Знаю, что была она очень нездорова, жаловалась на суставы, на то, что не может двигать правой рукой, при этом была деятельна, собиралась куда-то поехать — и верилось — поедет. Ведь я знала, что будучи очень больной и почти без копейки «валюты», ездила она в Париж для встречи с какими-то друзьями семьи Цветаевых-Эфрон, что до последнего дня «воевала» с мошенницей-издателем, присвоившей ее книгу с письмами Ариадны Эфрон (знать бы, чем все это кончилось!), что строгим судом судила всех, кто, по ее мнению, безответственно относился к памяти и наследию этой по-родственному близкой ей семьи. Была она «родственницей» без родства, звалась «нареченной дочерью» Елизаветы Яковлевны Эфрон, московской тетушки Сергея Эфрона, занимавшейся театральной режиссурой. Крошечная комнатка Елизаветы Яковлевны в Мерзляковском переулке, где деятельная и верная Руфь Борисовна была своим человеком, стала приютом для осиротевшей цветаевско-эфроновской семьи. Руфь Вальбе — трудно в это поверить, но это правда, — знала мальчика Мура... что до Ариадны, то «Руфка» была и адресатом ее писем, и объектом внимания и попечения (говорю о времени, когда Ариадна уже вернулась из последней Туруханской ссылки).
Беря интервью у этой необыкновенной женщины (см. «Вглядеться в поступь рока. Интервью с Руфью Вальбе», «Чайка» №16 (16-31 августа 2009 г.), я не уставала удивляться — и силе ее характера, и непреклонности мнений, и — выразительности и свежести ее прекрасно поставленного голоса: Руфь Борисовна смолоду готовилась к художественному чтению, дружила с корифеем жанра Дмитрием Журавлевым, любимым учеником ее «названной» матери Елизаветы Яковлевны Эфрон. Но в итоге стала литературоведом, на практике же большую часть жизни заботилась о старых и больных «тетушках» — Елизавете Яковлевне Эфрон и Зинаиде Митрофановне Ширкевич.
В чем мы принципиально не сходились с Руфью Борисовной — это в оценке сына Марины Цветаевой Мура. Она судила его, на мой взгляд, слишком строго; и это вытекало из ее сильного бескомпромиссного характера, не давала она спуску — ни себе самой, ни окружающим, если дело касалось помощи слабым, одиноким и больным...
Уходят последние из родившихся в середине 1920-х, уносят с собой какой-то секрет стойкости и мужества. Будем благодарны этому редкому поколению. Мир праху Руфи Борисовны Вальбе!
Добавить комментарий