселилась на нашей сцене и воевала - за Театр. Помню в Минске на гастролях спектакль посмотрел председатель Белорусского театрального общества, известный драматург. И он сказал: «Какая прекрасная актриса Вера Васильева, как виртуозно она играет! Но ведь Леканидке можно её совсем не бояться – она же сама доброта!» Как он точно угадал. Потому что главным в Вашей роли была Любовь, любовь к людям. Недавно посмотрел новую постановку «Воительницы» в одном из театров. Там было много выдумки, всякой всячины, без которой не обходятся современные спектакли. Но любви не было...
А потом на сцену вышел Александр Николаевич Островский, великий маг и волшебник Театра. Я знал о Вашей любви к нему – на одном из фестивалей в Костроме мы оказались рядом перед выступлением на конференции. И Вы рассказывали о своей Вышневской из того легендарного спектакля Марка Захарова, а я – о своём «Доходном месте», первом моём Островском и вообще первом профессиональном спектакле, поставленном под влиянием Вашего, хоть я и не видел его. Мы так заговорились, что я чуть было не пропустил своё выступление, которое очень смешно было заявлено в программе: «Набойки вместе; блажь». Я должен был говорить о двух постановках – «На бойком месте» и «Блажь». Вас тогда заинтересовала «Блажь», Вы эту пьесу не знали. И вот как получилось – через несколько лет Вы сыграли в ней главную роль...
На съезде нашего театрального союза нас избрали секретарями. Собственно, Вы там всегда были и всегда возглавляли комиссию помощи людям, невозможно сосчитать всех благодарных Вам. А мне достался иностранный отдел, да в это самое время почти вся «иностранная деятельность» прекратилась – границы открылись. И в перерывах заседаний мы стали обсуждать новую совместную постановку. Выбор пал на пьесу «Без вины виноватые» - Ваша и моя мечта. Началась работа.
Как здесь всё сошлось! « Приезжая знаменитость» и провинциальный театр. Мы не делали акцента на интригах и бездарности плохих актёров, напротив, с появлением Кручининой они все старались показаться с лучшей стороны. Так было и в жизни. С Вашим появлением театр преображался – все хотели соответствовать Вашему уровню. Атмосфера возникала потрясающая. Театр поверил в себя.
Но и враги не дремали. Особенно неистовствовали некоторые чиновники, бывшие партийные функционеры. Им всё не нравилось: и обилие классики в репертуаре, и уникальный театральный фестиваль,и моя персона с пятым пунктом, -- всё. Наш Председатель Михаил Александрович Ульянов даже выступил с большой статьёй в центральной прессе – в защиту театра. А Вы отправились по их «самым высоким кабинетам» воевать за нас, точь-в-точь как Кручинина за Незнамова. И чудо произошло: начальники отступились, нехотя признали линию на создание театрального Дома Тургенева правильной, дали возможность работать. Впоследствии некоторые из них публично каялись в своих ошибках. Но сколько же сил и нервов отняли они у нас тогда...
«А как Вы играли!..» -- восхищается Нил Стратоныч Дудукин актрисой Кручининой. Мы её игры не видели, верим ему на слово. А как Вы играли актрису Кручинину я видел столько раз, сколько шёл спектакль. А он шёл двенадцать лет и играли его во многих городах и странах. Эта роль – исключительно Ваша! Любовь к людям, к Театру , к его людям – Вы всё вложили сюда, осветили Вашим светом. Но было в Вашем исполнении и ещё что-то, чего я не видел ни у одной Кручининой, ни в театре, ни в кино. Мне трудно определить это словами, но одно слово скажу – кручина. Вы не просто любили, Вы кручинились за весь мир, каков бы он ни был. И тут была Ваша тайна, тут было чудо только Вашего создания...
Конечно, я не мог согласиться с тем, что в родном театре у Вас было так мало достойных Вас ролей, но и понять руководителя можно: с его ироничным, язвительным взглядом на жизнь Вы явно не вписывались в эту концепцию. Видимо, под влиянием слухов об успехе нашего спектакля, он пригласил меня для переговоров о возможной постановке. Я назвал пьесу Леонида Андреева «Не убий!» Он засомневался: «Леонид Андреев – не наш автор». А когда я предложил Вас на главную роль, переговоры и вовсе зашли в тупик...
А мы останавливаться не хотели. Возник новый проект, как теперь говорят. Это была знаменитая Филумена. Вокруг буквально закипели «итальянские страсти». Но Вы избрали совсем иной путь, Вы призвали на помощь образу всю свою кротость и даже смирение – и победили. Вы покоряли Доменико Сориано не хитростью и уловками, а любовью и терпеньем, в этом была Ваша сила. И наша Филумена не походила ни на одну из знаменитых предшественниц. Когда Вы разговаривали с Мадонной и просили её о чуде, зал замирал – Вы сами и были в это время чудом – и слёзы, и радость , надежда и вера сопровождали Вас...
На мой юбилей в Москве Вы пришли вместе с Дашенькой, которую нашли так, как Кручинина нашла сына. И Вы сыграли сцену из «Без вины...» с Антоном Багровым, моим учеником, он приехал из Петербурга, где играет роль Незнамова в одном из лучших театров. По ходу сцены Вы даёте ему деньги на покупку пальто, реквизита не было и Вы дали настоящую купюру. Сцена прошла потрясающе, Антон долго не мог придти в себя. А когда он спохватился и бросился отдавать деньги, Вы уже уехали. Сейчас эта купюра висит у него дома на стене, в рамочке – знак любви к Вам и к Вашему искусству...
Дорогая Вера Кузьминична! Я хочу сказать Вам, что Вы дарите счастье. Вся наша многолетняя дружба – настоящее творческое и человеческое счастье. Мы с женой бесконечно благодарны Вам...
P.S. И вот – чудо. Пишу эти строки, звонок от Вас. И это , конечно, мгновенье счастья...
Ваш Борис Голубицкий
Комментарии
Письмо Актрисе
Необычна и очень удачна форма рассказа о любимой актрисе. А сам рассказ читается на одном дыхании. Жаль, что актриса с такими способностями не была реализована полностью в родном театре, и прекрасно, что автор способствовал такой реализации, используя свои профессиональные возможности. К сожалению, мне нечасто приходилось видеть Веру Кузьминичну на сцене, но весь её облик соответствует словам "она - сама доброта" и говорит об её редкостной неувядающей красоте. Хочется пожелать и ей, и автору здоровья и, по возможности, востребованности. Спасибо, Борис Голубицкий!
Добавить комментарий