Присутствие на переговорах в Бресте трех украинских наблюдателей (Центральная рада ограничилась таким количеством) не прошло незамеченным для делегатов стран Четверного союза. Беседы в неофициальной обстановке позволили одному из членов германской делегации советнику Ф. Розенбергу сообщить в Министерство иностранных дел Германии 16 декабря 1917 г., что власти Украинской Народной Республики не признают право советского правительства «вести переговоры от имени всей России, хотя и не возражают против только что подписанного договора о перемирии» (L'Allemagne. p. 131). Как писал Розенберг в отчете на следующий день 17 декабря 1917 г., это были «дружеские беседы, в ходе которых украинские представители рассказали об их отношении к российскому правительству» (L'Allemagne. p. 132), надо думать, достаточно отрицательном.
Внимание, оказанное германской делегацией украинским наблюдателям, было столь велико, что 16 декабря их пригласили на торжественный обед по случаю заключения перемирия в загородный замок «Скоки» - резиденцию главнокомандующего германским Восточным фронтом принца Леопольда Баварского. На обеде присутствовали около 40 человек, в том числе русская делегация в полном составе. Так Берлином на дипломатическим языке была одобрена претензия украинских представителей на независимый статус в случае их участия в брестских переговорах. В последующие дни Берлин и Вена продолжили контакты с Киевом, чтобы выяснить, какова степень неприятия Центральной радой советского правительства и можно ли использовать это неприятие в своих целях. Оказалось, что Центральная рада полна решимости бороться с советским правительством вплоть до свержения последнего. Но страны Четверного Союза пока не ставили себе такой цели.
И дело дошло до того, что заместитель германского статс-секретаря (министра иностранных дел) по экономическим вопросам Г. Бусше в телеграмме в Брест тому же советнику Розенбергу 21 декабря 1917 г. был вынужден просить последнего предостеречь украинцев «от любых действий, которые могут задержать подписание мира, и, следовательно, признание независимости Украины, которую Германия будет готова признать, когда придет время» (L'Allemagne. p. 147).
Тем временем образование харьковского «зародыша советской власти» на территории Украинской Народной Республики заставило Киев всерьез рассмотреть военные вопросы. Но по ним в Генеральном секретариате возникли разногласия. Председатель Винниченко считал, что профессиональная украинская армия не нужна, а нужна организация народной милиции, и с советским правительством можно договориться, раз оно послало в Киев делегацию во главе с Прошьяном.
Напротив, секретарь по военным делам Петлюра настаивал на необходимости немедленного наступления украинских частей на Харьков вдоль железной дороги, этакого подобия эшелонной войны, когда фронт, как таковой отсутствует, а война официально не объявлена.
Но на заседании 28 декабря члены Генерального секретариата пришли к выводу, что сил, необходимых для такого наступления, нет. Петлюру 31 декабря отправили в отставку, а на его должность назначили секретаря труда Порша, человека по роду своей деятельности мало знакомого с военной наукой, что неминуемо должно было сказаться на ходе боевых действий в случае их возникновения.
В этот день, за считанное время до наступления Нового года, советское правительство официально признало независимость Финляндии. Украину могла бы ожидать та же участь, если бы советское правительство действительно опиралось на принцип права народов на самоопределение. Но пример Финляндии уже в скором времени заставил в этом усомниться: 27 января при явной и неявной вооруженной поддержке Петроградом в этой стране вспыхнула гражданская война. Ленина устраивала только независимая советская Финляндия, а степень ее независимости в будущем можно было и пересмотреть.
Не за горами была и гражданская война в Украине, инициированная Петроградом, но Ленин откладывал ее начало до тех пор, пока тактика борьбы с Калединым не станет окончательно ясной. Тем более, что у донского атамана отношения с Центральной радой не всегда оставались ровными.
Например, Каледин претендовал «на присоединение к автономной Донской области Таганрогского и Ростовского районов, которые [Центральная] Рада по 3-му Универсалу, считает украинскими» (Антонов. С. 63), хотя эти разногласия не приводили стороны к полному разрыву, но осложняли и без того непростое положение Центральной рады.
Вернемся в Киев, а затем в Петроград.
В ходе встреч в Киеве с официальными лицами Украинской Народной Республики, в том числе с Грушевским, Винниченко и Поршем, делегация Прошьяна предложила начать переговоры с Совнаркомом по формуле: Совнарком признает независимость Украинской Народной Республики, а Центральная рада признает Каледина и его пособников (то есть завуалированно, чего и хотел Ленин, от членов той же Центральной рады) контрреволюционерами.
Тем не менее, украинские руководители выразили принципиальную готовность, насколько искреннюю, судить трудно, начать переговоры с Совнаркомом на указанных началах.
