Как Уильям Рэндольф Херст увековечил свое имя

Опубликовано: 1 декабря 2011 г.
Рубрики:

В Америке есть немало знаменитых замков, причисляемых к архитектурным шедеврам страны. И каждый безусловно заслуживает того, чтобы о нем и его создателях говорили отдельно. Все самые грандиозные замки-поместья Нового Света в основном были построены в конце XIX — начале ХХ веков, когда Штаты выпестовывались в экономическую сверхдержаву. Новоявленные олигархи, зарождавшиеся на еще недавно диких землях, но имевшие за плечами и в генах богатейшее наследие культуры Старого Света, не жалели свалившихся на них миллионов на увековечивание своего имени и могущества в архитектурно-художественных памятниках самим себе.

 

Первый медиамагнат в истории

Одним из самых впечатляющих и роскошных в пределах всей Америки считается поместье миллионера Уильяма Рэндольфа Херста — Hearst Castle, в Калифорнии. Собственно поначалу миллионером стал не Уильям, а Джордж — его отец, заложивший основу будущего благосостояния своего единственного сына.

Джордж Херст разбогател на серебряных рудниках и трех угольных месторождениях, оказавшихся крупнейшими в стране. Последние 5 лет своей жизни он был сенатором от штата Калифорния. В 1865-м Джордж приобрел огромный кусок дикого тихоокеанского побережья в 160 кв. км, и в дальнейшем свои владения приумножал. Его сыну, родившемуся в 1863 году, земля эта досталась уже по наследству.

Уильям не пошел по стопам отца. У него было иное призвание. Ему предстояло стать крупнейшим медиа- и киномагнатом своего времени, одним из зачинателей «желтой прессы». Его первый газетный бизнес — San Francisco Examiner, попал в руки его отца случайно — в качестве компенсации карточного долга. Не зная, что с ним делать, Джордж подарил его сыну — молодому повесе, руководствуясь принципом: чем бы дитя ни тешилось...

Подарок отца Уильям принял с восторгом, это было именно то, к чему его влекло. Рьяно взявшись за дело, Херст-младший поменял все типографское оборудование на самое современное, привлек лучшие умы Америки — Марка Твена, Джека Лондона, Амброуза Бирса, Ричарда Дэвиса и других. Всё более входя во вкус, он выкупил на восточном побережье чахнувшую газету Morning Journal и с мальчишеским азартом начал конкурировать с матерым и популярнейшим New York World, не гнушаясь подтасовками и откровенной газетной уткой ради привлечения читателей. Именно Херста считают зачинщиком журналистского направления в Америке, именуемого сегодня «желтая пресса” (кстати, сам термин пошел от его комиксов Yellow Kid). На страницах своих газет он первым ввел броские крупные заголовки и красочные вкладыши.

Херст прибирал к рукам все новые и новые газеты и журналы: Evening Journal, Chicago Examiner, Boston American, Motor, Cosmopolitan, Harper’s Bazaar... С помощью своих агрессивно настроенных изданий, тон и направление которых задавал он сам, Херст умудрялся активно влиять даже на политическую погоду Америки — через умы читавших его американцев. Побывав в предвоенной Германии, он стал другом Гитлера, с удовольствием печатая его опусы, и ненавистником Сталина и Советского Союза, что находило отражение во всей его необъятной информационной сети. Попутно суперрасторопный газетчик внедрился и в набиравшие обороты радио- и киноиндустрию, став продюсером более сотни игровых фильмов, первые из которых были еще немыми.

«Не многим американцам, за исключением разве что некоторых президентов, — пишет его биограф Бен Проктер, — удавалось на протяжении 50 лет оказывать такое огромное влияние, положительное и отрицательное, на ход истории, как Уильяму Рэндольфу Херсту».  В 1902 году Херст был избран в Конгресс США и попытался пойти дальше, но провалился на выборах, что, впрочем, его не слишком расстроило. «Зачем мне быть президентом, когда я их сам делаю», — изрек он фразу, ставшую крылатой.

Навязывая Америке собственное мнение, он демонстративно не интересовался мнением других. Писатель Эптон Синклер в книге «Индустриальная республика» сетует: «Он не просто нарушал правила своего класса. Мы все это делали. Но он один не прятал своих нарушений». И приводит в качестве шокировавшего «высший свет” примера, что Херст мог свободно разгуливать по улицам Нью-Йорка под ручку сразу с двумя хорошенькими бродвейскими актрисами, почти вдвое моложе его. Кстати, на одной из этих двух актрис — Миллисент Уилсон, он и женился, и она подарила ему пятерых сыновей.

