18-го января - день памяти Редьярда КИПЛИНГА (1865 - 1936), великого прозаика и великого поэта.
Некоторых писателей в итоге больше любят на чужбине, чем на родине. Такая история, произошла, например, с англичанином Мориером, автором очаровательной сатирической повести о каджарском Иране. В родной словесности, он – третьестепенный автор, а вот в персидской его книга – у истока всей прозы нового времени. Я считаю, что нескольких иноземных авторов и Россия с любовью усыновила. В девятнадцатом столетии Гейне (которого тогда называли классиком русской литературы), в Серебряном веке Киплинга... Также (вместе с другими западными "опекунами") и Омара Хайяма, который всему миру больше говорит, чем его родным соотечественникам, персам и таджикам; его слава именно в силу мирового признания достигла и отечества.
Проза само собой (стоит посмотреть, к примеру, то, что о К. написано Буниным, Куприным, Паустовским… Отзвуки киплинговских тем и даже приемов можно найти в гениальной по-своему прозе Платонова, в рассказах Козина, повестях Каверина, Леонида Соловьева, Павла Лукницкого, Мориса Семашко и так далее и так далее. В том числе, разумеется, и в детской литературе, получившей мощный импульс от "Маугли"). Огромно и воздействие киплинговской поэзии на поэзию русскую. От Гумилева (пожалуй, российского "аналога" Киплинга) и Клюева до Тихонова (воздействие К. и на стихи его и на прозу), Одоевцевой, Адалис, Багрицкого (коль брался за баллады), Елизаветы Полонской, Луговского, Мартынова, Сергея Маркова, Бориса Лапина и Захара Хацревина, Моисея Цетлина, некоторых поэтов эмиграции. Конечно, Киплинг не попусту упомянут в самом начале пастернаковской книги" Сестра моя жизнь...". И, пожалуй, не без мысли о нем созданы некоторые замечательные ташкентские стихи Ахматовой. И так далее - вплоть до Юрия Кузнецова и Владимира Высоцкого (и вообще "бардов", но лично я из всей их гитарной когорты ценю только Владимира Семеновича. Все же важно как факт это всё ещё дурманящее, не иссякающее поветрие ритмики).
Англия, отступившись от своей Империи. предала и её певца. Но для России имперские проблемы и сегодня ещё остаются актуальными, из них мы всё не можем выпутаться, и болезненная утрата покуда, и через три десятилетия, свежа. И вот мы усыновили Редьярда… Важен возникший камертон, важно само поле, созданное для бурного противоборства. Имперская поэзия может быть одновременно и анти-имперской. Да ведь и и загубленный властью Мандельштам по существу, по духу, был, между прочим, поэтом имперским. ("И хотелось бы эту безумную гладь /В долгополой шинели беречь, охранять..."). Вся романтическая русская советская поэзия, посвященная пробуждению Востока, создана под воздействием империалиста Киплинга и протекла в непрестанном споре с ним.
Русские переводы, насколько поэзия вообще «переводима», в данном случае хороши (даже симоновские там и маршаковские). Как-то сошли переводчикам и вольности. Есть шедевры. Рано ушедшая Оношкович-Яцына в рефрене к маршу пехотинцев заменила шагающие в пыли армейские сапоги самой дорожной пылью. Всё равно великолепно…В беге десятилетий всё новые переводчики в своих скучных, уточняющих «перепереводах» поправляли ошибку Полонской, в чьем переводе киплинговская баллада называется «Мандалей». Ну, да, правильно было бы «Мандалай». Но, знаете ли, плевать на эту правильность! Поэзия выше географии (ну, хотя бы собственно в стихах). И прекрасно это порывистое и крылатое:
Мы поедем в Мандалей,
Где стоянка кораблей!
Пресловутый Салман Рушни, что это? Его скандальные книжки - не полновесный ли восточный ответ колониалисту Киплингу почти через столетие? Киплинг еще актуален. Киплинг ещё с нами! Думаю, надолго.
Закончить свою заметку дерзну собственным стихотвореньем.
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ
К.
Двадцать лет, буддизм, Фили, Стромынка.
Девяносто долларов в кармане,
В Индию побег, язык тибетцев —
Сиплый сброд враждующих согласных,
Грозный взор Авалокитешвары,
Хмурая улыбка Состраданья,
Десять лет в дремучей Дхармасале,
Кирпичи в парче — тугие сутры,
Ласковость и дружба Далай-ламы,
Знойный ад и ледяные зимы,
Ночью визг, довольное урчанье —
Снежный барс, пришедший за собакой,
На утесах радостные стаи
Обезьян вонючих и прекрасных,
Взмахи колеса перерождений,
Водопад, монахов голых гогот,
Яркие на камне покрывала,
Ниже по теченью — Соблазненье,
Юных нагота израильтянок,
На побывке сбросивших доспехи,
Пожилых американок взгляды,
Злые руки пляшущего Шивы,
Фрейд и Киплинг в книжном секонд-хенде,
Мгла в горах, приюты прокаженных,
Друг-тантрист, скончавшийся в Ладаке
От последней передозировки,
«Кама-Сутра» и жена-японка,
Отчий дом, приснившийся под утро,
Перестройка, водка по талонам,
Строгановка, Кремль, квартира в Химках,
Горизонты рушащихся пагод,
Грузных Эверестов оседанье.
1999
