В нескольких минутах ходьбы от нашего поселка расположена скромная наша достопримечательность – больница. Построили ее полтора века назад. Стараниями той части российского общества, которая с энтузиазмом принялась воплощать в жизнь знаменитые реформы Александра Второго. Вот и стоит. В одном из коридоров по стенам развешаны портреты всех главных врачей. Портреты плохонькие, написаны сравнительно недавно, никто для них, конечно, не позировал – за основу взяли старые фотографии. Но лица у всех главных врачей – прекрасны! Вся наша немалая округа, поколение за поколением, была пользована этими врачами. Да и сегодня страдальцев хватает с избытком. Лечат их по мере возможностей, которые, конечно, невелики. Но витает в нашей больнице тот старый дух, привнесенный в отечественную медицину еще земскими врачами – людьми знающими, бескорыстными и самоотверженными. Коллегами, друзьями, последователями, учениками доктора Дымова – любимейшего моего чеховского персонажа. Уютно в нашей больнице, спокойно, кажется, что и больные выглядят не так угрюмо, не так безнадежно.
Только боимся мы, что ее закроют. Который год ходят тревожные эти слухи. И в любой день они могут стать суровой действительностью. Да вот вам цифирь – вполне официальная. С 2000 года по сей момент количество больниц в России сократилось с 10,7 тысяч до 5,4… В два раза! Есть уверенность, что к двадцатому году они ужмутся до трех тысяч. Тем самым страна выйдет на уровень пресловутого 1913 года. То есть, получилась земская реформа наоборот: при царях да и при коммунистах больниц делалось больше и больше, а при Путине их может вообще не стать. Медицинское чиновничество принялось визжать, что произошло укрупнение, что увеличились возможности оставленных в живых больниц. Черта с два! Число коек тоже сократилось – почти на треть. Кроме того, в России уничтожена каждая десятая поликлиника. Соответственно (более чем на двадцать пять процентов) возросла и без того гигантская нагрузка на врачей. Об их средней по стране зарплате говорить стыдно – она не превышает двадцати тысяч, это черта бедности. Ну а медсестры и санитарки давно уже пребывают за ней.
А еще я собственными ушами слышал по радио призыв одной из московских (!) больниц: дескать, люди добрые, помогите, чем только можете, несите посуду, ложки, кружки, несите банки, если не жалко – шприцы, перевязочные материалы, простыни, наволочки… Нет у нас ничего! Еще одна больница, на этот раз провинциальная, буквально возопила: примем любую еду – хоть крупу (неважно какую), хоть картошку, макароны, сахар. Всему будем рады. И почти каждая больница просит лекарства, потому что нет даже самых примитивных, самых дешевых – анальгина, аскорбинки, йода… Неужто в стране очередная разруха?
Вспоминается давнее четверостишие:
Поскольку нам не привыкать к садизму,
Чтоб лишних слов не вякал пациент,
Минздрав рекомендует ставить клизму –
Важнейший на Руси медикамент.
Ну да, можно прибегнуть к услугам платной медицины. А кому она по карману? Хорошо, если процентам десяти населения… В коммерческих медицинских центрах вас будут лечить долго, вытягивая и вытягивая деньги, вас заставят сдать кучу ненужных анализов, пройти десяток бессмысленных процедур… И не вылечат. Примеров тому – тьма. Кстати, медицинские власти лелеют мечту сделать платной «скорую помощь», да вроде как уже кое-где уже и сделали – в порядке эксперимента. Едет вне очереди к пациенту с деньгами, безденежных будут обслуживать в последнюю очередь.
И каждый день сквозь толщу информации пробивается родительский стон: собираем деньги на операцию тяжело больному, часто умирающему ребенку, в России ждать помощи неоткуда, помочь могут только в заграничных клиниках, там оборудование, там лекарства, там новые медицинские технологии. И я каждый раз спрашиваю себя: а что мешает России построить такие клиники, подготовить специалистов, закупить оборудование, лекарства, разработать свои методики? Только как я могу ответить на риторический вопрос… Съерничать: зато Крым наш? Не та тема, чтобы ерничать.
А теперь некоторые промежуточные, так сказать, итоги… Количество осложнений при беременности и родах возросло на 39 процентов. Число раковых больных увеличилось почти на 36 процентов, а в России рак – по-прежнему приговор. И полная катастрофа с заболеваниями системы кровообращения, их прирост составил аж 82 с половиной процента. Какой-то ретивый медицинский чиновник попытался выказать путинскую выучку и выдать черное за белое, заявив, что чудовищные эти цифры свидетельствуют о невиданном прогрессе отечественной медицины. Мол, стали лучше диагностировать… Брякни он этакое в коридоре какой-нибудь районной поликлиники, его бы удавили. Какое к лешему диагностирование, если приема на УЗИ надо ждать месяцами. Но это там, где есть соответствующий прибор. Там, где есть соответствующий специалист, который в состоянии понять возникшую перед ним картину.
Сообразуясь со старым принципом о спасении утопающих, народ массово и давно перешел к самолечению. И у меня возникла уверенность, что медицинские наши власти это вполне устраивает. Делать-то ничего не нужно. Да к тому же больным жаловаться не на кого: сам себя лечишь – сам перед собой и отвечай.
Стал завидовать динозаврам. Те сто шестьдесят миллионов лет назад, если верить ученым, вымерли в одночасье – долго, стало быть, не мучились. Мы вымираем медленно и мучительно. Динозавров погубили форсмажорные обстоятельства. Нас уничтожает власть. Судя по всему, уничтожает намеренно, целенаправленно. Народ царю-батюшке и его дворне экономически невыгоден. Так зачем эту бесполезную «субстанцию» образовывать, предоставлять ей рабочие места, лечить, выдавать пенсии? Вполне достаточно тех, кто будет добывать нефть с газом. Да и то – покуда этот товар находит спрос. И на кой ляд сдалась отечественная медицина, когда для особ, приближенных к государю-императору, существуют швейцарские, немецкие, израильские и американские клиники.
А я люблю ходить в нашу больницу – просто так, без медицинской надобности. Расположена она почти в лесу, аккуратные одно- и двухэтажные корпуса… Нет, не корпуса, конечно. Скорее непритязательные коттеджи. Мимо проходит старинная, мощеная крупным булыжником дорога. Она ведет ко дворцу князей Мещерских, точнее, к развалинам дворца, живописным и грустным. И больницу нашу, и развалины уже снимали в кино – они и впрямь просятся в картину или на экран. А чуть подальше – небольшая церквушка, построенная по проекту самого Казакова. Здесь живет… То, чего в нынешней российской жизни не сыщешь, не почувствуешь. Самое важное, самое нужное – всегда и всем. Сострадание. Только осталось его совсем немного, на самом донышке. Того и гляди – изведут.
