Средневековье в России XXI века. Из архива писателя

Вместо предисловия, 2023

Статья «Средневековье на пороге XXI века» была написана 30 лет назад. Хотя через тот порог мы давно переступили, статья, к моему большому прискорбию, не устарела. 

В России тогда «торжествовала» демократия, что вызывало понятное ликование: холодная война завершена, с диктатурой «пролетариата» покончено, Советский Союз сравнительно мирно превратился в 15 независимых государств. После провала путча ГКЧП в августе 1991 года возврат к агрессии и тирании представлялся невозможным. 

Я не был столь оптимистичен по причинам, которые и попытался объяснить. Статья была опубликована в двух номерах ведущей газеты русского зарубежья «Новое русское слово» (1993, 18 июня, стр. 12; 19-20 июня, стр. 7). 

Газета давно не выходит, подшивки пылятся на полках архивов, в них никто не заглядывает. А Россия, осваивая худо-бедно новейшую технологию, продолжает жить в Средневековье. 

Против мясорубки в «братской» Украине открыто протестуют отдельные россияне, за что подвергаются жестоким репрессиям, либо вынужденно покидают страну. Наверняка многие тысячи россиян им сочувствуют. Но значительное большинство населения, включая семьи мобилизованных и уже погибших, поддерживает власть, считая, что так и надо. 

Все они обмануты зомбоящиками? 

Это так и не так. Легко обмануть тех, кто «сам обманываться рад». 

Где же корни кровавого безумия? 

Полагаю, что моя статья частично отвечает на этот вопрос. 

СРЕДНЕВЕКОВЬЕ НА ПОРОГЕ XXI ВЕКА

«Новое русское слово», 18-20 июня 1993 г.

БЕССМЕРТИЕ ГНУСНЫХ ИДЕЙ

Многим это кажется чем-то диким, невероятным, невозможным. Внезапным помешательством, вернувшим общество в дремучее средневековье с его суевериями и фанатизмом, когда сжигали ведьм, заклинали нечистую силу… Но факт остается фактом: средневековое обвинение евреев в ритуальных убийствах стало в современной России «бытовым явлением» -- по крылатому выражению В.Г. Короленко.

Десятки газет и журналов правоэкстремистского толка переполнены материалами о судьбе царской семьи. Но не ищите в них новых подробностей екатеринбургской трагедии. Цель публикаций иная. Убийство царя большевиками они трактуют как ритуальное иудейское жертвоприношение. Оно якобы символизирует торжество сатанинствующих евреев над Святой Русью. И вопиет об отмщении.

В России выходит газета «Земщина». Ничего нового она не публикует, считая, что новое – это забытое старое. Газета перепечатывает из дореволюционной «Земщины» статьи о ритуальных убийствах.

В другой газете, «Истоки», опубликована статья не о прошлом – о современности. В ней утверждается, что жертвами еврейских ритуальных убийств ежегодно становятся полторы тысячи русских детей. 

Теперь в общий хор включилась «Правда». Ее аппетиты пока скромнее: она приписывает евреям только (!) полсотни убиенных младенцев в год. Зато со ссылкой на «сверхсекретные» данные КГБ – не шутка!

Кровавый навет стал важным подспорьем другому обвинению евреев – в так называемом жидо-масонском заговоре.

Цель обоих наветов одна: нагнать на обывателя страху и ослепить его ненавистью. Однако есть разница между двумя наветами.

Жидо-масонский заговор – изобретение сравнительно новое. О том, что евреи составили тайный союз для покорения мира, стали писать лишь во второй половине прошлого [XIX] века. А оформился «заговор» еще позднее – в 1903 году, когда Павел Крушеван опубликовал в своей газете «Знамя» подложные «Протоколы сионских мудрецов». 

А вот «теория» ритуальных убийств уходит корнями в седую древность. В начале нашей эры в таких преступлениях римляне обвиняли первых христиан. Когда христианство стало господствующей религией, обвинения прекратились, но в XII веке[1]  возникли вновь – уже перенесенные на евреев. Они перекочевывали из страны в страну, давая выход агрессивной энергии толпы, оставляя кровавый след пыток, казней, погромов.

Наиболее громким (хотя и не самым крупным) ритуальным процессом было дело Бейлиса. Суд окончился оправданием подсудимого, и в сознание многих евреев и неевреев внедрилось убеждение, что со средневековьем, наконец-то, покончено. 

Увы, оптимизм этот не был оправданным. «Рукописи не горят», -- заметил Михаил Булгаков, имея в виду, конечно, не бумагу – она-то как раз великолепно горит! – а то, что на ней запечатлено. Писатель метафорически выразил мысль о том, что, раз возникнув, идеи не умирают, даже если книги и рукописи, в которых они изложены, превратить в пепел. Идеи нематериальны и потому бессмертны. Это относится как к самым гуманным и благородным идеям, так и к тем, что питаются суеверием.

Когда против мракобесия ведется борьба, когда против лжи выставляется правда, а слепой ненависти противостоит терпимость и человеколюбие, злобные и лживые идеи уходят со сцены. Но как только борьба против них ослабевает, они появляются вновь. Ибо не умирали, а таились в темных закоулках человеческого сознания, в культуре и субкультуре если не целых народов, то каких-то, пусть самых отсталых, но значительных групп, где передавались от поколения к поколению. В условиях смуты, всеобщего озлобления и духовного кризиса общества они вновь распространяются, как лесные пожары при длительной засухе.

Уже на следующий год после процесса Бейлиса черносотенцы пытались создать так называемое Фастовское дело. А позже, в советское время, в 1926 году, исчезновение двух мальчиков вызвало массовый еврейский погром в Дагестане. К счастью, дети нашлись, и погром утих.

Достоверной информации о более поздних эксцессах такого рода у меня нет, но это не значит, что их вообще не было. При тотальной закрытости советского общества нас может ждать еще много сюрпризов – по мере открытия и изучения гебистских архивов. 

Во всяком случае, в разговорах легенда о том, будто евреи замешивают в тесто для пасхальной мацы христианскую кровь, продолжала жить на протяжении всего советского периода. Я сам, выросший на одной из шпанистых московских окраин, в 40-е и 50-е годы не раз слышал об этом от ребят моего двора, леденея от ужаса. А моя жена, уже в 70-е годы, слышала то же самое от своих сослуживиц, хотя работала во вполне интеллигентном московском НИИ. Впитали ли ее товарки эти воззрения с материнским молоком, или вычитали в антисемитском самиздате, я судить не берусь. Знаю только, что тогда ходила по рукам объемистая «Записка о ритуальных убийствах» Владимира Даля. Того самого Даля – составителя знаменитого «Словаря живого великорусского языка».

Достать эту самиздатскую работу мне не удалось: ее распространяли не в тех кругах, где я доставал самиздат. Но мне было известно, что рукопись скопирована с издания 1913 года. Помню, известие о ней обожгло меня, как удар хлыста.

Интерес к Далю – и, следовательно, к его творчеству – был очень велик. Не в последнюю очередь, благодаря биографии Даля, изданной в серии «Жизнь замечательных людей» в 1971 году, когда я еще работал в выпустившем ее издательстве. Превосходно написанная книга вышла двухсоттысячным тиражом. И была молниеносно распродана. Так как я был ее редактором, то выходило, что я косвенно содействовал гнусному делу: тому, что легенда о еврейских ритуальных убийствах, освященная авторитетом Даля, приобрела дополнительную весомость.

