Авторский Блог: Михаил Синельников

Настолько его стихи слились со среднерусским пейзажем! Странно думать, что предки были всё же из Одессы. "И все биндюжники вставали..."

День рождения Константина БАТЮШКОВА (1787 - 1855), стоявшего у истока Золотого века русской поэзии и пережившего этот век в безумии. Какая судьба! И какие стихи! Все же известно по воспоминаниям, что Александр Сергеевич, некоторым образом ученик Батюшкова, с годами охладевал к нему и его «гармонии». Он жил иными целями и можно сказать, что устремлялся от Батюшкова к еще не явившемуся, но предопределенному всем движением литературы Некрасову. И все же Пушкин не мог не осознавать высоты батюшковского дарования, не мог не горевать о навсегда утраченных для отечественной словесности возможностях, не мог не почтить в Батюшкове «несчастия и несозревшие надежды». Быть может, стихотворение Пушкина «Не дай мне Бог сойти с ума…» - размышление о страшной судьбе Батюшкова (моя гипотеза, а, впрочем, это могут угадать и другие).

Тут вечный сюжет о неразмененной золотой монете дарования. Писал Томас Манн на склоне лет, вспоминая молодость:"И, конечно, все эти молодые люди были талантливы... Очевидно, это род половой болезни". Немногим удаётся, все претерпев и выстояв, полученное от небес не растерять, но преумножить. Все же удивительна эта история превращения малозаметного стихотворца в великого поэта! А между тем стихов, возникших после двух начальных слабеньких сборников, немного (том большой серии "Библиотеки поэта", включающий и раннне, и переводы, тонок). Но ВСЕ эти стихи сильные. Некоторые - из лучших, написанных на русском языке за все протекшие столетия.

Любопытная открылась выставка, посвященная малоизвестному "малому" искусству - наброскам русских живописцев. По просьбе куратора выставки Марии Гадас я собрал для каталога в качестве литературных параллелей отрывки - наброски русских поэтов и прозаиков, сопроводив их своим небольшим предисловием. При отборе я начал с времен отдаленных, но в итоге пришлось ограничиться новым временем - эпохами представленных на выставке живописцев.

День гибели (1606) первого русского императора и первого неудачливого реформатора, именуемого ЛЖЕДМИТРИЕМ ПЕРВЫМ. Толком и сейчас неясно, кем он самом деле был. Один влиятельный польский магнат, пророчески предчувствовавший, что интервенция в Московию приведет к несчастьям для самих поляков, издевался над рассказом о чудесным спасении сына Ивана Грозного и сравнивал эту историю с фантасмагорическими сюжетами комедий Плавта. Цветаева утверждала, что наш первый самозванец был настоящим сыном царя (вообще говоря, сшибающихся в бою самозванцев тогда, при общем желании жечь и грабить, в каждой волости возникло неисчислимое множество, и хоть какие-то определенные сведения есть лишь о пяти; с Тушинским вором тоже особенно темная история). Конечно, Марина Ивановна (упоенно сравнивавшая себя с Мариной Мнишек) не была историком...

Неодолима моя привычка находить соответствующие случаю стихи... При мысли об этом континенте первым делом выплывают из памяти строки Гумилева и возникает его облик (впрочем, весьма замечательны также африканские стихи Нарбута, которому Гумилев посоветовал укрыться в Эфиопии от суда за талантливую, но богохульственную и конфискованную книгу). В сущности, мне нравятся все (вплоть до записей эфиопских песен) африканские стихотворения Гумилева, относящиеся к разным годам. Но особенно я люблю "Сахару".

200 лет Аполлону МАЙКОВУ, одному из малых, быть может, но прекрасных классиков отечественной поэзии. Одному из действительных наследников Пушкина, наряду с великим Фетом и вечно волнующим Полонским. Тогда как творчество самых больших - Тютчева, Лермонтова, Некрасова - пушкинскому наследию восхищённо противостоит (так,вопреки схеме учебника!). Эти авторы пытались ПУшкина "преодолеть": задача безнадежная, но самая плодотворная, ибо литературная борьба - естественное состояние словесности, и её неожиданные плоды бывают прельстительными... Майков же был только верным последователем и в удачах продолжателем.