 

Миллисент Уилсон и Мэрион Дэвис

Годы шли, Херст Уильям обрюзг и отяжелел, теряя обаяние и форму, а страсть к молоденьким актрисам, несмотря на обремененность семьей, не проходила. Ему было 54, когда он влюбился в 20-летнюю танцовщицу нью-йоркского кабаре Мэрион Дэвис. К тому времени на Херста-миллионера работало 30 тысяч американцев, ему принадлежало с полсотни газет, 15 еженедельников, 12 радиостанций, 5 кинокомпаний, 5 шахт, два консервных завода, два миллиона акров земли и целые кварталы в разных городах США.

Уильям вознамерился жениться на своей новой пассии, но Миллисент развода не дала. Мэрион это не слишком огорчило, ее вполне устраивала и роль содержанки одного из самых богатых людей Америки. Его чувства к ней оказались гораздо глубже и серьезнее. Вот тогда-то и задумал влюбленный газетный король построить для своей пассии замок на горе. «Я создам для тебя сказку! — пообещал он. — Я построю замок, каких не было еще ни у одной принцессы!» И увез Мэрион Дэвис в Калифорнию.

Практически она стала второй — гражданской, женой Херста на все оставшиеся 34 года его жизни. Он вложил в ее карьеру колоссальные суммы, ради нее создав сценарную компанию и киностудию Cosmopolitan, единственной задачей которых было сделать из посредственной актрисы кинозвезду. На рекламу ее надуманных талантов работала вся его газетная индустрия. (А его дети, понятное дело не бедствуя, жили все эти годы в Нью-Йорке, в поместье своей матери.)

 

Строительство Херст-касл

Для строительства замка-сказки Херст выбрал среди земель, доставшихся ему от отца, вершину высокого холма в 5-ти километрах от залива Сан-Симеон, примерно на полпути между Лос-Анджелесом и Сан-Франциско, окрестив будущее поместье La Cuesta Encantada, что переводится с испанского как «зачарованный холм» или «чарующая высота».

Вокруг на километры не было и намека на жилье, лишь теряющиеся в дымке у горизонта цепочки гор — с одной стороны, и бескрайние просторы Тихого океана — с другой. Выбор места казался более чем странным еще и потому, что Херсту предстояло на эту головокружительную высоту доставлять несусветное количество стройматериалов со всего мира, не говоря уже о последующей меблировке многочисленных комнат. Но трудности его явно не пугали.

Чтобы поставки вовремя попадали на обособленную строительную площадку в горах, магнат создал целую транспортную мини-империю: свой небольшой аэродром у подножья горы, свой порт в заливе Сан-Симеон, к которому причаливали суда с ценным грузом, свою железную дорогу, по которой все эти грузы поднимали наверх к месту назначения.

Не забыв свои первые детские впечатления от путешествия с матерью за океан, стареющий Уильям решил воссоздать на вершине безлюдного холма Америки осколок канувшей в Лету античной Европы. Для воплощения своих творческих идей он нанял Джулию Морган, самого модного в те годы архитектора из Сан-Франциско, которая пообещала богатому заказчику построить такой дом, «по сравнению с которым замки Людвига Баварского покажутся жалкими халупами».

Строительство комплекса, увековечившего имя Херста, началось в 1919 году и продолжалось целых 28 лет. Его агенты выискивали по всем крупным городам Франции, Италии, Испании и Германии произведения искусства, неважно какие, главное — чтоб подлинные и древние, а если оригинал не удавалось выторговать у владельца, с него делали копию. Они скупали добытые «черными археологами” мраморные парковые скульптуры и архитектурные детали — колонны, панели, резные потолки из старинных монастырей, куски дворцов египетских фараонов и римских цезарей, сфинксов, камины из французских замков и прочее.

В Испании Херст купил целиком, со всем его содержимым, средневековый монастырь и приказал разобрать его по частям. Для переправки архитектурной реликвии потребовалось 10 700 контейнеров. (Монастырь пролежал нераспакованным несколько лет — Херст все никак не мог придумать, куда его пристроить.)

Антиквариат шел непрерывным потоком на протяжении семи лет прямиком на «Зачарованный холм», вплетаясь в сумбурный эклектический архитектурный коктейль будущего замка. Джулию Морган в этой ситуации остается только пожалеть. О каком уж тут единстве стиля могла идти речь.

Параллельно с деталями строительными закупались произведения искусства и старинная мебель для декора интерьеров: греческие амфоры, византийские гобелены, шпалеры и старинные ковры, готические доспехи, китайские изделия из нефрита и фарфора, даже чаша со двора русского императора и, конечно, картины — полотна старых мастеров эпохи Возрождения, «голландцев”, а также французских импрессионистов начала века.