Однако я знал о Дале больше, чем рядовые читатели, и заподозрил неладное. 

Автором биографии Даля был Владимир Порудоминский, один из самых талантливых писателей-историков в стране. Он написал ряд замечательных книг – о хирурге Пирогове, художниках Ге и Брюллове, писателе Гаршине, собирателе народных сказок Афанасьеве… Работая над книгой о Дале, он перелопатил все мыслимые и немыслимые архивы, откопал массу никому прежде не известных материалов и знал о своем герое практически все. Меня связывали с Порудоминским не только деловые отношения – мы были друзьями[2] . При первой же встрече я сказал ему о «Записке», гуляющей в черносотенном самиздате. Для него это было новостью. Он ручался, что такая работа при жизни Даля не публиковалась ни под его настоящим именем, ни под его литературным псевдонимом: Казак Луганский; нет ее и среди рукописей Даля, как нет в архивах каких-либо подготовительных материалов к ней или хотя бы упоминаний в переписке и иных документах, где она должна была бы оставить след.

Стало ясно, что это подлог. 

СВЯЗЬ ВРЕМЕН

Итак, подлог… Ну, что ж, ничего удивительного. К тому времени я уже перерыл всю литературу о ритуальных убийствах, какую только мог найти в основных московских библиотеках. Я знал, что как булыжник – оружие пролетариата, так подлог – главное оружие распространителей легенды о заклании христианских младенцев. Но откуда взялась работа, приписанная Далю и изданная под его именем в канун процесса Бейлиса?

Вопрос разрешился неожиданно, но прежде – небольшое отступление. 

Литература о ритуальных убийствах меня интересовала в связи с работой над романом «Хаим-да-Марья». Те, кто читал роман, знают, что он посвящен ритуальному Велижскому делу, которым российская юстиция занималась 12 лет – с 1823 по 1835. Обвинительного приговора жаждали генерал-губернатор Витебской и двух других губерний князь Хованский и сам император Николай I, лично следивший за ходом следствия. Поэтому следователи усердствовали вовсю. Они добивались не истины, а «признания» арестованных, закладывая те самые традиции, которые через столетие развили до совершенства Вышинский, Ежов и Берия. Но у чекистов николаевской эпохи было больше усердия, чем умения. Признания они добились только от трех безграмотных баб, которые «показали», что были тайно обращены в иудаизм и участвовали в ритуальных убийствах. Однако изложить то, в чем они сами будто бы участвовали, лжесвидетельницы не могли. Они путались в подробностях, противоречили друг другу и самим себе. Тем не менее, всех арестованных (более 40 человек) признали виновными, после чего дело двинулось вверх по бюрократической лестнице, пока не достигло Государственного Совета. Здесь оно попало в руки престарелого графа Мордвинова, на редкость смелого и независимого человека, умевшего отстаивать свое мнение. 

Проанализировав многотомное дело, Мордвинов опроверг все обвинения как абсурдные и противоречащие обстоятельствам дела. Доказательства его были столь убедительны, что Государственный совет единогласно постановил: евреев освободить из-под стражи, а трех «признавшихся» баб наказать кнутом и сослать в Сибирь – за лжесвидетельство. По закону единогласное решение Государственного совета считалось окончательным, поэтому Николаю I пришлось его утвердить.

Но царь остался недоволен. В своей резолюции он написал, что хотя согласен с тем, что велижских узников следует освободить за недоказанностью вины, вопрос о ритуальных убийствах остается открытым. Возможно, среди евреев есть тайная секта, которая использует христианскую кровь для религиозных надобностей. Если среди христиан есть изуверские секты, по почему бы не быть таким и среди евреев? 

Царь поручил провести расследование. Его результат через девять лет был оформлен в виде «Записки», составленной тайным советником В.В. Скрипицыным, директором Департамента иностранных исповеданий Министерства внутренних дел. Министр граф Перовский распорядился отпечатать «Записку» в нескольких экземплярах – для царя, наследника, великих князей и членов Государственного совета. 

Вполне возможно, что объемистая «Записка» осталась непрочитанной даже теми, кому предназначалась. Но она не канула в Лету. Впоследствии ее экземпляр попал в руки некоему Ипполиту Лютостанскому, авантюристу-поляку, который выдавал себя за крещеного раввина и знатока Талмуда. В 1878 году он опубликовал два объемистых фолианта под названием «Талмуд и евреи», надолго ставших важнейшим пособием российских антисемитов. В свой «труд» Лютостанский включал всю записку Скрипицына. Два года спустя другой экземпляр «Записки» попал в редакцию газеты «Гражданин», и она была перепечатана: страна была взбудоражена очередным ритуальным процессом – кутаисским, и газета жаждала открыть «правду» о евреях-кровопийцах. 

По какой-то справке я нашел в «Гражданине» записку Скрипицына и сразу понял технологию подлога. К 1913 году, когда кипели страсти вокруг Дела Бейлиса, газетная публикация 35-летней давности была забыта. Воспроизводить ее под именем Скрипицына не имело смысла: страна была наводнена «ритуальной» литературой, еще одна работа неизвестного автора ничего не меняла. Иное дело – Даль! Выдающийся филолог, видный писатель, собиратель сокровищ народного языка – словом, воплощение русского духа, олицетворение русской самобытности… И служил при том же министре Перовском, по чьему указанию первоначально была напечатана «Записка»… 

Однако найти брошюру издания 1913 года в России мне не удалось, так что ее идентичность с работой Скрипицына оставалась недоказанной. 

Книжицу я нашел в Вашингтоне, в Библиотеке Конгресса! На ее титульном листе значится: «В.И. Даль. Записка о ритуальных убийствах. С.-Петербург, 1913 год». 

Обширное предисловие пересыпано бесчисленно повторяющимися словами «редчайшая» и «чрезвычайно редкая». Анонимные издатели сообщают, что брошюра была отпечатана в 1844 году всего в десяти экземплярах, а потом эти экземпляры почти все таинственным образом поисчезали – где речь идет о евреях, там непременно таинственность! 

В предисловии говорится, что при жизни Даля «Записку» пытались переиздать в журнале «Русский архив», но наборщик-еврей, по тайному наущению, ночью проник в типографию, похитил часть рукописи и исчез. Наконец, на странице XV говорится:

«Почти без всяких изменений она (‘Записка’ -- С.Р.) в том же 1844 году появилась под другим названием ‘Сведения об убийствах евреями христиан для добывания крови’. Сочинение ее приписывалось тайному советнику Скрипицыну, исполнявшему эту работу ‘по распоряжению министра внутренних дел графа Перовского, для предоставления государю императору Николаю I, наследнику цесаревичу, великим князьям и членам Государственного Совета’. (Перепечатана была в ‘Гражданине’, №№ 23-25, стр. 546-556)».

Круг замкнулся. Сами издатели подтверждали тождество «Записки», которую они приписали Далю, с «Запиской» Скрипицына. Не знаешь, чему больше удивляться: цинизму фальсификаторов, их трусости или глупости. Пойдя на подлог, они тут же убоялись, что кто-то может разыскать публикацию в «Гражданине» и поймать их за руку, поэтому заранее подстелили себе соломку! Но не сообразили, что поставили себя в глупейшее положение: ведь у них получалось, что один и тот же текст принадлежал двум разным авторам.

