Всего лишь мигнул…

Опубликовано: 29 апреля 2019 г.
Рубрики:

Бывают дни, когда с самого начала «всё не так». Это неприятно всегда, а в автомобильной поездке во время семейного отпуска – особенно. С утра в гостинице небольшого городка, где они заночевали, не было света; видимо, все дружно не послушались висящих в каждом номере грозных табличек «Кипятильники не включать!» – тогда, во второй половине 70-х, это не было редкостью. Значит, пришлось обойтись без кофе и не залить кипяток в опустошённые накануне термосы.

Дежурная, ушедшая за электриком, долго не возвращалась (наверное, он с утра поправлял здоровье), и надо было ждать паспортов, сданных ей вечером. На АЗС не оказалось бензина, Борис залил в бак из канистры. После нескольких километров дорога была перегорожена обветшавшим объявлением «Ремонт», хотя никаких признаков работ не наблюдалось. Поехали в объезд по грунтовке, почти сразу спустило колесо, и Борис поставил запаску. Настроение испортилось ещё больше – он не любил в дороге оставаться без запаски и полной канистры. 

Наконец, дотянули до работающей АЗС. Борис спросил у заправщика, где выезд на Минск, и поинтересовался:

– Как дорога – нормальная?

– Разбитая и забитая транспортом. Все экономят бензин и едут напрямую, бьют ходовую и тратят время. Езжай по бетонке, она ровная, потом свернёшь по указателю на Минск, там приличный асфальт. Получится длиннее километров на 50, но время такое же и дорога хорошая.

«Бетонка» состояла из квадратных плит 3х3м высотой сантиметров 30, уложенных на песке двумя гладкими рядами, с залитыми смолой стыками небольшой ширины. Но больше всего удивило Бориса отсутствие обочины и кювета – если машину на приличной скорости случайно вынесет за пределы дороги, переворот её при «спрыгивании» с плиты практически неизбежен. 

«Проложена как по линейке, никаких поворотов, – подумал Борис. Наверное, стратегическая магистраль, идущая к западной границе». Действительно, лента шоссе была направлена прямо на огромное солнце, которое клонилось к закату. Новый «жигулёнок» (Борис не выносил неуважительного «копейка»), предмет гордости Бориса и любимец всей семьи, уверенно бежал по ровной, как стол, дороге, и скорость более 100 км/час совершенно не ощущалась. Дочь дремала, лёжа на заднем сидении, Борис негромко обсуждал с женой планы на завтра. Дорога была практически пустой.

Вдруг из-за перегиба некрутого подъёма навстречу им на большой скорости выскочила «Волга», идущая почему-то близко к середине шоссе с включённым дальним светом. Борис «мигнул» своими фарами, как принято у автомобилистов – мол, прими чуток вправо, вернись в свой ряд, ведь на скорости идёшь, мало ли что… 

Вместо этого «Волга» тут же перестроилась левее, практически «в лоб» машине Бориса. А за ней появился «Икарус». Уходить влево нельзя – столкнёшься с ним, вправо – спрыгнешь с плиты и перевернёшься. Что делать?

Это продолжалось всего несколько секунд – ведь суммарная скорость обеих машин была огромной. Если бы Борис позволил себе размышлять, они навряд ли остались в живых. Сработал многолетний водительский опыт – он рефлекторно, «на автомате», чуть-чуть повернул руль вправо, чтобы оказаться впритирку к краю плиты, но не соскочить с неё, и нажал на педаль тормоза – сильно, но так, чтобы колёса не пошли «юзом».

Казалось, что лобового столкновения не избежать. Но в последний момент «Волга» резко, перед самым бампером машины Бориса, взяла вправо. Раздался удар в левое крыло, и мимо мелькнуло искажённое азартом лицо… офицера милиции! Вслед за «Волгой» пронёсся «Икарус», за ним второй, к стёклам которых были приплюснуты носы обеспокоенных пассажиров, всё это видевших. 

