Неисповедимы дела твои, Господи. В июне 1995 года в Гарвардском университете я с величайшим вниманием слушал лекцию профессора Джеффри Сакса, соавтора толстейшего учебника по макроэкономике, идеолога радикальных структурных преобразований в Чили при Пиночете, коллеге Григория Явлинского по непринятой программе "500 дней", чуть ли не главного в мире специалиста по приватизации экономики. Приватизация была его топиком, как и моим в то время. Все казалось чрезвычайно ясным и прозрачным - как в лекции, так и в будущем тех стран, о которых он говорил. Тридцатью годами позднее, в июне 2025 года, несколько возмужавший Джеффри Сакс - почетный гость грандиозного "Форума будущего 2050" в Москве, организованного "Институтом Царьград" "православного олигарха" Константина Малофеева. С другими почтенными докладчиками: Сергеем Лавровым, Марией Захаровой, Александром Дугиным, Эрролом Маском, Марией Львовой-Беловой (которую еще Международный суд ООН упорно разыскивает). Будущее в очень надежных руках, как минимум на следующие 25 лет. Приватизация - тоже. Приватизаторы России и их представители - в списках выступающих форума. Не вышло за 500 дней - получилось за восемнадцать раз по пятьсот. Сакс, видимо доволен. Если он именно это тогда имел в виду - я по наивности не понял. Да, может, и он сам.
В самом начале мая я написал небольшую статью, фрагменты из которой использую здесь тоже. Я пытался вообразить, что же произойдет в России, если мир все-таки будет заключен. Эта тема, надо сказать, не так уж часто обсуждается в публицистике. Много говорят о том, распадется Россия или нет, будет ли дворцовый переворот или, может быть, революция масс. Но я здесь оставляю все подобного рода очень сложные проблемы в стороне. Пример с Джеффри Саксом поразил меня тем, как обыденно происходят вещи, совсем недавно кажущиеся просто немыслимыми: один из самых знаменитых экономистов в мире вдруг выступает в сообществе лидеров безумной кровопролитной войны и не видет в этом ничего для себя зазорного. И мне еще раз показалось, что наболее вероятная развязка ситуации будет в том, что произойдет "не взрыв, но всхлип". На каком-то раунде "переговоров", которые сейчас совершенно очевидно являются абсолютно декоративными, стороны все же в самом деле решат - остановимся. Даже не так важно, на каких именно условиях. Важно, что те же самые стороны - Зеленский, Путин, Трамп... И что будет с той страной, носители языка которой читают эти строки?
В той статье я приводил замечательную картинку выступления Дмитрия Медведева на образовательном марафоне "Знание" 29-го апреля , где он наглядно объяснял школьникам, с кем именно придется заключать рано или поздно этот мир. Может быть, он не знал, что через несколько дней миролюбимый Путин лично предложит, без всяких условий, понимаете, с открытым сердцем эти самые переговоры с тараканами, расподившимися в инсектарии, начать. А может, и знал, но заранее подавал сигнал, с кем именно придется договариваться, в том смысле, что задача-то предстоит очень трудная.
Шизофреническое раздвоение. Заключать мир с лающими собаками. Или не мир. Или не с собаками. Гибридная война, в самом деле. Народ реагирует попроще. Вот реакция в глубоком тылу. Если ребеночку сразу показать что к чему - вырастит несгибаемый защитник родины и защитит страну от кровожадных адептов. Ведь через двадцать лет их наверняка куда больше будет; они станут и глумиться, и прислуживать. И еще они подсвинки, хоть и тараканы. И хрюкают.
А вот так реагируют на фронте. Раз враги любят кричать что, мол, слава Украине - мы им покажем кому на самом деле слава. В строгом соответствии с Женевской конвенцией об обращении с военнопленными, конечно, если что.
И вот представьте, что среди всех таких настроений, от самого верха до самого низа, наступает вдруг мир. Даже страшно подумать.
Ведь наказания никакого для тех, кто развязал эту войну, никем не предусмотрено. Даже тот самый Международный суд молчит, не называет всех виновников военными преступниками. И уж тем более не назовет, если мудрые усилия Трампа, который уже на все закрывает глаза, лишь бы наступило перемирие, вдруг приведут к успеху. Марко Рубио уже пожелал россиянам счастливой жизни. За это лично Дмитрий Песков его похвалил. Правильной дорогой, сказал, идете, товарищ. Долгонько нас почему-то с Днем России не поздравляли.