За предисловием помещен титульный лист брошюры 1844 года. Он гласит: «Розыскание о убиении евреями христианских младенцев и употреблении их крови. Напечатано по приказанию г. Министра Внутренних Дел. 1844». Все! Имени автора вообще не значится…

Но стоит ли углубляться в эти исторические розыски? Не стоило бы, если бы не одно достижение эпохи гласности: апокриф ходит ныне по Руси Великой, -- разумеется, под именем Даля, -- уже не в пяти самиздатских копиях. Он издан отдельной книгой, массовым тиражом. Книга «Даля» широко читается и воздействует на умы. 

Как воздействует? Об этом поведал один из читателей в журнале «Молодая гвардия».

«РИТУАЛЬНЫЕ УБИЙСТВА: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Вопрос о совершении в наше время ритуальных человеческих жертвоприношений, возникший в последние годы в связи с возросшим интересом к убийству Царской Семьи, во внецерковном сознании упирается в магическую формулу: ‘Этого не может быть, потому что не может быть никогда’. Частые пропажи детей и обнаружение детских трупов, обескровленных и с характерными колотыми ранами в определенных частях тела – все эти загадочные случаи либо никак не объясняются, либо сводятся к личному садизму определенного преступника…

Наваждение с моего сознания сошло лишь… когда я несколько лет назад прочитал книгу известного филолога и врача Владимира Даля, представляющую собой документальный обзор ритуальных убийств за несколько столетий… С того момента я понял, что со мною случилось в детстве, когда мне было шесть лет. 

Мое детство прошло в одном из среднеазиатских городов… Спутник схватил меня и, зажав рот, потащил в подвал… Очнулся я в кромешной темноте, испытывая тупую и режущую боль во всем теле, особенно в груди и животе… На улице меня очень испугал вид собственной крови: вся моя одежда была перемазана ею… Парень девятнадцати лет по кличке Беломор – полутатарин, полуузбек, работавший в коммунхозе… обвинялся в покушении на жизнь нескольких мальчиков… Он пытался увести мальчика-узбека, и местные жители набросились на него…

Один мальчик десяти-двенадцати лет был зверски убит… на теле его были многочисленные раны, он был скручен электропроводом, и в его горло была глубоко засунута бутылка из-под ‘Баржома’… Другая жертва – мальчик тех же лет – остался жив, он был весь исколот шилом… Следователь, который вел дело – добродушный, задумчивый русский парень, вскоре после случившегося покончил с собой, выбросившись из окна своего кабинета… Он был сильно подавлен этим делом…

С той поры прошло двадцать лет, и мне попалась книга В. Даля, о которой уже здесь шла речь… Я прямо высказал отцу подозрения, возникшие после прочтения книги В. Даля: время перед Пасхой, колотые раны у всех жертв, большая кровопотеря, заткнутое горло убитого мальчика, невероятно спешное приведение приговора в исполнение… и, наконец, загадочная гибель следователя. Может быть, это ритуальное преступление? Может быть, преступник и не был сам убийцей, а только кому-то помогал вылавливать будущие жертвы?.. В самом начале судебного разбирательства Беломор вдруг заявил, что его наняли на это дело бухарские евреи. Это дошло до толпы, стоявшей у здания суда, и в тот же день в районе, где проживали бухарские евреи, узбеки устроили настоящий погром. На следующий день адвокат Беломора – сам по национальности еврей – заявил, что это он научил подсудимого так сказать, чтобы суд счел его сумасшедшим и смягчил наказание…

Умелая манипуляция мировым общественным мнением привела к тому, что всякое следствие и судебное разбирательство аналогичных преступлений сводится к индивидуальному садизму преступника. Началось это с дела об убийстве Ющинского весной 1911 года в Киеве. После двух с половиной лет следствия суд присяжных, оправдавший за недостатком улик Бейлиса, тем не менее подтвердил, что было совершено изуверское ритуальное убийство. Шум, поднятый по этому поводу прессой, не утихает до сих пор; и в общественном сознании закрепилось ложное мнение, что суд не только оправдал Бейлиса, но и полностью опроверг ‘кровавый навет’, хотя на самом деле этого не было и в помине. 

… Первыми в России обличителями ритуальных убийств, совершаемых в изуверской еврейской среде, являлись сами же евреи, восставшие на творимое их единоплеменниками зло… Их имена – бывший раввин Серафинович, монах Неофит и старец Почаевской лавры архимандрит о. Автоном (оба евреи по крови, один – написавший книгу с обличением изуверского обычая, другой – лично выступавший с таким обличением на процессе по делу Бейлиса)… 

Считаю, что ритуальные убийства в современной России есть, что со времени убийства Андрея Ющинского они не то, чтобы прекратились, но напротив – их число многократно возросло: ежегодно они совершаются сотнями, а то и тысячами…

Сейчас уже в открытую говорят о зверствах иудаизированной ‘чека’ (по-еврейски ‘чека’ – бойня для ритуального заклания скота и приравненных к скотам ‘гоев’, ‘акумов’). Отходит кровавое заклятие, господствовавшее над этой тайной. Но должно настать и время, когда мы сумеем преодолеть цепенеющий страх и узнать о неописуемых страданиях детей, которых мучительно убивают в наше время.

… Русские люди! Довольно бояться думать и открыто говорить! Осеним себя знамением Креста, перебарывая навожденные на нас страхи!..

Москва, 19 октября 1990 года.

Л.Б.»

Приведенный текст позволяет дать психологический портрет автора: человеконенавистника, фанатика, труса, расчетливого пропагандиста, знающего свою аудиторию и умеющего играть на ее чувствительных струнах. Книгу «Даля» он понял плохо, иначе не впутал бы в дело узбекских мальчиков, то есть мусульман. Ведь суть ритуальной легенды – в убиении евреями именно и только «непорочных» христиан.

Но это малозначащие подробности. Важно другое: брошюра «Даля», составленная 150 лет назад Скрипицыным, и сегодня продолжает работать.

Сколько раз цивилизованный мир обжигался на слишком оптимистической уверенности в том, будто «колесо истории невозможно повернуть вспять». Увы, возможно! Рукописи не горят. Средневековье может вернуться и в XXI веке…

ОДИН В ПОЛЕ ВОИН

Даниил Авраамович Хвольсон (1819-1911) родился в Вильно в бедной еврейской семье. Получил обычное религиозное воспитание. Страстно хотел учиться и в 22 года, без копейки в кармане, отправился пешком заграницу. 

В Германии сдал экстерном за гимназический курс; окончил университет; овладел основными европейскими и древними языками; защитил докторскую диссертацию, посвященную истории древних семитских религий. Вернувшись в Россию, продолжал разрабатывать ту же тему и издал большой труд, обеспечив себе прочное место в науке. В 1855 году на Восточном факультете Петербургского университета открылась кафедра еврейской, сирийской и халдейской словесности. Серьезных соперников у Хвольсона не было, но занять кафедру он смог только ценой перехода в христианство. Позднее он стал также профессором Петербургской духовной академии и Петербургской римско-католической академии, членом-корреспондентом Академии наук, почетным академиком. (Его сын Орест Данилович Хвольсон был выдающимся физиком, автором пятитомного учебника, по которому училось несколько поколений физиков России и других стран). 