Борис резким движением «вырубил» передачу, машина по инерции прокатилась довольно далеко, замедлила ход и остановилась. А он продолжал сидеть неподвижно, уронив руки на колени и не имея сил даже выключить зажигание. Мотор тихо работал, как ни в чём не бывало. Удивительное свойство человеческого организма – мгновенно собраться в момент смертельной опасности и полностью расслабиться, когда она миновала.

Наконец Борис смог посмотреть направо, на жену. Она, имея многолетний опыт езды с мужем на мотоцикле, когда приходилось попадать в разные ситуации, сидела не шелохнувшись. В глазах застыл ужас, но она молчала. Наконец, Борис выключил зажигание, открыл дверь и на «ватных» ногах вышел посмотреть на повреждённое крыло.

К его удивлению, оно было нетронутым – по-видимому, ощущение удара было вызвано резким толчком воздуха от очень близко пронёсшейся «Волги». Не произнеся ни слова, Борис обошёл машину сзади, открыл багажник, достал канистру с водой, сделал несколько глотков, сполоснул лицо и закурил. Подошла жена, положила руку на его плечо и спросила: 

 – Что это было? Почему он так …? 

 – Думаю, он разозлился на то, что я мигнул фарами.

 – А ты мигнул? Зачем?

В это время из машины раздался полусонный голос проснувшейся дочери: «Почему мы стоим? – Просто остановились отдохнуть, – ответил Борис. – Сейчас поедем». Они немного постояли, молча глядя друг на друга – слова им, как обычно, не были нужны – и вернулись в машину. Обсуждать происшедшее не стали, при дочери не хотелось. 

Преодолевая слабость, Борис завёл мотор и поехал. Через несколько километров, на развилке, он увидел милицейский мотоцикл с коляской и рядом милиционера. Остановился, подошёл к нему, поздоровался и спросил:

– Минут десять назад навстречу нам проехали два «Икаруса» с «Волгой» впереди. Мне показалось, что за рулём её сидел мой знакомый, капитан Ивашкевич (назвал первую пришедшую в голову белорусскую фамилию), но я не успел разглядеть.

– Я не знаю, это экипаж из ГАИ Гомеля, они сопровождают делегацию области, возвращающуюся с конференции в Бресте.

– Спасибо, извините, – сказал Борис; нужную ему информацию он получил. 

К вечеру наконец дотянули до Минска, переночевали в кемпинге и выехали. Жена, выполнявшая обычно обязанности штурмана, сказала: 

– На кольцевую нам направо, не будем терять время.

– Мне нужно в город, – твёрдо ответил Борис.

– Прошу тебя, не заводись, – тихо попросила она, – не надо, ты ничего не добьёшься.

Борис молча продолжал двигаться к центру города. Увидев милиционера с жезлом, остановился и спросил, где республиканская ГАИ. «В здании МВД», – ответил тот и объяснил, как проехать.

Остановившись на стоянке около внушительного здания с колоннами, Борис вошёл в вестибюль и обратился в бюро пропусков: «Мне необходимо попасть к начальнику ГАИ, чтобы заявить о безобразном поступке офицера милиции. Вот мои документы. Прошу выписать пропуск».

Видимо, с такой просьбой обращались нечасто, и Бориса пропустили, сообщив о сказанном им в приёмную начальника ГАИ Белоруссии. Там лейтенант проводил Бориса в кабинет полковника – замначальника Управления.

– О чём вы хотели сообщить? – спросил тот.

Борис предъявил свои документы и рассказал подробно о вчерашнем происшествии, включая известную ему информацию об экипаже сопровождения из ГАИ Гомельской области, закончив так:

– Я хочу знать фамилии, должности и звания офицеров милиции, по вине которых я и моя семья лишь чудом остались в живых. Я хочу знать, какие меры будут приняты к этим офицерам – отдельно к водителю, отдельно к старшему экипажа. Если сочту эти меры недостаточными, поступлю по своему усмотрению.

