В поисках книг и статей о скульпторе Осипе Цадкине я нашла ссылку на книгу Маревны Воробьевой ''Жизнь в двух мирах'', переведенную на английский и напечатанную в 1962 году. Прочитав предисловие Цадкина, я поняла, что в поисках скульптора Цадкина, о котором я напишу в следующей статье, я, к своему удивлению, открыла для себя художницу, прекрасную рассказчицу и тонкого наблюдателя Маревну.
Эта автобиографическая книга рассказывает о разных периодах жизни автора, детство и юность которой прошли в Тбилиси и Москве, а взрослая жизнь – в Италии и Франции.
Она родилась в 1892-м году в Чебоксарах Казанской губернии. Ее отец, Бронислав Викентьевич Стебельский, родился, жил и учился в Варшаве, потом в Санкт-Петербургском университете, после окончания которого был направлен на работу в Чебоксары инспектором вод и лесов. О матери Марии Воробьевой ничего не известно, кроме того, что ребенок появился от адюльтера Бронислава Викентьевича с замужней женщиной и после рождения девочки взял ее к себе на воспитание. Отсюда – разные вероисповедования, разные фамилии с отцом.
Отец воспитывал дочку как мальчика: брал с собой на охоту, учил стрелять, сидеть часами неподвижно, выжидая зверя, учил не бояться холода. В 1898-м году отец получил назначение в Тбилиси, где Маруся поступила в школу. Рисовать она начала очень рано. Отец вечерами любил читать и, чтобы чем-то занять ребенка, купил Марусе листы бумаги и карандаши. Она срисовывала все подряд: животных, людей и природу. Климат в Тбилиси был теплее, чем в Чебоксарах, но жизнь для полусироты была нелегкой. Семья, у которой Б. В снимал квартиру, не отличалась нормальными отношениями. Отец семейства (вялый и инертный грузин) годами преследовал Марусю своими похотливыми взглядами и касаниями.
А его жена, родом казачка, была несколько лет любовницей Б. В. Когда же он устал от этой связи, она несколько раз пыталась отравить его и сделала жизнь девочки невыносимой. С благословения отца, в 1911 году Маруся уезжает в Москву для поступления слушательницей в Строгановскую академию. Но два года жизни в снежной холодной Москве и в плохо отапливаемой комнате обострили ее ревматизм. Она убедила отца отпустить ее в теплую Италию поучиться у итальянских мастеров. Еще в Тбилиси ее больше всего восхищали фрески и мозаика грузинских монастырей и церквей.
В Риме она знакомится с русской колонией и через близкую приятельницу Горького узнает всю его семью. Ее воспоминания о Капри, о семье Максима Горького и их друзьях написаны по-дружески, с большим юмором. В Италии, с легкой руки Горького, Маруся из-за ненасытной любви к морю получила свое новое имя ''Маревна'', вытекающее из ряда ассоциативных слов (морская принцесса-морская-маревна). С Капри Маревна переехала в Париж. Отец поддерживал ее деньгами и посылками, и юная художница, не зная материальных забот, окунулась в парижскую богемную жизнь Монпарнаса начала 20-го века.
Ей посчастливилось встретиться и подружиться в Париже с наиболее талантливыми молодыми художниками, скульпторами, поэтами, такими как Модильяни, Сутин, Липшиц, Ривера, Пикассо, Волошин, Эренбург.
С некоторыми из них ее дружба продолжалась годами. Ее восхищал их энтузиазм, оригинальность, любовь к творчеству. В своей книге Маревна Воробьева дает очень много точно подмеченных деталей жизни артистической богемы того времени. Она посвящает много страниц своему знакомству с Модильяни, наблюдениям за его жизнью, развитием его привычки к наркотикам и выпивке, описывает его ужасную смерть, непризнание его таланта при жизни. Психологический портрет Сутина очень теплый. Они близко подружились в 1927 -м году, когда он оказался ее соседом.
Маревна вспоминает его робость, бедность, непризнание его таланта семьей, неудачи в отношениях с женщинами. Значительную часть книги занимает история развития ее любви к мексиканскому художнику Диего Ривере. Их таланты дополняли и оплодотворяли друг друга, но в то же время и развели их после рождения дочери. Маревна мало пишет о своем творчестве, упоминает только о поисках своего стиля. Пуантилизм был всегда ей ближе, ибо перед ее мысленным взором всегда стояли грузинские мозаики и фрески.
Вот как Маревна описывает причины, по которым она не достигла славы и признания: из-за отсутствия денег у нее всегда были большие перерывы между выставками, творческая энергия уходила на борьбу за выживание ее и дочери, на создание коммерческого искусства, с продажи которого они жили. Для женщины-художницы жизнь в Париже была намного труднее, чем для мужчины.
Скупщики картин, покупая картину у художницы, сразу пытались снизить цену до унизительно низкой, а если это не получалось, предлагали свои услуги как любовники. С горечью она добавляет: ‘'Деньги всегда были между мной и моим искусством. Чтобы рисовать, женщина должна быть защищенной. Для мужчин эта проблема решается легче. Они почти всегда имеют женщину (жену или любовницу), кто зарабатывает деньги.
Она работает на своего мужчину и обычно посвящена ему, отдает всю себя, пока мужчина становится знаменитостью. Она способна на многое: соблазнять покупателя, продавать картины, зарабатывать деньги, жить впроголодь, все что угодно. Но когда художник достигает известности с ее помощью, он выбрасывает ее как использованные кисти - и заменяет новой, молодой и свежей моделью. Для женщины-художницы найти преданного мужчину – исключительное везение и редкость)''.
Читая эту книгу, я часто спрашивала себя: как автору удалось на протяжении всей жизни оказаться вне политики того времени, вне событий, связанных с Первой мировой войной и русской революцией? В конце книги Маревна отвечает на этот вопрос так: ''Я никогда не позволила ни одной политической партии завладеть мной. Все свое свободное время я посвящала искусству, а после рождения дочери - ее воспитанию”. К сожалению, ее воспоминания обрываются, когда автору сорок четыре года, хотя в книге ее последняя фотография сделана в возрасте шестидесяти девяти лет. Маревна умерла 4 мая 1984 года в возрасте 92 лет в Лондоне. Каталог ее картин в компьютерной форме хранится в ”Women’s art library”. Многие картины - у частных собирателей.
Комментарии
Спасибо за Маревну!
Недавно прочитал великолепную книжку Элизабет Барийе «Ахматова и Модильяни».
И тут новое (по крайней мере, для меня) имя - Маревна…
Спасибо большое Наталье Черняк за чудесную публикацию!
Добавить комментарий