Из богатого архива печатных, рукописных, документальных и прочих материалов, посвященных жизни и творчеству поэта, переводчика, активиста общественной жизни Анатолия Якобсона, бережно накопленных и постоянно приумножающихся в Мемориальной интернет-странице его имени, - интернет-журнал «Чайка» в конце января - начале февраля 2021 года опубликовал пять ранее не печатавшихся тетрадей Дневника этого яркого человека и писателя.
Дневники были подготовлена к публикации Майей Улановской (1932-2020) и её сыном Александром Якобсоном.
Сразу считаю нужным с признательностью назвать имена ещё двух самоотверженных людей, благодаря труду и дружеской отзывчивости которых существует Мемориальная сетевая страница, посвященная нашему герою и обладающая несомненной историко-литературной ценностью. Это Василий Емельянов, который в 2003 году основал ее, а после ухода этого человека из жизни в 2008 году её заботливым куратором вот уже больше двенадцати лет продолжает оставаться Александр Зарецкий.
По словам благородного ветерана-правозащитника Сергея Адамовича Ковалева, Якобсон «все время жил в состоянии какого-то непрерывного процесса взрывного саморасточения - таланта, обаяния, блестящего (хотя не всегда пригодного для салонов) остроумия, любви к друзьям, женщинам, стихам.
Я не знаю другого человека, который настолько широко знал и глубоко чувствовал поэзию, как Якобсон. Это же относилось и к истории, - в особенности - к русской поэзии и русской истории… Якобсон был одним из лучших публицистов Самиздата».
Он умел выбирать друзей. Близкими ему были тонкий лирик Давид Самойлов, поэт-диссидент Юлий Даниэль, переводчик Анатолий Гелескул, чьими стихотворными переводами восхищалась Анна Ахматова, о чем однажды написала в письме к Бродскому.
Да и сам был не робкого десятка. Дерзкий правозащитник, редактор бесцензурного журнала «Хроника текущих событий», автор талантливых литературоведческих работ, одаренный педагог, считавший, что голова ребенка – не сосуд, который надо наполнить, а факел, который нужно зажечь.
Дневник такого человека не может не увлекать, даже если он, подобно мозаике, сплошь состоит из дробных фрагментов, лишен остросюжетных историй, как эти пять тетрадей, появившиеся в «Чайке».
Теперь это пестрый набор мимолетных мыслей, выписок из прочитанных книг, суждений о том, что задело за живое, иногда просто игра слов. О своем дневнике Якобсон написал: «Дневника не веду, он сам ведётся. И так будет всегда». Приведу ряд разнообразных записей, характеризующих этого кипучего человека.
О себе: «В президиумах не сиделец, в редколлегиях не торчалец».
Человек – последнее из творений (завершение мировой гармонии, её окончательный аккорд).
Очень жалко, что у меня нет души, а то бы я вынул её, как зубы, и положил в воду, и у меня бы ничего не болело. Почему это ничто так болит?
Смерть – не самое страшное, что может случиться в жизни.
Отрывок из письма Пушкина - Плетнёву из Царского Села от 1831 года:
«Опять хандришь. Эй, смотри: хандра хуже холеры. Одна убивает только тело, другая убивает душу. Дельвиг умер, Молчанов умер, погоди, умрёт и Жуковский, умрём и мы. Но жизнь всё ещё богата; мы встретим ещё новых знакомцев, новые созреют нам друзья, дочь у тебя будет расти, вырастет невестой, мы будем старые хрычи, жёны наши старые хрычовки, а детки будут славные, молодые, весёлые ребята; мальчики будут повесничать, а девчонки сентиментальничать, а нам-то и любо. Вздор, душа моя…. Были бы мы живы, будем когда-нибудь и веселы».
«Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклонённой головой, с закрытыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит её. Я думаю, что время слепых влюблённостей прошло. Я полагаю, что мы пришли после других, чтобы не впадать в их ошибки, в их заблуждения и суеверия». [Чаадаев.].
Признаться, в настоящее время круг моего чтения составляют больше воспоминания, дневники, документальная проза, чем литература придуманная. Поэтому публикация пяти тетрадей Анатолия Якобсона в «Чайке» прочитана мной с признательностью.
* * *
И в заключение – строки, посвященные мной человеку, без участия которого эта публикация вряд ли появилась бы на страницах журнала.
Александру Зарецкому, куратору
Мемориальной страницы Анатолия Якобсона
Мемориальная страница сетевая,
Страничка в тесной мировой сети,
Ты кладезь памяти, а проще – кладовая,
Где незабвенье можно обрести.
Сама зовешься скромно ты страницей,
Хотя порой богаче пухлых книг.
Ты некролог, не знающий границы,
Открытый правде, спору в каждый миг.
Как много их, кто был увековечен,
Отлитый в бронзе, врезанный в гранит.
Их лик с высот низвергнут, изувечен
И на задворках памяти лежит.
А тихая страница сетевая,
Заботливой душою рождена,
Живет и процветает, расширяясь,
Добра и справедливости полна.
1-го февраля 2021
Комментарии
Нам не дано предугадать...
А я до сих пор не знаю конкретного определения ПОЭЗИИ. ЛИтературный жанр? Да. это так. САмый условный вид художественного текста? И это очевидно. Призвание? Вряд ли. Желание выплеснуть себя на бумагу? Допустимо. Забава? И это принимается. В любом случан спасибо автору тееста за то, что познакомил с интересным человеком.
Добавить комментарий