О готовности украинской стороны Прошьян сообщил на заседании Совнаркома 1 января 1918 г. Его доклад сводился к мысли, что надо идти на переговоры с Центральной радой. Вслед за Прошьяном от имени наркомата по делам национальностей выступил Сталин, а затем комиссар имуществ В.А. Карелин, по партийной принадлежности левый эсер. Этот член Совнаркома был заслушан в связи с его знанием украинского вопроса и в связи с результатом его переговоров «с делегатами из Украины» (Декреты революции. С. 353). С какими делегатами и когда встречался Карелин – не совсем ясно. Скорее всего, он ездил в Киев в составе делегации Прошьяна и под «делегатами из Украины» следует понимать официальных лиц Украинской Народной Республики.
Рассматривал Совнарком на заседании 1 января 1918 г. и финансовый вопрос. По нему выступил В.Р. Менжинский, заместитель наркома финансов, будущий председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии.
Можно считать, что проблема отношений с Украинской Народной Республикой была рассмотрена Совнаркомом с дипломатической, имущественной и финансовой точек зрения и вывод Прошьяна о целесообразности переговоров с Центральной радой отвергнут не был. Что не означало, что Ленин в противовес киевским властям отказался от поддержки просоветского Народного секретариата в Харькове. Так как в тот же день 1 января Совнарком назначил Г.К. Орджоникидзе «временным, чрезвычайным комиссаром Украины для объединения действий функционирующих на Украине советских предприятий» (Декреты Советской власти. С. 587). Более откровенного вторжения в экономику государства, независимость которого на словах Ленин готов был признать, трудно было придумать.
По докладу Прошьяна Ленин предложил проект резолюции, но, прежде чем ее опубликовать, Совнарком (читай: Ленин), поручил Сталину по прямому проводу переговорить с членами ЦИК Украины в Харькове. Надо было заручиться поддержкой украинцев, сторонников советской власти, ибо резолюция содержала элементы компромисса.
О том, что согласование с ЦИК Украины состоялось, Сталин сообщил на заседании Совнаркома 2 января 1918 г. Следом за ним выступил нарком юстиции И.З. Штейнберг, также, как и Карелин, рассказавший о своих переговорах «с делегатами из Украины» (Там же), то есть, по нашему предположению, с официальными лицами Украинской Народной Республики.
Подстраховав себя с дипломатической, имущественной, финансовой и даже с юридической сторон, Ленин, взяв за основу свой собственный проект и, внеся в него дополнения, поручил Троцкому написать текст резолюции, точнее, ее преамбулу, потому что постановляющая часть в дополнениях не нуждалась. Ленин ее сформулировал кратко и четко.
Раз Центральная рада выразила принципиальную готовность начать переговоры, то в преамбуле резолюции Совнарком предлагал Центральной раде своего рода сделку, намекая в случае ее отклонения на серьезные осложнения в отношениях, вплоть до войны. В ответ на признание независимости Украинской Народной Республики, поскольку Совнарком «всегда и безусловно признавал право всякой нации, в том числе и украинской, на независимое государственное существование» (Ленин 35. С. 182), возглавляемый Лениным государственный орган хотел бы, чтобы Центральная рада «признала контрреволюционность Каледина и не мешала войне против него» (Там же). Это пожелание, как было указано в резолюции, могло бы устранить возможные боевые действия между Киевом и Петроградом.
Правда, одновременно, Совнарком выражал убеждение, «что только Советы украинской крестьянской бедноты, рабочих и солдат могут создать на Украине власть, при которой столкновения между братскими народами будут невозможны» (Там же), как бы давая понять, что ему желательна смена киевского режима. Тем не менее, в конце преамбулы Совнарком признавал целесообразность деловых переговоров с Центральной радой для устранения столкновений, которые вызваны ее политикой «по отношению к общему фронту и контрреволюционному восстанию Каледина» (Ленин 35. С. 183).
В постановляющей части резолюции украинской стороне предлагали организовать переговоры «на указанных началах» (Там же) и города Смоленск или Витебск, как пункты, «где было бы вероятно всего удобнее вести переговоры» (Там же).
Только к 12 ч. ночи 2 января 1918 г. текст резолюции был готов к опубликованию и тогда же сдан на радиотелеграф. Отправить его в Киев ночью по прямому проводу не удалось, и резолюция попала в столицу Украины только 3 января. В тот же день она увидела свет в Петрограде в газетах «Правда» (№ 220) и «Известия» (№ 257).
Пока в Киеве раздумывали над ответом, а на этот раз от него зависело многое, отношения могли повернуть в сторону мира, а могли к войне, в Петрограде предприняли ряд мер финансового характера.
Ленин не стал жалеть средств на гражданскую войну, разгоравшуюся именно из-за насильственного захвата власти большевиками. При Временном правительстве, несмотря на все его недостатки, российское общество думало больше о внешней угрозе со стороны стран Четверного союза. Теперь же деньги на войну за сохранение советского правительства, кстати, по сути дела просто украденные из государственного казначейства, а значит, принадлежавшие всем гражданам России, отпускались щедрыми горстями по воле Совнаркома (в очередной раз читай: Ленина).