Даже после того, как заокеанские сокровища были размещены и развешаны в бесчисленных комнатах замка, гигантские хранилища остались забитыми множеством ящиков и коробок, которые при жизни хозяина так и не были вскрыты. Недаром Херста обвиняли в том, что он обобрал Европу. А его замок определили как фантастическое и бессистемное скопление произведений искусства. Этакая лавка антиквара в дворцовой упаковке.

 

Экскурсия на Зачарованный холм

На необъятной территории поместья, занимающей 127 акров земли, разместилась помпезная центральная усадьба «Большой дом» (Casa Granda), три гостевых здания: «Дом солнца», «Дом моря», «Дом горы», несколько бассейнов, теннисные корты и четко спланированные сады. Вдоль прогулочной дорожки «Испланейд”, среди кустов цветущих роз были установлены мраморные парковые скульптуры. С просторной каменной веранды открывается потрясающий вид на океан. На крыше Casa Granda — еще один бассейн и теннисные корты, освещавшиеся в ночное время юпитерами с киностудий.

Огромный мраморный «бассейн Нептуна» (на 1,5 млн. куб. м. воды), подогревавшийся круглый год (это в 1947 году!), окружен стройной колоннадой, беломраморными античными скульптурами с доминирующей статуей Нептуна, светильниками в виде колонн, увенчанных головами греческих богов. В нем отражается псевдоиспанский Casa Granda с его двумя вычурными башнями и павильон с фронтоном небольшого греческого храма. Вдоль бассейна 17 комнат с душевыми для переодеваний.

В общей сложности в замке 165 комнат, из которых 19 гостиных, с полсотни спален, 41 камин, 61 ванная плюс кинотеатр, две библиотеки, бильярдная. Огромный внутренний бассейн выполнен в стиле римских Терм Каракаллы, в его сводчатых оконных проемах — венецианское стекло, а стены и пол выложены позолоченной кафельной плиткой, воссоздающей мозаику мавзолея Галла Пласидия в Равенне. Оказавшись в этих шикарных Херстовских термах, не сразу и сообразишь, где пол, где потолок, где вода, а где отражение в ней.

Основное здание комплекса Каса Гранда — светский дворец, выдержанный в стиле средневекового кафедрального собора испанского города Ронда, что само по себе несколько озадачивает: в соборах нормальные люди вроде бы не живут и кутежи не устраивают. Но Херсту ведь законы были неписаны. И чего только в этом доме нет! В бильярдной, например, фламандский гобелен («Охота на рогача») начала XVI века, потолок испанский, XV века, пол покрыт расписной персидской плиткой XVII века.

Особое впечатление производит колоссальных размеров зал приемов с резными деревянными панелями и дубовыми потолками (тоже доставленными в готовом виде из Испании), с которых свешиваются золоченые светильники-фонари. Стены украшены хоругвиями и фламандскими гобеленами, деревянными панно с изображением святых, флагом из Сиены с фамильными гербами...

Восторгаться или иронизировать над всей этой мешаниной — каждый пусть решит для себя сам. В конце-концов это не Лувр и не Эрмитаж, а частное поместье, в котором хозяин — барин. И видимо так к этому и следует относиться — с уважением уж наверняка.

 

Чарли Чаплин, Грета Гарбо, Бернард Шоу тут были...

Здесь за невероятной длины дубовым столом с античными церковными скамьями Уильям и Мэрион потчевали своих именитых гостей  — видных государственных деятелей, президентов, промышленных магнатов, голливудских звезд, почитавших за великую честь оказаться в числе приглашенных. В римских термах любили поплавать Чарли Чаплин, Грета Гарбо, Бернард Шоу, Валентине, Глория Свенсон, Мэри Пикфорд и т.д. Посещали замок и такие выдающиеся личности, как президенты США Калвин Кулидж и Франклин Рузвельт, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль. Помимо обычных приемов на уикенды Херст периодически устраивал шикарные костюмированные балы, костюмы для которых брались напрокат на киностудии MGM.

О сокровищах, собранных в замке, и об отношении к ним Херста говорит такой забавный эпизод.

Один из его гостей, обнаружив в шкафчике своей ванной комнаты картину, очень похожую по стилю на Моне, был крайне удивлен и обратился за разъяснениями к хозяину.

— Да, это Моне, — равнодушно подтвердил тот.

— Но что тогда он делает в ванной?!

— В замке мало места, — ответил Херст. — Он вам действительно мешает?

А потом Мэрион Дэвис захотелось иметь собственный зоопарк. И диких зверей начали доставлять в замок самолетами и поездами — слонов, крокодилов, гиен, страусов, коал, зебр, какаду. Им устроили просторные вольеры на природе, не имевшие ничего общего с клетками. Когда гости, оставив свои лимузины и самолеты у подножья холма, продолжали путь на личном поезде хозяина, серпантином взбиравшемся ввысь, они могли не только услаждать свой слух живой музыкой нанятого для их сопровождения оркестра, но и любоваться экзотическими животными, свободно разгуливающими в густой траве и отделенными от дороги лишь сетчатой изгородью.

Этот зверинец стал самым большим частным зоопарком в мире. Он еще довольно долго существовал после смерти Херста, но содержать такое количество животных тут, в горах, на отшибе, было накладно и невыгодно, и в конце концов их рассортировали по обычным зоопаркам. Правда, не всех. В соседних горах совершенно неожиданно можно встретить стадо диких зебр и других заморских животных, мирно пасущихся рядом с домашними коровами.

 

Последние годы и наследие

По иронии судьбы врачи не разрешили 84-летнему магнату жить на берегу океана, и он вынужден был покинуть свое любимое детище, не успев до конца завершить его благоустройство. Поместий-то он успел за свою долгую жизнь понастроить много, но ни одно из них не шло в сравнение с этим.

Летом 1951 года Уильям Рэндольф Херст скончался в возрасте 88 лет в Лос-Анджелесе. Семья забрала тело в Сан-Франциско на фамильное кладбище Херстов. Миллисент Уилсон не видела мужа много лет, но в ответ на расспросы докучливых репортеров делала вид, что никогда не слышала имени своей разлучницы. Мэрион, которая была рядом с Уильямом до его последнего вздоха, на похороны даже не пригласили. А она, как и 34 года назад, не обиделась, заметив лишь: «Мы всё успели сказать друг другу при его жизни”.

Свое громадное состояние Херст завещал пятерым сыновьям и Мэрион Дэвис. Через три месяца после похорон 54-летняя незаконная вдова вышла замуж за своего старого друга. А через 10 лет умерла. (Еще при жизни Уильяма она пристрастилась к вину и наркотикам).

Через 6 лет после смерти газетного короля корпорация Херста, которую унаследовали его сыновья и которая и сегодня издает десятки газет и журналов, имея многочисленные отделения за пределами США, передала замок на Зачарованном холме калифорнийскому департаменту парков при условии, что члены семьи покойного сохранят за собой право проживания на его территории.

Сегодня — это всемирно известный национальный исторический памятник США — Hearst Castle, открытый для свободных посещений. Оставив на нижней парковке (где прежде был аэродром) свои машины, туристы пересаживаются в курсирующий автобус, который доставит их по длинной, крутой и даже чуть-чуть страшноватой дороге туда, где высоко над океаном и окружающим ландшафтом царит этот огромный замок, отражая белизной стен лучи яркого калифорнийского солнца.

Им не только покажут все внешние и внутренние красоты замка, но и предложат ознакомиться — на огромном экране, с домашними фильмами его бывшего владельца, запечатлевшими историю создания замка и протекавшую в его стенах светскую жизнь американской элиты...

Любопытный момент для завершающего аккорда. В 2007 году на продажу было выставлено поместье, в котором закончилась история любви и жизни обоих героев — Уильяма Херста и Мэрион Дэвис. Нет, речь идет не о Hearst Castle, его они, как мы знаем, покинули живыми, а о том, что в Лос-Анджелесе, в Беверли Хиллз — о поместье, построенном Херстом опять-таки для Мэрион и оформленном на ее имя. Здесь скончался он сам, а потом и его подруга. И этого одного уже вполне достаточно, чтобы считать поместье ценностью исторической. (Ведь Уильяма Херста в Америке изучают в школе.) Но прибавилось к его ореолу и еще два знаменательных момента: уже после того, как не стало обоих хозяев, здесь провел свой медовый месяц Джон Кеннади. Здесь же располагался его предвыборный штаб по западному побережью. А второй: в его Master Bedroom снималась одна из ключевых и ошеломляющих сцен киношедевра «Крестный отец” — когда в постель несговорчивого продюсера люди дона Корлеоне подкладывают отрубленную голову лошади.

The Beverly House Compound, занимающее 2,5 гектара в самом центре элитнейшего района Лос-Анджелеса — одно из самых дорогих поместий в США. Оно было оценено в 165 млн. долларов. Это четыре особняка с 29 спальнями, три теннисных корта, водопад и дом для охраны. Внутри все сделано с тем же херстовским размахом и роскошью. Покидая замок на Зачарованном холме, магнат перевез с собой оттуда самые любимые произведения искусства.      

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки