Когда я была маленькая, мы жили в Москве на 1-й Мещанской и сосед по коммуналке брал меня с собой на Рижский рынок, учил выбирать картошку. Вроде всё ясно: надо, чтобы была из песчаной почвы, - но, не развив шестое чувство, не выберешь. Я вроде научилась. А в Израиле никак не получалось: картошка невкусная, - я чуть вообще на рис не перешла. И, наконец, увидела на сетчатой упаковке- килограмма примерно по три,- портрет немолодого мужчины и надпись на иврите: “дядя Моше”. Он этот сорт вывел, он улучшил еще разные другие овощи, но мне не надо, я уж очень картошку люблю. И гости хвалили, назавтра перезванивали спросить, почему Оливье такой вкусный вышел, и подруга А.М. сказала как-то “у Иры всегда картошка вкусная”, и я так загордилась, будто это мое достижение. Дочка вчера удивилась: “Разве ты не слышала? Его убили, дядю Моше. Да, 7-го, в тот черный шабат”.
У зятя родственников не перечесть: и со стороны матери, и со стороны отца большие семьи. Так вот один из дядей зятя живет (или вернее сказать:, до 7 октября жил, не знаю, что дальше будет) с семьей в кибуце в пяти километрах от границы, той границы, через которую террористы вошли. То есть не у самой границы их кибуц, а рядом, но что такое пять километров, - несколько минут в пути. Их кибуц и обстреливали, и террористы проникали, - но не в этот раз (повезло). Дочка с мужем там бывали, говорят: рай, настоящий рай, сделали именно то, что хотели, обещая “превратим пустыню в цветущий рай”. Да я и сама это видела, была я, например, в домике и на могиле Бен-Гуриона в Негеве - а вид, а какой вид!
И читала я, что и у византийцев полторы тысячи лет назад там, в Негеве, тоже был рай. Археологи обнаружили, что сухую почву Негева византийцы превращали в необычайно плодородную, удобряя голубиным пометом - специально разводили не для еды голубей, голубятни в стороне от поселений обнаружили. То есть много-много лет люди трудились, жизнь улучшали, украшали, а потом пришли варвары. Кого могли, - поубивали, по запертым домам стреляли, проверяя, не вскрикнет ли, не заплачет ли кто, кого еще надо добить, в дома входили, среди убитых ими людей присаживались отдохнуть, поглядеть телевизор, переключая Нетфликс на свой арабский, чтобы лучше понимать сюжет (да-да, есть доказательства, видеозаписи, не думайте, что я сочиняю), впускали в дома тех “простых” палестинцев, задачей которых было вывозить награбленное имущество, поджигали оставшееся, шли дальше. Обнаружено, что они еще собирались цианистым калием всех нас травить, почему-то не успели, не выполнили инструкцию.
Родители зятя хотели этих родственников из кибуца сейчас навестить - их сейчас в отель на Мертвое море эвакуировали, хоть в тот кибуц хамасовцы не вошли, но всю эту зону сейчас закрыли, всех вывезли (говорят, что не все уехали, кто-то отказался, например, за коровами остался ухаживать - не знаю точно, как там всё). Так вот, эти родственники, которые сейчас на Мертвом море (как название подошло, а не сейчас придуманное) эвакуированные, просили их не навещать - нет у них сейчас сил общаться, в себя прийти не могут и каждый день еще ездят на чьи-то из тамошних соседей похороны - все ведь там друзьями были - и думают о попавших в плен, и что-то еще узнают об опознанных.
Известно о более 1400 погибших и свыше 5400 раненых израильтянах, 20 израильских детей остались без родителей. 212 человек, 30 из них дети, остаются заложниками ХАМАСа.
Президент Израиля Ицхак Герцог встречался в воскресенье 22 октября с семьями похищенных. На встрече присутствовал и бывший глава Мосада. Говорят, что родственникам сообщили какие-то обнадеживающие детали, которые они не имеют права оглашать. Будем надеяться.
Обстрелы продолжаются, но не в Иерусалиме (и не в Кфар Сабе - тьфу-тьфу, где семья моей дочери). Сильно стреляют по Тель-Авиву, по всему району большого Тель-Авива, который называется Гуш-Дан. Не стреляют по Хайфе. Говорят, что если бы Хизбалла всерьез провоцировала Израиль, то стреляла бы по Хайфе, а не просто по северу Израиля. Это не значит, что не надо жалеть жителей севера Израиля, которые гибнут (и вчера человек погиб), которым страшно, которых отправляют в эвакуацию, которые потеряны и растеряны, хотя это не то - не то, что было на юге. По югу тоже продолжают стрелять. В общем, хотя Железный купол обеспечивает практически стопроцентный перехват, а из США нам прислали еще какие-то противоракетные установки, расслабляться нельзя.
