Юрий Котлер

В доме 8 по Казарменному переулку в войну ворье поредело основательно, кого взяли, кто подался где потеплее да похлебнее, и уже в 1942-м блатная сила «покровская» стала близка к краху. Но свято место пусто не бывает – преимущества дома никуда не делись, и подвалы, чердаки, сарайчики, пристройки с 42-го года единицами, а к 45-му волной обжили инвалиды войны, подмяв остатки блатарей. «Покровские», но уже в ином качестве, восстановились, репутация дрогнула, но осталась, может, даже окрепла. Шрамы во все лицо, ожоги, искореженные шеи, кто без руки или уха, а кто и без ног, замотанные бинтами язвы, обильно харкающие, всегда с самокрутками в углу рта, все отвратительного специфического аромата, в шинелях, бушлатах, были и в полушубках...

Все, кто об этой больнице знал, звали ее Шестая, хотя номера, равно как государственного статуса, она не имела, так повелось в этом странном мире. Данила Саввич, поселенец свежий, заглянул к Евсею Евсеичу впервые. Режим здесь либерален, столовая общая, телик, в парке играшки-затевашки, палаты днем не заперты. По краям, правда, угрюмые фигуры в кургузых зеленых халатах, немые хоть тресни. - Политику надо строить на улыбке, - объяснил Данила Саввич...

Есть две формы лжи – бытовая и политическая. Ныне в обиходе коктейль, где распятый мальчик, изнасилованная девочка взбиты на злобном мировом заговоре против нас, невинных, наивных, духовных. Ремарк на заре фашизма нечто подобное назвал «благодушием мышления». В наши дни это свидетельство умственного расстройства, маниакально-депрессивного сдвига мозгов масс...