Готовьте — получайте удовольствие.
Угощайте — доставляйте удовольствие.
Что может соперничать с искусно накрытым столом? Вы озадачены в поиске ответа. Я уверен, что очень простой ответ на слуху: добрый юморной рассказ о приготовлении еды. Рассказ — увлечённый, так сказать "на раз". Он может родиться в тот момент, когда перед тобой нет письменного стола, писчих атрибутов, машинки или по нынешним условиям — компьютера.
Главный герой-рассказчик в этот момент — кок, стоящий у плиты и колдующий над своим очередным домашним произведением для застолья. А в параллель — язык же не полностью занят пробами — иначе не осталось бы еды для стола, — он может излагать кулинарные фантазии. Не судите меня строго: тут параллели тесно связаны между собой. Они образуют красивое переплетение внимания к вареву-жаренью и яркий букет баек о блюдах и готовке. К вкусу их я и хочу вас присоседить — отведайте неведомое... Очень достойно, условно говоря: пальчики оближете.
Вот он — наш домашний всеми любимый в семье и обласкиваемый шеф Лялик в полной поварской форме. Меняя форму, он становился сразу шутливо-ироничным и очень молодым — как артист на сцене.
В силу бытующего в моей памяти яркого букета его рассказов о еде мне хочется порадовать и вас, дорогой читатель. Я хочу преподнести вам небольшой цикл под общим названием "Рецепты от Лялика". Рецепты разнообразны, но просты. Рассказы, обрамляющие готовку, милы своей естественностью, свежестью: не замораживались, не консервировались — с пылу, с жару. Как бы вылетели от автора и к вам прилетели.
Для некоторой попытки завлечения я хочу поделиться своим мнением об обаянии автора этих рецептов, чародея домашней кухни — Лялика. Я не знаю, как точней по форме назвать рассказы Лялика о блюдах и рецептуре, произносимых на, так сказать, кулинарной сцене, где роль рампы играла кухонная плита, а актёрскими атрибутами в руках исполнителя были кухонные аксессуары. Это то ли новеллы, то ли скетчи, то ли прибаутки... А, может, ещё точней — байки.
Вы дочитайте моё скромное переложение подобных рассказов и оцените для себя, к какой форме эти рабочие зарисовки относятся. Но я ощущаю точно, что в них есть полный запас оптимизма и доброго настроя. И никакие точки над i или, как порой говорят, над ё, не требуются. Я бы охарактеризовал милый поток кухонных рассказов Лялика как шутки-прибаутки. А возможно, точней эти заметки назвать даже не байками, а дружеским портретом дорогого Лялика, автора целого ряда полезных жизненных наставлений. Сегодня — отталкиваясь от еды и готовки...
Мне хочется родить тёплую историю о нём — о не совсем обычном человеке, дать ему возможность высказать житейские соображения, которые бы могли овеять дом теплом, позвать к дружескому застолью с вкусной изобретательной едой, к которой так естественно добавляется бокал-другой хорошего вина, а то и тёплый застольный напев...
Эпиграфом для всего цикла я, пожалуй, предложу всего несколько слов, неоднократно назидательно звучавших в пожеланиях Лялика:
"Готовьте — получайте удовольствие.
Угощайте — доставляйте удовольствие!"
Вас, возможно, удивляет само имя "Лялик", звучащее как уменьшительное. Но наш герой с детства и до седых волос жил с этим именем и расставаться с ним никогда не хотел. Имя это не уникально применительно к вполне солидным людям. Мне вспомнилось, что в профессиональных кругах известного советского пианиста все звали Лялик Берман при паспортном имени, кажется, Лазарь. Один из серьёзных обзоров творческого пути пианиста заканчивается словами "Когда перед афишами Лазаря Бермана останавливались меломаны, бывало нет-нет, да и услышишь: «Смотрите, Лялик приехал, давно его не было!»" А наш Лялик он и есть Лялик. И никаких других имён ему не требовалось.
Вкусное блюдо на домашнем столе явление многофакторное. Можно подумать, что нет других проблем, лишь бы были добротные продукты и точные инструкции. Скажу я вам, что это только наполовину гарантия вкусного застолья. Даже наставлений Молоховец или Похлёбкина недостаточно. Должна быть вложена душа со всеми её привлекательными закоулками. Должно быть готовое к выходу наружу удовольствие. Те самые слюнки уже заранее должны подбираться, чтобы потечь. Ну и, конечно, в первую очередь это относится к главному счастьеделателю — домашнему специалисту, облачившемуся на часок-другой в формальный или мысленный поварской колпак.
Здесь я пишу это не обобщённо, а имея в виду домашнего чародея по кухонному мастерству — всеми любимого Лялика. Рецепты от Лялика! Все мы — вся мишпоха — помним и чтим его мастерство. А мне показалось необходимым поделиться удовольствием порой тонких спектаклей колдовства у плиты — с лёгкостью, юмором и интересом. А также потом, не избегая деталей, рассказать о нескольких простых и всегда вкусных блюдах.
На слуху крыловская заповедь: "Беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги тачать пирожник..." Памятна до одурения. Но сейчас я хочу показать, что добрый баснописец порой ошибался, поддавался на привлекательность красивого словца, афористичность выражения. Я не случайно с шутливой критикой упомянул басню. Мой герой совсем не кок. Я не знаю, откуда у него взялся поварской прикид: уж больно Лялик не был похож на повара по повседневному образу и занятиям. Самым естественным на его лице оставались очки и слегка прищуренный, чуть насмешливый взгляд. Не заказан путь мастеру одного дела проявить себя на другом поприще, оставить по себе добрую память и особое тепло.
