Елена Дальняя

1 ноября 2006 г.
Номер 21 (80)
Елена Дальняя
Дорога в ад

Симбирцев стал думать, что скоро и этот брак лопнет как мыльный пузырь. Он прожил в этом пузыре уже три года, и вдруг его милая, сердечная жена стала подозрительной, ревнивой и раздражительной по пустякам. Она хватала Симбирцева за руку и изо всех сил сжимала её, когда он слишком долго разговаривал с женщиной на какой-нибудь вечеринке. На руке оставались синяки и следы от ногтей. Она звонила ему из офиса по нескольку раз на день, подробно расспрашивала о работе, которая раньше её совсем не интересовала.

 
17 марта 2006 г.
Номер 6 (65)
Елена Дальняя
Потерявшаяся мелодия Айседоры

Симбирцев проснулся оттого, что его пятки, высунувшиеся из-под одеяла, похолодели. Что-то опять случилось с батареями. Видимо, хозяин дома экономил деньги, отключая тепло в середине ночи, и ему, очевидно, было наплевать на его, Симбирцевское, здоровье. Симбирцев спал в свитере, но забыл надеть тёплые носки на ночь.

Понедельник. Два часа дня. Утро музыканта. Спрятав пятки в кокон одеяла, Симбирцев с дрожью потянулся, пошевелил пальцами рук (кормилицы мои!), достал книжку со стола и уткнулся в неё. Плутарх. Чтение было одним из

 
21 октября 2005 г.
Номер 20 (55)
Проза
Елена Дальняя
Изя Шлосберг
Аза

На сей раз мнения критиков и художников совпали: скульптуры Азы — это явление. Гиперреализм в граните. Точный и тонкий. Казалось, что каменные пуговицы на пиджаках её каменных скульптур отлиты из каменной пластмассы, а, если по струнам каменных скрипок провести каменным смычком, зазвучит «каменнаяЛ музыка. Впрочем, возможно, это был не камень, и тем более, не гранит. В малочисленных интервью Аза утверждала, что материал — её собственное изобретение, секрет которого она не выдаст ни за какие деньги. Почему интервью были так малочисленны?

 
16 сентября 2005 г.
Номер 18 (53)
Елена Дальняя
Он бросил пить

Симбирцев бросил пить, потому что вдруг понял, что жизнь начала ускользать от него, как утренний сон, потому что стены в его квартире сузились, превратив комнаты в душные тесные пеналы, потому что женщины, часто застревающие, как рыбки, в его сетях, становились старше и разнузданнее и после нескольких, размытых в его памяти ночей, исчезали и больше не звонили, а если и звонили, то доводили его до белого каления своей ревностью и требованиями превратить “отношения во что-то более серьёзное”, разъедая, как будто серной кислотой,