Любопытно было бы порыться в архиве Даниила Хвольсона, найти письма или дневники, в которых отразились его душевные переживания в связи с необходимостью отказаться от своей религии ради научной карьеры. В еврейской среде, крайне негативно относившейся к «выкрестам», позднее бытовал анекдот: «Скажите, профессор Хвольсон крестился сознательно или по принуждению?»-«Конечно, сознательно: он сознавал, что получать профессорское жалование в Петербурге лучше, чем умирать с голоду в черте оседлости».

Но не исключено, что он искренне уверовал в Христа и смена религии была для него не жертвой и не компромиссом, а этапом духовного развития. Среди его научных работ есть статья под названием: «Последняя пасхальная вечеря Иисуса Христа и день его смерти». Она написана в духе преклонения перед Христом, и в ней, -- вероятно, впервые в науке – доказана непричастность евреев к его казни.

Как бы то ни было, Даниил Хвольсон оказался чуть ли не единственным христианином в России, который знал все тонкости религиозной жизни евреев, глубоко изучил еврейскую религиозную литературу и был способен прочитать и объяснить любой документ, так или иначе связанный с евреями, на каком бы языке тот ни был написан. 

К 1855 году, когда Хвольсон стал профессором, уже несколько лет тянулось так называемое Саратовское дело о ритуальном убийстве. Оно напоминало Велижское, как и любое другое ритуальное дело. Обвиняемые отрицали свою вину; лжесвидетели путались в показаниях, то меняя их на противоположные, то вовсе отказываясь от них. В поисках доказательств следователи конфисковали у арестованных все еврейские книги, письма, случайные бумаги, которые, однако, не могли прочитать. Обвинительный уклон следствия порождал усердие не по разуму.

По приказу царя была учреждена экспертная комиссия, в которую вошел и Хвольсон, получивший повод глубоко исследовать Саратовское дело и ритуальную легенду вообще. 

Иллюстрируя методы следствия, Хвольсон вспоминал трагикомический эпизод. В одной из конфискованных молитвенных книг была иллюстрация: обнаженный человек в короне, с пятнами на теле, сидит в ванне, которую тут же наполняют кровью младенцев, отбираемых свирепыми мужчинами у стенающих матерей. Подпись следователи прочитать не могли, но решили, что перед ними изображение ритуального заклания евреями христианских младенцев. 

Картинку показали случившемуся в Саратове историку Н.И. Костомарову. Он объяснил, что это иллюстрация к старинному еврейскому преданию, относящемуся ко временам египетского рабства: пораженному проказой фараону врачи предписали ванны из крови еврейских детей. Это объяснение совпало с тем, что показывали на допросах обвиняемые. Но подпись Костомаров прочитать не смог, и его объяснению не поверили. Лишь много позднее, когда книга была передана в экспертную комиссию, Хвольсон подтвердил заключение Костомарова и перевел подпись, не оставлявшую в этом никаких сомнений. Она была сделана на языке ладино, так как книга, напечатанная в Амстердаме, предназначалась для испанских евреев (сефардов). 

В Саратове был вынесен обвинительный приговор. При направлении дела на утверждение в высшие инстанции заключение экспертной комиссии к нему не приобщили, а графа Мордвинова в Государственном совете уже не было. «Ритуал» все-таки не прошел, но обвиняемые были осуждены за обычное убийство и сгинули на каторге, хотя Хвольсон остался убежденным в их невиновности.

Неудача не обескуражила ученого. Он продолжал разрабатывать тему и в 1861 году издал книгу «О некоторых средневековых обвинениях против евреев. Историческое исследование по источникам», а в 1880 году выпустил второе издание, дополненное и исправленное. Это второе издание имелось в Библиотеке имени Ленина. Работая над романом, я тщательно его изучил, а теперь просмотрел заново – по экземпляру Библиотеки Конгресса. 

Книгу характеризуют обширная эрудиция автора, безупречность доказательств, сочетание академического стиля и прямоты, с которой этот христианин отстаивал честь и достоинство своих бывших единоверцев.

Хвольсон анализирует различные антисемитские мифы, развенчивая их один за другим. Но основное содержание труда посвящено кровавому навету. Хвольсон объясняет, что религия запрещает еврею употреблять в пищу кровь – не только человека, но и животных. Случайно проглотить каплю собственной крови (облизнув, например, пораненную губу) для еврея считается страшным грехом. Правила ритуального убоя скота сводятся к тому, чтобы из животного вышла вся кровь; но и после этого хозяйкам предписывается вымачивать мясо в соленой воде – все с той же целью: лишить его последних остатков крови. 

Автор знает, где, когда и при каких обстоятельствах возникали дела о ритуальных убийствах и чем они заканчивались; в каких произведениях возводилась на евреев клевета об употреблении христианской крови и как исторически она перекочевывала из одной клеветнической книги в другую, обогащаясь новыми подробностями, а то и искажаясь до неузнаваемости. Он знает биографии невежественных, а порой и умалишенных «выкрестов», которые, выдавая себя за бывших раввинов, плодили фантасмагорические разоблачения «тайны крови». Он знает также многочисленные труды и документы, опровергавшие навет: от исследований добросовестных ученых до папских булл, указов королей, посланий епископов и других видных светских и церковных деятелей, запрещавших возбуждать дела о ритуальных убийствах как основанных на суеверии.

«Я полагаю, что имел полное основание заявить о своем труде, что он составлен ‘по источникам’, -- писал Хвольсон, -- так как при составлении его я исследовал не только еврейскую литературу, но и массу средневековых хроник и множество написанных на разных европейских языках сочинений, как враждебных, так и благоприятных евреям. Благодаря сношениям с некоторыми заграничными учеными, я имел возможность получить оттуда самые редкие сочинения, рукописи и акты, имеющие какое-либо отношение к разбираемому мною вопросу. Не опасаясь быть нескромным, я могу сказать, что никогда этот вопрос не был исследован так полно, основательно и всесторонне, как это было сделано мною. Нигде в моей книге не встречаются голословные, бездоказательные предположения; каждое слово в тексте подтверждается доказательствами, напечатанными внизу, в примечаниях, с точным обозначением цитируемых мест; важнейшие места приведены в подлиннике и снабжены русским переводом».

Но – первое издание книги Д.А. Хвольсона осталось незамеченным.

Гробовое молчание русского общества по поводу своего труда Хвольсон сравнивал с бурным успехом сочинения другого крещеного еврея – «Книги кагала» Якова Брафмана, о которой и сегодня с похвалой отзываются наиболее эрудированные национал-патриоты.

Брафман не был невеждой вроде Неофита или Серафиновича, бывших «раввинов», чьи имена молодогвардейский автор почерпнул у «Даля»-Скрипицына. Брафман знал древнееврейский язык, знал повседневную жизнь евреев и мог бы правдиво рассказать о ней русским читателям. Но он использовал свои знания для клеветы. «Употребление христианской крови» он обошел молчанием: был достаточно образован, чтобы не упоминать об этой нелепости. Зато кагалы (еврейское самоуправление, поддерживавшееся долгое время царской администрацией как удобный институт для взимания налогов, но упраздненное в 1843 году) Брафман изобразил исчадием зла. В его книге кагалы наделены тайным могуществом, направленным на подрыв христианского государства и на порабощение христианского населения. Брафман утверждал, что, вопреки официальному упразднению, кагалы продолжают тайно начальствовать над еврейскими общинами, а рядовые евреи не могут выйти из-под их власти под страхом смерти.

