В Америке, в калифорнийской Силиконовой долине, в июне этого года умер человек, которого я видела один раз в жизни, очень давно. Но запомнила на всю жизнь. Это было в Москве, в Доме художников на Гоголевском бульваре. Он приехал из Таллинна, где преподавал историю искусства в университете.
А меня, тогда «перебежавшую» от филологов к искусствоведам, испытывали на прочность», предложив выступить перед избранной искусствоведческой аудиторией. Вот после этого выступления я и сидела рядом с Борисом Моисеевичем Бернштейном, и его живую повадку, меткие замечания, очарование ума и ироничности забыть было просто невозможно.
Год назад мне дали его электронный адрес, и мы вступили в оживленнейшую и очень полемическую переписку о медицине, педагогике, науке «там» и «здесь». А ведь ему тогда уже было почти 90 лет. Человек – поколения моих родителей, фронтовик, музыкант, учившийся в Ленинграде на искусствоведа и затем, правильно оценив обстановку, перебравшийся в Таллинн, где преподавал более 50 лет. Доктор искусствоведения, профессор-эмеритус эстонской Академии художеств.
Думаю, что взрыв эстонского искусства в 1970-80-х годах прошлого века (эстонская «молодая проза» - Арво Валтон, Мати Унт, замечательные молодые художники - Юри Аррак, Томас Винт, о которых я тогда много писала), был отчасти спровоцирован появлением таких блестящих, либерально настроенных преподавателей-искусствоведов, как Борис Бернштейн. Об Арраке он, кстати, пишет в книге воспоминаний.
Я уверена, что в Таллине его помнят, как помнят в Москве, куда он временами наезжал и где много печатался¸ как помнят в Питере и в Силиконовой долине, где он в последние годы читал лекции для смешанной русскоязычной публики. Не для специалистов. И Бог ты мой, какие восторженные отзывы в интернете!
И даже не в уме, не в феноменальной эрудиции, как я понимаю, было дело.
А в какой-то завораживающей личностной магии, магии мужчины (а он и в 90 оставался мужчиной, который, как выразилась одна из американских слушательниц, «за прошедшие 60 лет не стал хуже»), много видевшего, много знающего, но сохранившего способность удивляться и удивлять.
В прекрасной мемуарной книге «Старый колодец. Книга воспоминаний», вышедшей в 2008 году в Санкт-Петербурге в Издательстве имени Н. И. Новикова, он запечатлел свое непростое время, своих учителей, начиная с Николая Пунина, и друзей - Моисея Кагана, Юрия Лотмана, Юрия Овсянникова. Кстати, вспоминаю, что замечательный московский издатель искусствоведческих книг и сборников Юрий Овсянников, называл Бернштейна «басом» среди искусствоведов.
Изломы судьбы, приведшие его, еврейского мальчика из Одессы, в послевоенный Ленинград, затем в Таллинн, а в конце жизни - а Америку, - одна из характернейших примет нашего времени. Но Борис Бернштейн не просто «перемещался» в пространстве, он его деятельно созидал, везде оставив о себе восхищенную память.
Комментарии
<<В прекрасной мемуарной
<<В прекрасной мемуарной книге «Старый колодец. Книга воспоминаний», вышедшей в Москве в 2008 году>> Досадно, что культурный читатель не обращает внимания на место издания: книга вышла в Санкт-Петербурге в Издательстве имени Н. И. Новикова.
Исправили
Уважаемая ЕВК, спасибо за исправление, мы поправили место издания мемуаров Бориса Бернштейна.
Добавить комментарий