Если и сейчас в России никто войну между собой не обсуждает, то тогда эта тема и вообще станет табу. А чего ее обсуждать? Надо смотреть вперед. Надо санкции полностью отменить. Надо, чтобы западные бренды вернулись. Надо, чтобы все было как тогда, до войны, только немножко лучше - победители, однако.
Никогда еще уровень удовлетворения жизнью (иногда это называют "уровень счастья") не был в России так высок, как в 2023 году. Так, во всяком случае, говорят данные Russian Longitudinal Monitoring Survey - исследования на материалах многотысячной выборки, ведущегося с конца 1990-х годов в России Высшей Школой Экономики совместно с некоторыми зарубежными организациями. Не то, что он как-то радикально вырос, но все же именно вырос, а не упал: если в 2021-м году отвечали "да" на главный вопрос "Вы, в целом, довольны вашей жизнью?" 50%, то в 2022 – 53%, а в 2023 - 56% (RLMS, Fig. 4). Это круто. Это производит впечатление. Казалось бы, какое уж счастье…
Не только санкции не сработали экономически, но и развязывание страной агрессивной войны не сработало морально - вернее, сработало, но вот в такой форме, сделало людей счастливее. Нам не просто все равно, нам еще лучше, чем было...
Конечно, далеко не всем. Когда читаешь душераздирающие письма из России, то понимаешь весь ужас положения, в котором оказались тысячи, а, может, и миллионы нормальных людей (подчеркивания мои).
Варвара (Сибирь). [… В первый день полномасштабной войны] рухнула иллюзия, что я живу в цивилизованной стране, лидер которой хоть и вороватый бандит, но все же в целом адекватный. Нет. Потом стала общаться с некоторыми родственниками и знакомыми. И рухнула иллюзия номер два, что меня окружают разумные, гуманные люди, для которых эта война — варварство, преступление и фашизм. Нет… Третья иллюзия, что для всех человеческая жизнь превыше всего, рушится […]В самом начале войны я верила, что сейчас весь мир соберется в кулак и еб..т. ... Но Европа колеблется […]. И оказывается, что прав не тот, на чьей стороне правда, а тот, кто наглее и циничнее. Это была, пожалуй, последняя иллюзия — что мир устроен справедливо.
Александра. Мне кажется, меня разорвет, если я этими чувствами не поделюсь. Знаете, я все прошла, все стадии. От посыпания головы пеплом под «стыдно быть русским», [от] полугода, которых я вообще не помню, потому что просто тонула в слезах 24/7 и орала в подушку… Но сейчас, читая каждый день презрительное «непричемыши», «они все одинаковые», «каждый из вас виноват», я понимаю, что с каждым подобным выпадом во мне что-то еще умирает. Что-то хорошее, что помогает держаться и сохранять человечность. Да, я, конечно же, понимаю людей, которые не хотят копаться в сортах русских, разбираться, есть ли среди нас хорошие... Но не пойму, не приму и не прощу тех, кто прицельно поливает грязью противников войны, выбивая последние осколки почвы у них из-под ног. Размазывает по ним чужие преступления.
Мария, Санкт-Петербург. <…> Живу с глубинной уверенностью, что моя жизнь в принципе закончена, остались обязательства перед ребенком: вырастить, не дать оскотиниться. Ни разу с тех пор у меня не было мысли о том, что когда-нибудь произойдет что-то хорошее, я просто в это не верю. Я очень переживаю за дочь. <…> Школа насквозь пропитана пропагандой и очень напоминает одну из тех картинок, на которые чем дольше смотришь, тем больше обнаруживаешь страшных деталей. Руководство горячо поддерживает войну и все, что звучит из уст Путина. … Ужасно, что мне приходится напоминать ей, чтобы не говорила лишнего даже при подругах. В классе много детей сторонников войны, а если и есть учителя, которые против, то сидят тихонько. Я тоже сижу и всегда сидела.
Алексей. Мне не было восемнадцати, когда случилось полномасштабное вторжение в Украину. До его начала мне казалось, что есть еще какие-то перспективы. Родные пытаются убедить, что они остались, но я то понимаю, что ни хрена их нет. Они были уничтожены — раз и навсегда. <…> Я не верю тем спикерам, которые говорят: «Россияне по большей части против войны». Где они? <…> Я прекрасно помню, как в первые дни после вторжения половина одноклассников поддержала его, а когда я поведал отцу о том, как меня это коробит, он сказал, что одноклассники мои — молодцы... И вообще, почти все люди, с которыми мне доводилось общаться, реально за войну. … это все убило во мне возможность полюбить Россию...