В зачаточном виде здесь присутствует идея «еврейского заговора».

Тщетно евреи пытались опровергать эту клевету. Повествование об их зловещих тайнах пленяло публику. Книга Брафмана многократно переиздавалась, обсуждалась в печати и служила основным источником знаний о евреях для русского общества. Она оказывала воздействие на сознание россиян – не только прямо, но и отраженно, например, через знаменитую статью Достоевского «К еврейскому вопросу», в которой прослеживается влияние Брафмана. 

«Как бы не был добросовестен и правдив защитник евреев – его не хотят слушать: слова его остаются гласом вопиющего в пустыне, -- с горечью писал Хвольсон. – Напротив, наиболее лживому и недобросовестному обвинителю – все рукоплещут». 

Хвольсон указывал, что в течение веков тысячи образованных и добросовестных евреев принимали христианство. Были среди них и бывшие раввины, причем некоторые из них (он называл имена) заняли видное положение в Церкви. Но они не клеветали на евреев, и их труды оставались незамеченными. Зато, как только появлялся невежда, клевещущий на свой народ, его немедленно признавали «бывшим раввином» и авторитетом. 

«‘Кто причиняет евреям зло, тот достигает больших почестей’ – говорит древнееврейское изречение, справедливость которого подтверждается во многих случаях и в настоящее время», -- замечает Хвольсон. 

С особым блеском развивает ученый сакраментальный вопрос о «сектах». При возникновении ритуальных процессов обвинители всегда исходили из того, что «тайна крови» -- важнейший догмат иудаизма, обязательный для всех евреев. Когда же материалы следствия все очевиднее показывали, что обвинение абсурдно, так как еврейская религия строго запрещает употребление крови, тогда, стремясь избежать срама, -- обвинители хватались за слово «секта». Да, говорили они, иудаизм несовместим с ритуальными убийствами, но ведь может существовать тайная секта, в которой учение иудаизма перетолковывается наоборот. Вот к такой секте и принадлежат обвиняемые!

Этот довод казался убедительным не только Николаю I. Его, например, приводил и упоминавшийся историк Н.И. Костомаров, полемизировавший с Хвольсоном. 

Настаивая на своей правоте, которую он считал доказанной «можно сказать, математически», Хвольсон писал:

«Евреи… всегда отрицали и теперь еще отрицают существование среди них такой секты, и во всей еврейской литературе нет и следов ее, что признают и злейшие враги евреев. Возможно, следовательно, одно из двух: или евреи действительно не знают о существующей в их среде секте, или же они знают о ней, но молчат и даже защищают отвратительных сектантов. Но оба предположения одинаково невозможны. Первое потому, что во все течение средних веков, а в иных странах и до нынешнего времени, евреи жили весьма тесно и скученно в особых кварталах, называемых гетто, в узких и густо застроенных улицах. Если бы между ними была секта или отдельные личности, которые ежегодно или по крайней мере нередко крали и убивали христианских детей, то это не могло бы оставаться тайной для остальных евреев в течение 500 лет, в особенности, когда часто повторяющиеся обвинения и следовавшие за ними страшные преследования давали им достаточный повод к разысканию подобных злодеев. Предположить же, что евреи знали о существовании подобной секты и умышленно умалчивали о ней, невозможно, потому что евреи, как это достаточно доказано исторически, преследовали в течение столетий всякую возникшую среди них секту, в каких бы несущественных пунктах она ни отличалась от остального иудейства, и при том преследовали всеми возможными средствами и при помощи светских властей. Почему же бы они именно в отношении к этой такой отвратительной секте, которая была в течение веков причиной стольких несчастий для всего еврейства в Европе, почему к ней евреи были не только толерантны, но и даже особенно расположены? Почему они всеми силами старались защищать обвиняемых и даже увековечили в молитвах память о тех, которые пали мучениками этого обвинения?». 

Евреи отказались от человеческих жертвоприношений за две тысячи лет до большинства европейских народов, у которых человеческие жертвоприношения культивировались вплоть до принятия христианства – в V-X веках нашей эры и позже. Первобытное сознание язычников было населено сонмом различных божеств, добрых и злых, которых следовало задабривать человечиной. Да и после принятия христианства злые духи не исчезли, они лишь преобразились в бесов, чертей, ведьм, всевозможных вампиров и колдунов, которыми наполнены сказки и предания европейских народов. Достаточно вспомнить «Фауста» Гете, «Руслана и Людмилу» Пушкина, «Вия» Гоголя и многие другие классические произведения литературы XVIII-XIX веков, чтобы понять какую важную роль в народном сознании играли злые духи, требовавшие человеческих жертв и высасывавшие из них кровь. 

Христианство осудило жертвоприношения как страшный грех, но атавистическая потребность в кровавых оргиях не исчезла. Она подавлялась, вытеснялась в подсознание. А затем переносилась на еврея, внушавшего средневековому европейцу противоречивые чувства. Презрение к беззащитному иноверцу, над которым можно безнаказанно измываться, совмещалось с мистическим ужасом перед ним: ведь вопреки всем гонениям и унижениям он продолжал держаться своего образа жизни и «басурманской» веры. Бесы, колдуны, носители всяких нечистей материализовались в еврее – нехристе, а, стало быть, и Антихристе, тайно пожирающем невинных младенцев…

В 1878 году, когда возникло Кутаисское дело и над евреями снова навис дамоклов меч кровавого навета, Хвольсон, по его словам, явился к «одному высокопоставленному лицу» и вручил свою книгу. По совету этого лица он отправил на Кавказ все оставшиеся экземпляры первого издания книги и решил ее переиздать, включив накопившийся за двадцать лет материал. А для широкой публики издал популярную брошюру, в которой обнаружил также яркий талант полемиста. Вот только один пример. Приведя цитату, общую для «специалистов по тайне крови» Скрипицына и Лютостанского, Хвольсон прокомментировал ее так: 

«Здесь что ни слово, то бессмыслица. Упоминаемый здесь ‘Раваше’ (должно читать Рабб Аши) жил не в Иерусалиме, а в Суре на Ефрате, в южной Месопотамии. Он жил не несколько десятилетий после распятия Спасителя, а в начале V века по Р.Х. Книгу ‘Рамбам’ Раваше не мог читать, потому что такая книга никогда не существовала и не могла существовать; ‘Рамбам’ не есть название книги, но сокращенное имя знаменитого еврейского ученого и философа XII века, именно Рабби Моисея Бен-Маймона (Маймонид): из заглавных букв этого имени (Р.-М.-Б.-М.) образовалось имя Рамбам… Сочинений этого ученого, бывшего лейб-медиком Саладина и жившего в XII с(толетии) по Р.Х., не мог читать раввин, живший 700 лет до него. Но Скрипицин и Лютостанский считают, однако, возможным, чтобы раввин мог читать книгу, написанную 700 лет после его смерти, и чтобы этого диковинного раввина, за 400 лет до его рождения, озарила счастливая мысль воспрепятствовать распространению христианства посредством тайного жертвоприношения христианских младенцев».