Те 20 тысяч рублей, которые Антонов-Овсеенко и Муравьев имели при себе, когда 21 декабря 1917 г. прибыли в Москву, чтобы следовать дальше в Харьков, представляются жалкими крохами по сравнению с 5 миллионами рублей, ассигнованными Антонову-Овсеенко постановлением Совнаркома от 2 января 1918 г. «на содержание войск, действующих против Каледина» (Декреты Советской власти. С. 593).
Еще 1 миллион рублей Совнарком выделил 3 января 1918 г. в распоряжение командующего Московским военным округом на снаряжение на подконтрольной ему территории войск «для борьбы с Калединым» (Декреты Советской власти (Там же).
И уже совсем огромной суммой выглядят 10 миллионов рублей, отпущенных 5 января 1918 г. народному комиссару по военным делам Н.И. Подвойскому «на организацию добровольческих отрядов» (Там же).
Куда Совнарком собирался направить эти отряды, не ясно. Не исключено, что некоторую часть бойцов также против Каледина. Но огромность выделенной суммы позволяет думать, что, в соответствии с концепцией мировой революции, отряды добровольцев хотели готовить для более масштабного применения. Например, известно, что некоторые добровольческие отряды вместе с частями красногвардейцев в конце января 1918 г. в попытке советизировать Финляндию приняли участие в гражданской войне в этой стране, декрет о независимости которой только накануне 4 января 1918 г. был официально ратифицирован ВЦИКом.
Могли понадобиться добровольцы и для советизации Украины. С той лишь разницей, что с ней играли в кошки-мышки, обещая признать ее независимость в обмен на отказ от поддержки Каледина. Имея конечной целью разгром донского атамана, из Харькова выступили части Южной группы советских войск под командованием Антонова-Овсеенко и уже 27 декабря 1917 г. они приблизились к Лозовой - крупному железнодорожному узлу, второму по величине городу в Харьковской губернии, расположенному в 150 км к югу от Харькова.
Столкновение советских и украинских сил было неизбежным, но его результат был предсказуем. Малочисленные отряды гайдамаков (неформальных украинских вооруженных формирований) не смогли оказать должного сопротивления и «30 декабря в 9 ч. Лозовая была занята без боя, гайдамаки бежали, а 31 декабря был занят Павлоград» (Антонов. С. 74).
Этот город, отстоявший и от Харькова, и от Донецка приблизительно на 200 км, находился в центре географического Западного Донбасса, и его захват мог серьезно нарушить связь Области Войска Донского с Украиной. Более того, советские войска теперь могли заняться планомерной подготовкой к последующим действиям против Каледина, потому что главный удар по донскому атаману «мог исходить только со стороны Донбасса, так как лишь отсюда можно было его надлежащим образом подготовить» (Антонов. С. 98).
Правда, случилась небольшая заминка. Сиверс, командир одного из отрядов Южной группы советских войск, ссылаясь на отсутствие подкреплений, хотел 3 января 1918 г. вернуть своих бойцов в Харьков, но получил от Антонова-Овсеенко категорический приказ продвигаться вперед под угрозой отдачи под суд за измену делу революции.
Военный сценарий, разработанный командованием Южной группы советских войск и согласованный с Петроградом, был предельно ясен. Он предполагал прочный захват Южной железной дороги, чтобы окончательно прервать сообщение Области Войска Донского с Украиной. Основной удар командование намечало нанести «в направлении к Ростову и ст. Лихой» (Там же). Успех на фронте против Каледина представлялся Ленину обеспеченным.
А в области политики оставалось еще дождаться официального ответа Центральной рады на резолюцию Совнаркома с предложением о переговорах в Смоленске или в Витебске, чтобы выработать стратегию по отношению к строптивому украинскому соседу, стремившемуся к фактической независимости.
Использованные источники
1. Антонов: Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. Т. 1. – М.: Редакционный Совет, 1924.
2. Декреты революции: Декреты Октябрьской революции. 1. От Октябрьского переворота до роспуска Учредительного собрания. – М.: Парт. изд-во, 1933.
3. Декреты Советской власти: Декреты Советской власти. Т.1. 25 окт. 1917 г. – 16 марта 1918 г. – М.: Гос. изд-во полит. литературы, 1957.
4. L'Allemagne: L'Allemagne et les problems de la paix pendent la premiere guerre Mondial. Documents extraits des archives l'Office allemande des Affaires étrangerès, pub et ann. par A. Sherer et J. Grunewald. Liv. III. De la revolution Sovietiqe a la paix de Brest-Litovsk (9 novembre 1917 – 3 mars 1918). - Paris, 1976.
5. Ленин 35: Ленин В.И. Полное собрание сочинений. – М.: Изд-во полит. литературы, 1974.
(продолжение следует)
Добавить комментарий