В этих письмах можно найти сюжеты для десятков моральных коллизий шекспировского масштаба. Среди озверевших и одуревших десятков миллионов, превративших войну в "серую привычку" или воодушевленных ею, ходят такие вот люди, которым нечего делать, кроме как плакать в подушку и подстраиваться под этот новый кошмар.
Теперь вообразим, что война закончилась, но режим остался - наиболее вероятный сценарий. Что произойдет с такими людьми? Получат ли они хоть какое-то успокоение? Конечно, нет. Государство предпримет все средства, чтобы недавнее военное прошлое стало сакрализированным, как Отечественная война или даже больше, ибо эта война вызывает куда более свежие чувства; чтобы любые намеки на то, что война была "плохой" стали бы изъяты из обихода, ровно как сейчас изъяты все "компрометирующее армию" материалы. Те же самые люди будут окружать носителей совести, что окружают и сейчас. После окончания Второй мировой войны те, кто спасал евреев, рискуя своей жизнью, вовсе не стремились рассказать об этом своим соседям, хотя вроде бы опасность полностью миновала. Они прекрасно понимали, с кем имеют дело, - их поступок шел настолько вразрез с преобладающим настроением, что ничего хорошего они не ожидали. И были правы. Нечто подобное произойдет и здесь. Я представляю себе, какому остракизму подвергнут процитированных выше авторов писем добрые соседи и родственники, если узнают их авторов.
Но доминирующим чувством в обществе, конечно, станет огромный, до небес, вздох облегчения. Не надо будет бояться прямых последствий военной жизни - на фронт никого больше не погонят. Можно будет смело сказать, что вот - народная конформистская мудрость опять восторжествовала: переждали лихие девяностые, переждали коленоподъемные двухтысячные, переждали и эту войну. Уровень счастья поднимется еще выше. А тем временем и новорожденные с пилотками на головках подрастут.
Это поразительно - наблюдать за тем, как государственная машина подминает под себя все человеческое в стране за последние 100 лет, даже не заглядывая куда-нибудь во времена Ивана Грозного. В вечном противостоянии "власть - человек" последний всегда проигрывает, очень часто - не осознавая этого, как та молодая мама, что напялила на младенца пилотку. Самые выдающиеся, самые талантливые люди, которые вроде бы преуспели во всем, добились максимума возможного - в конечном счете, моральные банкроты или глубоко нечастные личности.
Максим Горький и Алексей Толстой, искривившись до безобразия, пошли к власти в услужение. Владимир Маяковской, отдавший все что мог новому строю, одним из первых понял, что к чему и заплатил по высшему счету. Честнейший к самому себе Борис Пастернак не мог сдерживать восторженных слез при виде Сталина, как-то совмещая "поступок ростом с шар земной" с ужасами окружающей жизни, которые он прекрасно видел. Осип Мандельштам одной рукой пишет о жирных пальцах вождя, а другой - совершенно несусветное "Могучие глаза решительно добры". Анна Ахматова, после "Реквиема", уверяет что "там где Сталин - там свобода". Обласканный властью донельзя Дмитрий Шостакович оставляет такие воспоминания, что поражаешься, как он вообще выжил, так трезво осознавая суть происходящего. А несгораемый Виктор Шкловский, который врал и изгибался всю свою длинную жизнь, заявляющий на голубом глазу ближайшему другу, Вениамину Каверину, что "эсеровский эпизод" его жизни - чистая выдумка и совершенно добровольно поносивший другого старинного приятеля, Бориса Пастернака, когда его никто об этом не просил? А Юрий Олеша, о падении которого можно было, оказывается, написать толстую книгу, что и было сделано Анатолием Белинковым? А шестидесятники, с вечной фигой в кармане, когда в печати - одно, а для своих - "танки идут по Праге"? А "нонконформисты", которые были, с одной стороны, членами всеми уважаемого Союза художников, как Илья Кабаков, а с другой - рисовали в свободное время "Расписание выноса помойного ведра" на шесть лет вперед?