«В другое время, -- продолжает Хвольсон, -- я, быть может, посмеялся над этой бестолковщиною; но у меня выступает краска стыда на лице – при одной мысли о том, что подобная нелепость была напечатана в 1876 году, и не у готтентотов, а у нас, на святой Руси. И такую нелепость около 30 лет тому назад дерзнули у нас представить монарху… Эта бессмыслица почерпнута из вышеупомянутой книги Пикульского, который опирается на свидетельство какого-то Серафиновича, о котором говорили выше, утверждавшего о себе, что и он был даже главным раввином всей Литвы, и заявившего, между прочим, что евреи в Литве употребляют ежегодно 120 штофов христианской крови. 

… Эти мнимые раввины настолько невежественны, что даже не в состоянии придать своей лжи хотя бы тень правдоподобия. Они сочинили поэтому заглавия таких книг, которые не только никогда не существовали, но и не могли существовать».

Таков научный уровень текста, который радетели русской культуры выдают за труд Владимира Даля. 

«ПРАВДА», ОДНА ТОЛЬКО «ПРАВДА»

Трагедия в Оптимой Пустыне разыгралась 18 апреля этого года, в первый день православной Пасхи. По статьям из российских газет трагедия видится следующим образом.

На рассвете человек с бородой и в шинели притаился на монастырской колокольне, а когда туда поднялись два монаха и начали звонить к заутрене, подкрался к ним и нанес каждому сзади несколько ударов длинным клинком и финским ножом. Убегая, убийца столкнулся со священником, который шел в церковь. Убил и его…

По показаниям очевидцев был составлен фоторобот убийцы, и он был опознан как Николай Аверин, тридцатидвухлетний житель деревни Волконск, бывший участник Афганской войны; получал пенсию по инвалидности – после лечения в психбольнице. 

Аверин окончил культпросвет училище, играл на гитаре и на баяне. Призванный в армию, служил в музыкальном взводе, но, когда предложили добровольно отправиться в Афганистан, записался без колебаний: «чтобы потом в деревне обо мне не сказали, что два года продудел на трубе».

Из Афганистана Аверин вернулся без единой царапины, но облысевший и с тяжело травмированной психикой. Фанатично уверовал в Бога: ночи напролет читал Библию, соблюдал посты, без молитвы не садился за стол. Но Божьей милости Аверин не дождался, и в его болезненном мозгу любовь к Богу стала вытесняться ненавистью. Трижды он вскрывал себе вены, пытаясь покончить с собой; основательно готовясь к смерти, покупал для собственных похорон специальные костюмы и завещал, как его хоронить. И, наконец, пошел и убил – не себя, а иноков.

Его ждали в Москве, в Волгограде, а взяли в доме тетки в Козельске, когда он крепко спал. Аверин тотчас признался в преступлении, которое совершил «по наущению сатаны».

Как видим, в «ритуальное убийство» Оптинская трагедия никак не укладывается. Во-первых, в деле нет ничего таинственного. Во-вторых, убийца не имеет ничего общего с евреями. В-третьих, сюда нельзя приплести «источение крови»… Однако в «Правде» от 5 мая 1993 года читаем статью Дмитрия Герасимова «Сатанинское семя. Кто стоит за убийцей иноков?»:

«Чуть более года назад, описывая в ‘Советской России’ попытки хулиганского захвата сектой любавичевских хасидов рукописей Шнеерсона, я лишь мимоходом упомянул о значившихся в этих рукописях описаниях ритуальных убийств. И тут же жестоко поплатился: был бит в самом прямом смысле слова.

С тех пор мне удалось побеседовать с ученым, доктором филологических наук – ныне гражданином Израиля – В. Гольденбергом, который, избегая оценок и тем более политической окраски прочитанного, поведал мне о содержании рукописей и рассказал ритуальную притчу об убийстве левитами (при поддержке раввинов) инородцев – гоев – с последующими жертвоприношениями. Не хочу вызывать у читателя отвращение, описывая все эти садистские ужасы, но один эпизод кажется мне сейчас интересным: признаком национального и религиозного могущества, испрошения высокой милости Бога, считалось у левитов принесение в жертву иноверца в день его святого праздника. Чем лучше в нравственном плане приносимый в жертву, тем выше благоволение Бога. Поэтому на заклание брали детей и духовных лиц. При жертвоприношении характерны были ножевые ранения в подмышечную область и пах. 

Но это еще не все. По свидетельству многочисленных исследователей, эти ритуальные убийства сохранились… вплоть до сегодняшнего дня. Например, у хасидов.

Здесь даже неважно, чьими руками действуют подобные изуверы – опоенного наркотиками юнца или сумасшедшего, важно то, что религиозные, оккультные формирования в России ширятся и растут день ото дня. 

По сверхсекретным данным 13-го отдела НКВД, а затем и аналогичного отдела КГБ, в России ежегодно гибнут по неизвестным причинам со следами ритуальных пыток 45-50 человек; количество же сект и масонских лож не поддается учету…

Вряд ли когда-нибудь станет известно, кто стоял за спиной сумасшедшего ‘афганца’ – с невменяемого меньше спроса, да и судебный процесс, на котором может что-нибудь выплыть, устраивать не надо.

Сатане сегодня в России живется вольготно, поэтому и говорить о нем надо сейчас в полный голос».

К статье «Правда» дала редакционное послесловие:

«Секреты любавичевских хасидов, которые уже неоднократно справляли свои религиозные праздники в русской святыне – православном Кремле, как сообщают информированные источники, готовятся широко праздновать очередные праздники Хануки и Еврейской Пасхи в России. Новый 1994 год будет ознаменован невиданной волной пропаганды иудаизма и сионизма». 

КИСТОЧКИ НА БЕДРАХ И КУМИРЫ 15-ЛЕТНИХ

«Известия» оперативно отреагировали на эту погромную агитку. Уже через день в газете появилась заметка профессора Леонида Гольдина под названием «Сатанинские игры в ‘Правде’». Многое уместил автор в две коротенькие колонки. Даже напомнил о том, что ритуальная агитация в свое время [1903 год] привела к Кишиневскому погрому, и что большевистская «Правда», тогда только родившаяся «внесла добрую лепту в борьбу с антисемитской истерией».

«Какие же метаморфозы претерпела коммунистическая идеология, интегрировавшая средневековое мракобесие? – замечает профессор и добавляет: – Это небывалый ранее выплеск бензина на тлеющие угли».

 Однако в заключительной части заметка Гольдина получает неожиданный поворот. Автор взывает к… американскому правительству!

«Верните домой сотни хасидских парней – пусть даже вопреки их воле, -- которые пытаются учиться и учить здесь, в России. Их пейсы и кисточки на бедрах, образ поведения мало вписываются в раскаленную российскую атмосферу. Не зная языка, ситуации, они ни себе, ни другим ничем не помогут, но, помимо их воли и вины, провоцируют темные чувства немалой части не отличающихся терпимостью наших обывателей, евреев в том числе.

Есть реальные обстоятельства, и с ними нужно считаться не меньше, чем с представлениями свободных демократов. Тем более, что, произойди непоправимое, им же и придется нести ответственность за легкомыслие не ко времени. Даже если есть желающие сложить голову за идею, будь то коммунистическая или теологическая, -- цивилизованное общество не должно этого позволить».

