Олег Щекотихин

Я смотрел на загадочную незнакомку и не мог отвести от нее взгляда. Она подошла ко мне и назвала свое имя - Жаклин, а я назвал свое. Начался наш разговор на англо-немецком языке, так как я не знал французский. Английский я учил в школе и сдавал перевод страничек в институте, а немецкий подучил в раннем детстве. Я узнал, что она из Парижа и что ей очень понравился круиз и обслуживание на нашем лайнере, а также бассейн, в котором она каждый день с удовольствием плавала...

Отец позвал Эсфирь и сказал ей, что ни в коем случае нельзя идти на этот сборный пункт, что это верная смерть и надо вместе подумать, как ей и Саше спасаться. Ему рассказал, приехавший знакомый из соседнего города Нальчика, что там неделю назад так же собрали всех евреев и расстреляли. Эсфирь сказала, что она сегодня была в синагоге, где собралось много евреев, и раввин им сказал, чтобы все послушались и явились на сборный пункт. Немцы - это цивилизованная нация, которая стремится создать для евреев нормальные условия жизни... Поэтому она с Сашей обязательно пойдут на сборный пункт...

Я подхожу к скамье и сажусь на ее свободную сторону. Правая рука Утесова оказывается на моем плече, глаза, чуть повернутые ко мне, кажется, устремлены в далекое прошлое, будто всматриваются в какие-то моменты богатой на события и впечатления жизни. А на меня нахлынули воспоминания – не бронзовая, а живая рука Леонида Осиповича пожимает мою при встрече в греческом порту Пирее, а вот мы сидим почти рядом во время дружеской встречи в кают-компании т\х «Тарас Шевченко», и вспоминаются захватывающие истории из интересной жизни необыкновенного человека...

Судьба случайно забросила меня 3 июля 2011 г. на открытие музейного историко-мемориального комплекса героическим защитникам Севастополя "35-я береговая батарея". Промчались годы с того трагического дня 3 июля 1942 г., пронеслись и канули в небытие политические вихри, запрещавшие узнать правду о той огромной человеческой трагедии, которая разыгралась на этом маленьком клочке севастопольской земли. Всего несколько лет назад я услышал от своего брата, Сергея Александровича Гончарова, что он был рядом с 35-й батареей на Херсонесском аэродроме, пережил эту героическую трагедию - и чудом остался жив.

Где-то раздается задорная дробь барабана, и лихой грузин отбивает чечетку. В другом конце хором дружно поют русскую песню, рядом пляшут гопак. Настало долгожданное возвращение на родную землю – все вне себя от радости. Начинается митинг. Появляется импровизированная трибуна, какой-то военный поздравляет людей, и в ответ репатрианты кричат ему слова благодарности. А вокруг площади незаметно возникает плотное кольцо красноармейцев, вооруженных автоматами...

16 августа 1941 года был издан приказ верховного главнокомандующего Сталина №270. Этот приказ касался дезертиров и сдавшихся в плен и вызвал тяжелые последствия для семей людей, которые подпадали под его исполнение. Кто-то действительно был дезертиром или добровольно сдался в плен кто-то попал в плен тяжелораненым, а о ком-то вообще не было ничего известно, и семьи их всех подпадали под действие этого приказа...