— Куча мала, — раз за разом приговаривал Лялик, метая в казан всё новые и новые порезанные овощи, обнаруженные при зачистке кухонных углов. По традиции в субботу нельзя заниматься никакой работой, нельзя зажигать огонь. Поэтому еду готовили в пятницу, а порой оставляли томиться на ночь, чтобы субботним утром — в шаббат — иметь на столе горячую и свежую еду. Таким блюдом, в частности, являлся чолнт. Трудно перечислить всё, что можно положить в большой казан для приготовления чолнта — все ингредиенты взаимно облагораживались, и получалось радующее праздничное блюдо.
Я неоднократно убеждался, что чолнт по Лялику - всегда достойное блюдо, и ждал возможности отведать собственной большой вилкой, а то и столовой ложкой очередное творение природы и Лялика.
Как-то, прокладывая себе путь к очередной овощной фантазии, задорно и молодо у Лялика прозвучал одомашненный фрагмент стихотворения Юлиана Тувима:
Хозяин однажды с базара пришёл,
Хозяин на рынке продукты нашёл:
Картошку,
Капусту,
Морковку,
Горох,
Петрушку и свёклу.
Ох!..
Лялик добавил мяса шматок,
и чолнт овощной оказался неплох...
В какой-то момент, проникнувшись поэтическим отношением к по субботнему праздничному блюду, я решил, что вкусное и полезное кушанье совсем не обязательно подвёрстывать к субботе. Можно к нему приложиться в любой день недели, а если образовался резерв, то и в череде дней: день за днём. Из праздничного можно без потерь иногда сделать такое блюдо дежурным — в холодильнике наготове...
В Лялике сохранялось какое-то ребячество. Вызывала внутреннюю улыбку порой неожиданная смена выражения глаз. Без видимых причин он как бы переключался на другой тон. Я каждый раз не без зависти начинал про себя думать, что это особая форма власти над прошедшими годами и событиями. Переключение в мир воспоминаний и милой беззаботности или как бы переключение на что-то очень приятное: бывает же такое, когда читаешь, что-то очень проникновенное или смотришь покоряющий тебя спектакль. У меня порой возникала ассоциация, что этот степенный дядя начинает увлеченно молвить: "Аты-баты, шли солдаты. Аты-баты, на базар..." Честно, я искренне завидовал такому свойству характера, сохранившегося сквозь нелёгкие годы.
Я слушаю с улыбкой кулинарный аккомпанемент волшебных действий Лялика и вспоминаю свою давнюю приятельницу. Её муж, человек очень оптимистичный, говорил, что, если с утра дома претензии, волнения и не приходящий "рассвет", значит надо готовить обед: кончилось недельное счастье поедания запасов из холодильника.
Готовка для Лялика была отвлечением от, как он говорил, постоянного протирания брюк в кресле за письменным столом и лекций с институтской кафедры. Это был поиск удовольствия для себя, полезного и желанного для других. Серьёзные «разноговоры» о правильной еде и системах питания он не любил. (Вы уж простите меня: "разноговоры" появилось здесь не случайно, это этакое словообразование Лялика, сбережённое мной).
Лялик был любителем почудачить со словами. При этом он в отношении русского языка был строгим "пуританином". Я почти никогда в обычной жизни не видел Лялика сильно взволнованным: он умел умеривать пыл семейных проблем. Но стоило кому-либо в разговоре сказать "звОнит", как в комнате появлялся взбесившийся лектор: ничто не могло остановить часовую нотацию с десятком подобных примеров словесной нечистоплотности.
Почти как причитание, я слышу негромкое бормотание: "Гарвардская тарелка", дурная тарелка — ох, не люблю теоретизирование и общие рассуждения. Нужно: вкусно и неизбыточно — нельзя объедаться. Да и ещё — каждый шажок с удовольствием — нет лучшего закона. Лялик — вари!" — как бы подхлёстывая себя, завершал речь с кухонной кафедры мой дорогой кок.
Мне больше в удовольствие, когда я вижу, как Лялик лопаткой виртуозно переворачивает на сковороде сырники и бормочет себе под нос:
Эники-беники ели вареники,
Эники-беники съели вареники,
Эники-беники, хоп!
Лялик обладал особым магнетизмом. Оказавшись вблизи его магических движений и ласкающих слух слов невольно, подобно металлической стружке в магнитном поле, встраиваешься в этот поток.
В хороших ресторанах до заказанных блюд подают особое угощение — аппетайзер — amuse bouche, что в переводе соответствует "веселящее рот, развлечение для рта". Это блюдо очень маленького размера, буквально "на один укус". А по цели — для возбуждения аппетита. Для меня роль amuse bouche выполняли байки Лялика, когда он в обычной одежде или для оживления семейного "пиршества" обряжаясь в поварской колпак и прочие атрибуты шеф-повара, непринуждённо вещал. Он начинал обворожительно фантазировать — подобно amuse bouche готовки. Сразу становилось аппетитно и вкусно — сама обстановка помогала звучать главной мелодии.
В заключение скажу я вам, что присутствовать на священнодействии ляликовой кулинарии, это лучше любого аперитива в начале застолья. Слово "аперитив" происходит от латинского "aperīre", что означает "открывать". Для меня сам Лялик явился открытием скрытых резервов радостей жизни, бытующих в милой близости, прямо под ногами.
Хоп! — нашёл окошко оптимизма. Спасибо!
Добавить комментарий