Я привел эти примеры вовсе не для того, чтобы как-то пнуть людей тех лет и уличить их в "двуличности". Ровно наоборот. Мотивы в каждом случае были самыми разными - от совершенно высоких (как у Ахматовой, спасавшей, как ей казалось, своего сына, сидящего в тюрьме), до самых низких (как у Толстого, который цинично хотел хорошей жизни, невозможной, по его мнению, на Западе). Но объединяет все эти случаи и миллионы других одно - никто не мог существовать свободно, не живя двойной жизнью, не прогибаясь в той или иной степени перед гнетущей долу тяжестью. И вот последнюю волну этих "голосов из-под глыб" мы и слышим в письмах людей нынешнего военного времени.
Все вышесказанное - взгляд на проблему россиян в России, изнутри. А про то, как на страну смотрят со стороны, что является поводом для бесконечных дискуссий русскоязычной диаспоры, блогеров и комментаторов, предметом споров, репутаций и т.д., ярче всего тоже можно судить по некоторым письмам. Да достаточно и одного.
Ольга, Словения. <…> До меня она [война] дотянулась через беженцев…На призыв помочь откликнулось огромное количество людей, которые знали, что такое война, когда твой сосед вдруг пришел тебя уничтожить. Волонтерство стало моим спасением…За тысячу дней этой войны произошло много событий, но три истории я не забуду никогда.
Мы шли по городу… вчетвером: я, украинка с восьмилетним сыном и их бабушка. Светило солнце, в парке благоухал жасмин и цвела магнолия, мы ели мороженое и наслаждались весной. Оглушительный выхлоп проезжающей мимо машины заставил нас, взрослых, вздрогнуть, а мальчишка упал на асфальт, прикрыл голову руками и дико закричал: «Мама, ложись, ложись, русские!» Его мороженое валялось в пыли.
Я пришла получить документы в местную администрацию и дожидалась своей очереди в коридоре. Мимо проходил мужчина, который, увидев у меня в руках российский паспорт, подошел ко мне и плюнул на российский герб. Все вокруг замерли, кто-то попытался его остановить, кто-то позвал охрану. Мужчина ушел, а я потом узнала его историю: он приехал из Мариуполя с тремя детьми, его жена погибла от российской бомбы.
Недавно меня попросили помочь с переводом на приеме у врача. Парень оглох от взрыва, и слух никак не восстанавливался. Врач стала расспрашивать подробности произошедшего. Они с бабушкой спрятались в погребе, когда в их село пришли русские. Наверное, они искали еду, открыли крышку и спросили, есть ли там кто. Бабушка отозвалась, сказала, что она тут с внуком. Солдат рассмеялся и кинул в погреб гранату.
Русофобия, говорите? Ну-ну. Похоже, Кремль и в самом деле не понимает, каков уровень презрения и ненависти вызывают его действия в мире. И не только Кремль... И это войдет в русский мир, никуда не денется. И как в нем, этом новом мире, различать тех, кто пишет подобные письма от тех, которые молчат в тряпочку и готовы повернуть в любую сторону, куда ветер подует? И где они, те силы, которые в состоянии вытащить страну за шиворот из болота, в котором она сидит, если даже десятки оппозиционных лидеров русскоязычной оппозиционной диаспоры никак не могут собраться в единую силу?
В своем нашумевшем фильме 1992 года Станислав Говорухин с искренней печалью говорил о двух вещах. Во-первых, о том, что ТУ Россию мы просто-напросто не знали, и вот пришла пора показать, чем она на самом деле являлось. И, во-вторых, ТА Россия была замечательнейшим местом, которую большевики подстрелили, как птицу на взлете, и вот лежит она в руинах. И за то, и за другое, ему сильно досталось - была, мол, идеализация прошлого далекого и недооценка совсем недавнего. Все так. А что скажут о той России, которую мы потеряем? Послевоенной? Или - чур-чур-чур - послепутинской? Зададут те же вопросы? Скажут, что "не знали"? И какие Саксы снова авторитетно подтвердят, что все с Россией нормально, это просто она Америке мешает твердо держать свое лидирующее положение в мире - вот поэтому ее и не любят?
Россия не сделала вывода из коммунизма. Она не сделала вывода из распада империи. Она не сделает вывода и из этой войны. Русский мир непобедим. Не тот, о котором так пафосно говорил много раз Путин. А вот этот. С войной или без.
Добавить комментарий