Повод для меня сказать несколько слов о судьбе персидских поэтов в России, то есть о переводах. Разумеется,сам много лет занимаясь этим ремеслом, я никогда не верил и не верю в "переводимость" поэзии. Но, если поэта переводит не кандидат филологических наук,а поэт, хотя бы и меньший, то в случае удачи возникает поэзия. Конечно, не тождественная переводимой (такое допущение было бы абсурдным), но родственная ей. Родится её сестра, может быть, даже не двоюродная, а родная. Со времен Жуковского и Ознобишина у нас появлялись замечательные переводчики персидской(или персидско-таджикской) классики. Первым я произнес бы имя Александра Кочеткова, малоизвестного автора известнейшего (благодаря кинематографу) стихотворения, начинающегося со строки "С любимыми не расставайтесь...". Все его переводы были превосходны, а персидские (из Фаррухи, Санаи, Хафиза) изумительны и выше моих похвал. Я назвал бы также имена Аделины Адалис и Константина Липскерова,мастеров умелых и вдохновенных. Что касается Тарковского, то, конечно, и он был гениальным и лучшим переводчиком поэзии Исламского Востока,но из авторов, писавших на фарси, переводил лишь стихи Низами, а сила этого грандиозного поэта прежде всего - в поэмах. Примечателен неслучайный, как думается, перевод тюремных стихов Масуда Са`ди Салмана, выполненный побывавшим в местах не столь отдаленных Николаем Заболоцким (по моему мнению, последним великим русским поэтом).
Теперь о двух нынешних юбилярах. Все русские переводы из Фирдоуси кажутся мне, правда, в разной степени слабыми, монотонными,не дающими понятия о силе звука, носящими лишь информативный характер. Впрочем, и этого довольно хотя бы для того, чтобы оценить громаду труда,ощутить драматизм повествования, увидеть движущееся чудо образного мышления. Стиха же, хоть не равноценного, но по-своему сильного, нет, и, очевидно, возникнуть не может. Правда, в молодости я думал иначе,и какие-то поползновения в душе созревали.Но - в любом случае - теперь поздно.
Зато "русский" Хайям у нас, слава Аллаху, имеется! Это прежде всего работа Ивана Тхоржевского, между прочим, автора одного из лучших русских стихотворений "Лёгкой жизни я просил у Бога..."(предположительно также перевода с персидского). В свои переводы, сохраняя силу и очарование подлинника, он вольно или невольно внес и воздух нашего Серебряного века и раздумье о русской судьбе. Заслуживают высокой оценки и мастерские опыты Германа Плисецкого, а также равные им по качеству, но немногочисленные переводы Глеба Семенова...Один из лучших русских переводчиков поэзии М.Л.Лозинский грустно назвал переводы "искусством потерь". В случае с Хайямом Плисецкого многое принесено в жертву железной крепости стиха.Но она в большинстве случаев налицо.
Я не имел в виду состязаться с названными - на поприще рубаи Хайяма. Однако, пополняя собственную небольшую антологию переложений из персидско-таджикской поэзии, перевел и два его четверостишия. Они следуют далее, а за ними три свои стихотворения.
Благообразные портреты восточных классиков ведь по большей части условны. Вместо них - изображение части одной исфаханской мечети. Все небоскребы Америки, на мой взгляд, её не стоят. Желая мира и небоскребам, хотел бы надеяться, что она, равная самой великой поэзии, уцелеет.
ОМАР ХАЙЯМ (1040–1123)
* * *
Будь весел, ведь страданьям нет конца,
Ведь звездам, их свиданьям нет конца,
И вылепят кирпич из этой плоти
И вмажут в стену дома иль дворца.
* * *
Рука — на кубке, а в другой — Коран!
То — добродетель, то — грехов дурман.
Нет среди нас под сводом бирюзовым
Кафиров полных, твердых мусульман.
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
ПОЭТЫ-ПЕРЕВОДЧИКИ
Ночью трудясь одиноко,
Медленно двигались вы
К вечным святыням Востока
Из неспокойной Москвы.
Чтобы в пути караванном
В средневековый Иран
Передохнуть за барханом,
Душу запрятать в бурьян.
Вот и возник в переводах,
Словно в пустынях эдем,
Вымысел седобородых
Авторов дивных поэм.
Их тростниковые перья
И в паутине тенёт
Едкая горечь неверья,
Веры блаженный полёт.
Груз, невозможный вовеки,
Подняли вы от земли,
Эти могучие реки
В узкие русла ввели.
Примесью собственной муки
Лишь заменив на Руси
Неуловимые звуки
Иносказаний фарси.
2016
ПЕРСИДСКИЙ ПОЭТ
Запаршиветь в подземной темнице
И однажды по воле царька
Вновь явиться, в парчу облачиться
И прославить его на века.
Будут дети, жена молодая,
И шербет, и деревья в цвету…
Снова солнце увидеть, рыдая,
И родную воспеть черноту!
Через тесное тысячелетье
Пронесут этот свиток в печать…
Вновь сменить аксамит на веретье,
На чужом языке прозвучать!
Задохнётся от горестных строчек
И твою зарифмует беду
Многопьющий поэт-переводчик,
Вспоминающий Караганду.
2017
ОМАР ХАЙЯМ
- С кем шутишь ты, кого с усмешкой молишь,
Четвёртый выговаривая стих?
Омар Хайям! Одиннадцать всего лишь
Четверостиший подлинных твоих!
Что ж остальное? Подражая, споря,
Пронзив тысячелетие насквозь,
Как вещий ропот мыслящего моря,
Из устной речи в рукопись влилось.
Шло отовсюду с грустью сладкогласой,
И в общей чаше, стёртой по краям,
Несло неверье покорённой расы
И силу веры. Это был Хайям.
2018