Опасения Л. Гольдина во многом справедливы. Хасиды в России выделяются своим внешним видом и могут стать удобной мишенью для фашистско-большевистских провокаций. Появляясь на улицах, они раздражают и обывателей, в том числе евреев.

Следует подчеркнуть, что как раз евреев хасиды раздражают и пугают больше всего. Потому что евреи в России привыкли не возникать. Не высовываться! «Кого первого танк давит? – Того, кто из окопа высовывается!» Читатели помнят эту житейскую мудрость. Многим она облегчала существование под пятой большевистского фараона.

Но американское правительство отреагировало на статью в «Правде» не так, как хотел бы профессор Гольдин.

Уже 6 мая Госдепартамент сделал представление посольству России в Вашингтоне, а 7 мая аналогичное представление было сделано в Москве – Министерству иностранных дел. Правдинская статья была расценена как призыв к погрому и покушение на дух религиозной терпимости в России.

Правительство Соединенных Штатов обратило особое внимание на то, что статья связывало убийство православных монахов с попытками американской общины любавичевских хасидов вернуть конфискованную большевиками библиотеку Шнеерсона, содержащую 12 тысяч религиозных текстов[3] . Правительство США подтвердило, что поддерживает это требование. 

Когда-то было распространено убеждение, что причина антисемитизма – в пейсах, «кисточках на бедрах», длинных черных лапсердаках. Но когда евреи надели цивильное платье, сбрили пейсы и бороды, освоили язык и культуру «коренных» наций, антисемитизм не пошел на убыль. Это понятно: если евреям приписывают качества вампиров, высасывающих кровь из младенцев, то чем меньше они выделяются, тем они опаснее. Общество «Память» и другие подобные организации с особым усердием выискивают «скрытых» евреев.

Не хасиды «провоцируют темные чувства». Их разжигают печатные издания, организации и группы людей, для которых нагнетание ненависти к евреям стало профессией. 

Если «Известия» хотят противостоять новым «выплескам бензина на тлеющие угли», им следовало бы не взывать к правительству США, а обратиться в Министерство госбезопасности за разъяснением насчет 50 детей, ежегодно погибающих «со следами ритуальных пыток». Действительно ли славные органы снабдили Дмитрия Герасимова такой сверхсекретной информацией, и если нет, то не угодно ли им дать официальное опровержение. 

Не лишне было бы запросить также ОВИР, таможенную службу, посольство Израиля в Москве, чтобы выяснить, действительно ли среди выехавших в Израиль за последнее время был доктор филологических наук В. Гольденберг, и, если был, -- разыскать его в Израиле и спросить, приходилось ли ему беседовать с журналистом Герасимовым о библиотеке Шнеерсона, и что именно он ему говорил. Организовать такую профессиональную журналистскую работу такому солидному изданию, как «Известия», несложно, -- было бы только желание.

Приходится признать, что те, кто нагнетает ненависть к евреям, действуют в России изобретательнее либералов. Лобовые атаки они сочетают с ловкими обходными маневрами. Вот, например, коротенькая заметка в еженедельнике «Аргументы и факты» (май 1993, № 19) – ответ на вопрос читателя.

Читатель интересуется, известно ли, кто был самым жестоким палачом в истории КГБ. За ответом редакция обратилась не к историкам и архивистам, не к узникам ГУЛАГа или их родственникам, не в общество «Мемориал», собирающее материалы о сталинских репрессиях, а… к большому гебистскому начальнику Е. Лукину. Выбор демонстративен. Это все равно, что спрашивать волка о его братьях по стае: кто из них с большим, а кто с меньшим аппетитом пожирает ягнят. Матерый гебистский волк со вкусом разъясняет:

«В чекистской среде им считают Софью Оскаровну Гертнер, в 1930-1938 гг. работавшую следователем Ленинградского управления НКВД и имевшую среди коллег и заключенных ГУЛАГа (какое трогательное единство взглядов между палачами и жертвами! – С.Р.) кличку ‘Сонька Золотая Ножка’. Первым наставником ‘Соньки’ был Яков Меклер, ленинградский чекист, за особо зверские методы допросов получивший кличку ‘Мясник’. Гарнер изобрела особый способ пытки: привязывала допрашиваемого за руки и за ноги к столу и со всего размаху била несколько раз туфелькой по ‘мужскому достоинству’, без хлопот выколачивая сведения о ‘шпионской деятельности’. За успешную работу Гертнер в 1937 г. была награждена золотыми часами. Берия, придя к руководству НКВД, приказал заключить ‘Соньку Золотую Ножку’ под стражу: ‘Уж слишком известна’. Умерла Гертнер в Ленинграде в 1982 году в возрасте 78 лет».

Что ж, может быть, волчица «Сонька» действительно существовала и усердствовала при Ежове больше других. Проверить Лукина мы не можем. Но если вдуматься в его ответ, то поймем: перед нами тот же кровавый навет, только в усовершенствованном варианте. Помните предание о фараоне, которого еврейской кровью отмывают от проказы? «Органы» ЧК-НКВД-КГБ, за 75-летние деяния, покрыты ныне проказой народного презрения. Болезнь эта неизлечима, но гебистский вожак пытается отмыть пятна людоедских оргий той же еврейской кровью. Это «они», Гертнеры-Меклеры, пытали, расстреливали, били каблуками по «мужскому достоинству». А «мы», Ежовы-Рюмины-Лукины и прочие сталинские стервятники, лишь ворковали по голубиному над «убиенными от евреев» да врачевали раны несчастных арестантов после «сонькиных» истязаний. Разъяснил же ранее «бывший раввин», что само слова «чека» -- еврейское и означает «бойню для ритуального заклания». 

Журналист Д. Герасимов, чекист Е. Лукин, таинственный Л.Б. и те, кто представляет подобным авторам страницы больших и малых изданий, отлично знают, что евреи не совершают ритуальных жертвоприношений. Знают они и то, что в ЧК-НКВД евреи свирепствовали не больше и не меньше других, да и нет их в «органах» уже много десятилетий. Клевету тиражируют для нагнетания ненависти, надеясь заловить неопытные души в фашистские сети.

Вот в чем проблема, а не в «кисточках на бедрах»! Российское правительство старается не замечать эту проблему, что и дает возможность красно-коричневым наращивать свое наступление на демократию. Приходится констатировать, что и у либеральной интеллигенции нет ни знаний, ни серьезного желания остановить эскалацию ненависти. Из всех тревожных сообщений российской печати последнего времени самым тревожным я считаю письмо московского библиотекаря В. Оленина («Огонек», № 19-20, 1993):

«Я обратил внимание на тревожное и даже пугающее изменение умонастроений подрастающего поколения. Ранее эта возрастная группа интересовалась детективами, фантастикой, биографиями модных исполнителей, но сейчас ее интересы в корне переменились… Литература по истории СС, СА, вермахта все время на руках. Не меньшей популярностью пользуются книги о Сталине, Берии, Дзержинском и верхушке третьего рейха.

Я спросил одного пятнадцатилетнего мальчика, сдававшего современную, 1992 года издания, книгу о Гитлере, уже зачитанную до дыр: ‘Ну как, интересно?’ ‘Просто класс!’ – отозвался мальчик. Вот это был человек! Вот это я понимаю!’