Но расслабиться и невозможно - война постепенно проникает в быт.
Детские сады и школы по-прежнему (в смысле после 7 октября) не могут начать работу по расписанию. В 20% израильских школ и детских садов отсутствуют защищенные помещения. Эти школы открывать запрещено. Их не открывают даже в тех районах, где службы тыла разрешили возобновить занятия. Где-то занятия возобновились в полном объеме - не знаю, где именно. Однако во многих школах, имеющих защищенные помещения, эти помещения в случае необходимости не могут вместить всех учащихся. В большой школе, расположенной неподалеку от моего дома, решено, что разные классы будут учиться в определенные два дня в неделю. Типа как было в разные смены, только сложнее. Понятно, к какой путанице это приводит. Для работающих матерей отсутствие ребенка дома два раза в неделю не решение, но все-таки как-то помогает. Школа моего внука не открылась и не собирается открываться. Есть уроки по зуму, но режим обучения облегченный - не то, чтобы внук жаловался, наоборот, но меня-то его необразованность беспокоит. При этом я не врубилась в его зумовское расписание и, желая его и дочь развлечь, пригласила их позавтракать в кафе. Было невкусно, невесело, и он, оказывается, пропустил математику.
Зять ездит на работу - не разрешают из дому, связь открывают только по местной сети.
Транспорт работает с перебоями. Вчера, например, еду в поезде, вдруг объявляют, что поезд на двух ближайших станциях не остановится, поясняют возвышенно - “по соображениям безопасности”, на самом деле, просто не хватает обслуживающего персонала, всех призвали, некому работать на станциях. Автобуса часто не дождешься.
Эвакуированных с юга, нуждающихся в лечении диализом, не разместили в отелях - как же их оттуда на диализ возить, - а просто в нашей иерусалимской больнице госпитализировали. По-моему, это правильно. Но диализных машин от этого больше не стало, так что там перегрузка дикая, работают по ночам. У меня там муж лежал, его из отделения на диализ возили, мне кажется, что я всех этих врачей, медбратьев и медсестер в лицо и по именам знаю, а когда знаешь, то совсем по-другому сочувствуешь - всем до слёз.
Места в заведениях, предназначенных для стариков, нуждающихся в уходе, тоже, естественно, ограничены.
У сравнительно многих тяжелобольных стариков были “сиделки, ” проживающие с ними на дому работники по уходу, мужчины и женщины. Оплату части такой помощи брали на себя социальные службы, часть приходилось оплачивать родственникам. В основном эти работники были филиппинцами - сейчас филиппинцы хотят домой. Может быть, какие-то, уже оформленные, и остаются, но не все, а о новых - знакомым сейчас понадобилось - нет и речи.
Таиландцы, задействованные в нашем сельском хозяйстве, тоже хотят домой.
Подруга по Фейсбуку, виртуальная, но я ее и лично знаю, очень приятная, О.Ф., работает акушеркой, рассказывает, что среди пациенток много эвакуированных с юга и с севера. “Я уже научилась их распознавать по характерной нервозности - эти люди не знают, что будет завтра с детьми и с ними, устали от подвешенной жизни, часто не имеют при себе самого необходимого - тапочек, зубной щетки, халата. Мы стараемся - утешить, найти, подбодрить. Между тем, койки в отделении вчера, когда я уходила, подошли к концу, если так пойдет, с утра опять придется класть в коридоры.
Срок послеродовой госпитализации при неосложненных родах ввиду обстоятельств сокращен с 48 до 36 часов”. Девочки на Фейсбуке сразу засуетились, сначала банковский счет больницы хотели узнать, перевести денег, потом сообразили, что проще попросить О.Ф. взять у них денег и купить всё, что там этим матерям нужно: это ведь женщины, которые с новорожденным вернутся не к себе домой, не к маме, а в гостиницу - всё к родам приготовленное было там, дома, уничтожено.
У нерусскоязычной подруги Н.Л. сын с женой и детьми за границу уехали, и дочь за границу, в другую страну, а она сама, моя ровесница, ходит в больницу, помогать матерям, которые тяжелобольных детей оставить не могут, дать им пару часов отдохнуть, подержать их младенцев на руках.
В Израиле добровольцев много. И деньги, и вещи жертвуют, и работать идут - что-то паковать, за кем-то ухаживать. Есть объявления, куда обращаться, как связаться - пока людей не хватает, может быть, еще плохо организовано.
По радио рассказывали о враче, хирурге-ортопеде, который приехал к нам на какое-то время из Сан-Франциско, - помогать. По тону передачи мне показалось, что таких добровольцев из-за границы немного, но может быть, и еще появятся.
В газете пишут, что начало наземной операции задерживается, по просьбе американцев, которым необходимо время для переброски в регион дополнительных сил. Мы не знаем, хорошо это или плохо.
Добавить комментарий