Со времен Ивана Калиты город прикрывал возникающую Московию с Запада. Судьба всех разноплеменных захватчиков была в итоге одинакова (даже если некоторые и вступали в Москву). Между прочим, именно в Можайском уезде находится прославившийся населенный пункт Бородино. Конечно, пособлял и генерал Мороз. К сему - репродукция картины В. В. Верещагина, изобразившего в цикле полотен трагедию (весьма заслуженную) "Великой Армии" ...

Не знаю, отметят ли в родной Сибири 210-летие Дмитрия ДАВЫДОВА, одного из замечательных русских людей с тяжкой судьбой (уж как водится!). Автора одной из величайших песен, одновременно удалой и пронзительной, и так много сообщающей о той давней России, какой она была...

Окрашенный особым драматизмом для этой великой духовной нации, коей мы как-никак обязаны изобретением печатного станка (усилия Гутенберга финансировал успешный предприниматель Фауст - не по наущению ли Мефистофеля?). В этот день по инициативе д-ра Геббельса на площади в центре Берлина патриотически настроенным недоучившимся студенчеством торжественно сжигались (впервые, но не в последний раз) книги, казавшиеся нацистам вредоносными. В своих пристрастиях эти заводилы в униформе были суровы. Так Гитлер считал самыми вредными произведения Льва Толстого, и нацию, которая породила этого автора жалкой и презренной(не могу, не сказать, что, являясь лишь скромным, но ненасытным читателем, я и в этом оценочном пункте расхожусь с фюрером, ибо Толстой - моё земное божество).

200 лет со дня смерти Наполеона, с последнего дня его фантастической жизни. Деятеля мировой истории, к которому весьма по разному можно относиться, но стихи Гюго, Гейне и Словацкого, Жуковского, Пушкина и Лермонтова о нем вечно волнуют... Меня всего трогала его записка, посланная из похода жене Жозефине: "Жди меня, не мойся!"

Промелькнул (2 мая) день рождения РОЗАНОВА Василия Васильевича (1856 - 1919). Напомнили мне...Об этом писателе Бердяев написал так: "...его талант, самый большой в русской литературе". Сам В.В. чрезвычайно точно (не поспоришь!) назвал пять главных авторов русской литературы: Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Достоевский Толстой... Я решился бы сказать, что шестым был он. Читать его одно наслаждение. Хорошо и перечитывать на склоне дней. Я вот не в силах от него оторваться. Возвращаюсь.

Что скромному адепту поэзии первым делом вспоминается? "Три аршина керенок/Брошу черноглазой? ". Строчки Велимира Хлебникова, задорные и замечательные (впрочем, у него всё замечательно). Но А.Ф. остался не только в истории нумизматики. Конечно, и в Истории. Обычны сравнения деятелей нашей революции с французскими. Мирабо, Лафайет? Нет, те значительней !И скорей сравнивать с ними приходится Милюкова и Гучкова. А вот А. Ф., пожалуй, что-то вроде Бриссо, убедительно заслоненного обликами Дантона и Марата и, увы, гильтинированного. Но всё же крупнее. И ведь всё жил да жил - всех пережил. Удочерил вот С.И. Алилуеву. Морально.

С Мирзо Турсун-заде я познакомился в ранней молодости, как говорится, «на заре туманной юности». Устод отнёсся к моему появлению в Душанбе благосклонно. В отношении проявилось традиционное восточное гостеприимство, была тут и внимательность к молодому человеку, пишущему стихи и пытающемуся переводить произведения таджикских поэтов. К тому же мои опыты одобрял С.И. Липкин, чье мнение в Таджикистане было весьма авторитетно. Сам Мирзо Турсун-заде был не только всемирно знаменит, но и неимоверно могущественен и даже всевластен. Он не только еще при жизни был признанным классиком всей многонациональной советской литературы, но являлся и видным общественным деятелем. Казалось, что и Таджикистан был мал перед этим авторитетом, перед этой славой, перед этой державной силой. И вот теперь люди младших поколений могут не знать имена деятелей, которые в ту пору возглавляли таджикскую администрацию, но имя Поэта незабвенно.