… Не трудно понять, результатом чего стало это замещение внутренних ценностей подростка. Десятки легальных и нелегальных газет правореакционного толка призывают к насилию. Неустановившееся сознание подростка легко воспринимает пропагандистский бред, и нетрудно представить себе, кем эти дети вырастут, если не принять соответствующих мер немедленно». 

Тут ни убавить, ни прибавить. Ведь от того, с кого «делают жизнь» нынешние 15-летние, зависит судьба России и мира в XXI веке. 

Вместо послесловия, 2023

Статья 30-летней давности и те материалы, которые в ней приведены, относятся к эре до Рождества Интернета. Сейчас новая эра, а песни старые. 

Если вы введете в Google «В.И. Даль. Записка о ритуальных убийствах», то получите ДЕСЯТКИ сайтов, где «Записка» воспроизведена полностью, а в комментариях разъясняется, какое выдающееся место занимает Владимир Иванович Даль в русской культуре, в самосознании русского народа. 

Все так и есть, кроме одного: создатель «Толкового словаря живого великорусского языка» никакого отношения к «Записке о ритуальных убийствах» не имел и иметь не мог. В моей статье об этом сказано ясно и, как мне казалось, вполне убедительно. Но «Записку Даля» в России продолжали переиздавать, цитировать, ссылаться на нее, так что мне приходилось не раз возвращаться к этой теме. 

«Розыскание о убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их», составленное тайным советником В.В. Скрипицыным и впервые изданное в 1844 году без имени автора, в 1913-м стало «Запиской о ритуальных убийствах» В.И. Даля. Для такого перерождения в те давние неторопливые времена потребовалось почти 70 лет спустя. 

Этапы этого чудесного перерождения мною прослежены шаг за шагом. Проведено смысловое и лингвистическое сопоставление «Записки» с работой В.И. Даля «О скопческой ереси» и обоих работ с его «Толковым словарем». Установлено, что сама возможность участия В.И. Даля в создании такой «Записки» исключена. Если Д.А. Хвольсон «можно сказать, математически» доказал, что употребление евреями христианской крови – это средневековый миф, который не мог иметь никакого отношения к реальности, то на вопрос о причастности или непричастности В.И. Даля к реинкарнации этого мифа я ответил с неменьшей математической строгостью. Говорю без ложной скромности – в данном случае она неуместна. 

Моя работа «Запятнанный Даль» впервые была опубликована в сетевом альманахе «Еврейская старина», 2008, № 4 (57) (https://berkovich-zametki.com/2008/Starina/Nomer4/SReznik1.php ). Отдельной книгой она вышла в издательстве Санкт-Петербургского университета, 2010. Она же стала разделом моей книги «Убийство Ющинского и Дело Бейлиса» (СПб, «Алетейя», 2013, стр. 109-173). Она же, без моего ведома, перепечатана в интернет-издании «Книжное кафе»: (https://bookscafe.net/book/reznik_semen-zapyatnannyy_dal_sbornik_statey-...). 

Оспорить мои выводы пытался доктор филологических наук А.А. Панченко, который ранее цитировал «Записку о ритуальных убийствах» как сочинение Даля. Несостоятельность его возражений показана в моей статье «Зачем же снова пятнать В.И. Даля?» (https://berkovich-zametki.com/2011/Zametki/Nomer6/SReznik1.php). 

Привожу ссылки для того, чтобы каждый, кто желает знать правду о кровавом навете и об авторстве «Записки о ритуальных убийствах», мог их найти без отрыва от своего компьютера.

Однако «довраться до правды» массовому российскому читателю очень непросто, так как интернет гораздо гуще загружен «Запиской Даля», нежели моим опровержением. Если к «Записке» добавить постоянно переиздаваемые «Протоколы сионских мудрецов», «Русофобию» Игоря Шафаревича, «Двести лет вместе» Александра Солженицына, «При свете дня» Владимира Солоухина, сотни книг издательства «Алгоритм» и множество других творений, настойчиво тиражирующих зловещие мифы дремучего Средневековья; если учесть, что эти семена высеваются в хорошо удобренную почву, ибо «большому народу» столетиями внушалось, что Москва – третий Рим, а евреи и прочие инородцы точат когти на погибель Святой Руси, то станет понятно, почему столь многим россиянам так вольготно живется в стоячем болоте Средневековья. 

Если в начале 1990-х годов подростки восторгались подвигами товарища Гитлера и геноссе Сталина, то теперь они взрослые, обзавелись семьями, породили новое поколение, жадно впитывающее мудрость отцов, благо ее так легко скачивать с интернета. 

Загвоздка нынче в том, что вымещать унаследованную от предков ненависть на евреях, пьющих христианскую кровь, в России стало трудновато. Ведь все 30 лет постсоветской истории продолжался их исход из Святой Руси, а те, кто еще остается, упаковывают чемоданы. Сиро и скучно без евреев на просторах родины чудесной. Зато есть другие «малые народы». Они были «нашими», а стали «ненашими» -- легко ли такое стерпеть? 

Раззудись плечо, размахнись рука! Рашисты всегда готовы двинуться строем, а если надо, то в рассыпную, туда, куда ткнет указующим перстом их помазанный повелитель: в Ичкерию, в Грузию, в Крымнаш, далее везде. «Даешь Варшаву, даешь Берлин!» Нынешние тинэйджеры, возможно, не помнят этого мобилизующего призыва. Зато красно-коричневые верховоды хорошо помнят, как в далеком 1920-м красные конники, молодецки размахивая саблями, галопом скакали на Варшаву, да презренные «полячишки» их осадили отшвырнули. Зато в 1945-м взяли-таки Варшаву, взяли Берлин, заграбастали половину Европы. Сорок лет с лишком держали ее в ежовых объятиях. Потом пришлось выпустить из-за расхлябанности Горбачева, то ли напуганного Чернобылем, то ли подкупленного масонами и сионистами. Но ведь диалектику Путиноиды учили не по чужеродному Гегелю, а по доморощенному национал-пролетарскому Ленину-Сталину, а они бывшими не бывают. Значит, МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ. 

Не раз повторяли по-маленькому, а теперь уже год ПОВТОРЯЮТ по большому. Кровь младенцев и старцев струится рекой. ЗНАЙ НАШИХ. Приличных дорог в их Средневековом болоте не было, нет и пока не предвидится. Теплых сортиров с унитазами и сливными бочками нет у половины страны. Так ведь «что немцу смерть, то рашисту лафа», -- глаголит народная мудрость. Покажем всем этим укропам, америкосам, полячишкам, задрипанной немчуре и всяким прочим шведам нашу родную ядреную кузькину мать! 

Броня крепка и танки наши быстры.

И первый маршал в бой нас поведет. 

В заключение вопрос на засыпку: почему главковерху расПУТИНу так долго не присваивают звание маршала? Или сразу генералиссимуса? 

Ответ прост, как мычание: Тайные происки жидомасонов. 

 -----

[1] Здесь мною допущена неточность, на самом деле обвинения евреев в ритуальных убийствах христианских детей восходят к более давнему времени.

[2] И остаемся друзьями; В.И. Порудоминский давно уже живет в Германии, мы регулярно перезваниваемся, в июле этого года ему исполнится 95 лет.

[3] О библиотеке Шнеерсона и скандалов вокруг нее: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B8%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BE%D1%82...