Полковник сделал какую-то запись на настольном календаре и, придав голосу максимальную теплоту, проникновенно сказал:

– Товарищ водитель, мы благодарим вас за то, что нашли время сообщить нам об этом. Конечно, мы примем меры. Желаю вам счастливого пути!

– Нет, товарищ полковник, это меня не устраивает. То, что вы написали на календаре, можно забыть, как только я покину этот кабинет. Прошу поручить вашему помощнику предоставить мне возможность написать подробное заявление в двух экземплярах, на одном из них поставить штамп с входящим номером и датой и вручить мне. Тогда вам непременно придётся провести служебное расследование.

Доброжелательное выражение лица полковника мгновенно стало суровым, от благодушия не осталось и следа. Жёстким тоном он сказал:

– А что, если расследование, на котором вы настаиваете, покажет, что виновны в этом вы? Отдаёте ли себе отчёт в том, какими могут быть последствия для вас?

– Товарищ полковник, вы кое-что не учитываете. Я знаю не только вашу фамилию, но и занимаемую должность. А в, ы знаете только мою фамилию, не более того. Кто я и каковы мои возможности, понятия не имеете. Сейчас я еду в отпуск в Прибалтику. Через две недели позвоню домой, и, если к тому времени на моём столе не будет лежать письмо от вас, я поеду обратно через Москву. Там у меня есть связи, достаточные для того, чтобы и в союзном МВД, и в партийных органах заинтересовались, почему лично вы покрываете своих подчинённых, совершивших поступок, несовместимый со званием офицера милиции. Не рекомендую вам играть со мной в эти игры, можете многое потерять.

На лице полковника проявилась целая гамма чувств: «Что этот… себе позволяет! Мы его достанем у него дома, наши товарищи права у него отберут! Скорее всего он блефует! А вдруг нет? Кто таких, как он, знает…». Не предвещающим ничего хорошего тоном он сказал:

– Ну, если вы настаиваете… Я вас предупредил. 

– Настаиваю.

Когда Борис вышел к машине, жена спросила: 

– Ввязался в драку? 

– Ты же знаешь, что иначе я поступить не мог.

– А последствия могут быть – для тебя?

– Посмотрим. Надеюсь, что они не решатся.

Конечно, в конце отпуска они поехали прямо домой. Поцеловав мать и похлопав по спине отца, Борис спросил:

– Писем не было?

– У тебя на столе какое-то заказное письмо, мне его отдавать не хотели, – сказала мать. 

Не раздеваясь, Борис прошёл к себе и, стараясь не показать волнения, вскрыл конверт. В нём было письмо на бланке с текстом, который он негромко зачитал жене:

«Управление ГАИ Гомельской области рассмотрело Ваше заявление в МВД Белоруссии и провело служебное расследование. Факты, изложенные Вами, подтвердились. С целью недопущения подобных случаев результаты расследования обсуждены на общем собрании личного состава подразделения сопровождения колонн и должностных лиц. Водителю ст. лейтенанту милиции … объявлен строгий выговор, старшему экипажа капитану милиции … строго указано. 

От имени Управления ГАИ Гомельской области приношу Вам свои извинения.

Начальник Управления – полковник милиции (тут Борис сделал паузу и, выделив фамилию интонацией, прочитал) – ДЕЛИКАТНЫЙ».

Это письмо Борис возил в «бардачке» (так неуважительно называют водители ящичек для перчаток) сорок (!) лет, пока не продал любимую машину.

А ещё говорят, что наша милиция бывает неделикатной!

 

Комментарии

Аватар пользователя nukkk

Рассказ написан так реалистично, как будто я сама сидела в машине рядом с Борисом, и все происходящее пережила вместе с ним и его женой. Какой замечательный урок преподнес автор - быть таким же настойчивым, сообразительным, уверенным в своей правоте, , как герой рассказа Борис, не бояться чиновника милиции, даже, если он полковник, чтобы сберечь жизнь другим людям и избежать автокатастроф на дорогах Все преподнесено очень оптимистично с хорошим концом: делающие зло получают наказание.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки