 |
| 28 марта в одном из консервативных мозговых центров Вашингтона — Институте американского предпринимательства (AEI), состоялось обсуждение на тему начала войны в Ливии, третьей войны на Ближнем Востоке, в которой участвуют США. В дискуссии участвовали: от Брукингского института — Кеннет Поллак и Майкл О'Хэнлон, от AEI — Пол Вулфовиц, Томас Донелли и Дэниелле Плетка. На снимке: выступает Пол Вулфовиц, бывший президент Всемирного банка, а ныне сотрудник Института американского предпринимательства. Photo courtesy: AEI / Seagull Publications |
|---|
Об американских мозговых центрах — think tanks, существует множество самого разного рода мифов и легенд. Им приписывают неограниченную идеологическую власть над президентом, членами Конгресса, управляющими крупных бизнесов. Любители всемирных заговоров считают, что именно в этих экспертно-аналитических организациях зарождаются планы международных войн, революций и даже биржевых потрясений. Все эти страшные обвинения, конечно же, выдумка, но что интересно, индустрия мозговых трестов в последние годы, несмотря на общий экономический спад, продолжает испытывать бум. И вот лишь несколько примеров.
Центр стратегических и международных исследований, одним из консультантов и членов управления которого является Збигнев Бжезинский, бывший советник по национальной безопасности в администрации Джимми Картера, еще десять лет назад был на грани закрытия. Но к удивлению политических кругов Вашингтона Центр смог не только выжить, но и купить в 2008 году за 33 миллиона д©олларов участок земли для постройки нового здания. Другой мозговой центр, сотрудники которого часто выступают на слушаниях в Конгрессе — Совет по международным отношениям — за последние несколько лет настолько разросся, что вынужден был перебраться в здание стоимостью в 60 миллионов долларов на F-стрит в центре Вашингтона. Еще один think tank — Американский институт мира, собирает сто восемьдесят миллионов долларов для того, чтобы оплатить свой переезд в новое помещение из стекла и металла, расположенное прямо на Национальном Молле, аллее, где расположены основные достопримечательности Вашингтона. А известный Институт Брукингса, бюджет которого за последние годы увеличился более чем на 50 процентов, два года назад заплатил 18 с половиной миллионов долларов за здание на Массачусетс-авеню недалеко от Дюпон-Серкл, места, где он сейчас расположен. Это тоже центр Вашингтона. И вообще, отрезок улицы, где расположены крупнейшие фабрики идей, даже получил название Think Tank Row или Аллея мозговых трестов.
Бум мозговых трестов
Джеймс Макганн, профессор Пенсильванского университета и директор программ по мозговым центрам и гражданскому обществу, так объясняет этот бум:
— Прежде всего, проблемы, с которыми в последние десятилетия сталкиваются политики, стали более сложными и объемными. Чтобы решать их, нужны эксперты, которые располагают широкими знаниями и понимают, как можно помочь в разрешении разного рода политических конфликтов...
Он называет еще одну важную причину бума. В отличие от других стран, в Соединенных Штатах политическая система фрагментарна и децентрализована, что создает сеть каналов, по которым можно влиять на действующих политиков. При этом партийная система достаточно слаба, и более пятисот членов Конгресса абсолютно свободны голосовать в соответствии со своими убеждениями. Плюс, в США очень сильна филантропическая культура, то есть, огромное число американцев готовы жертвовать деньги на то, что они считают важным. Немаловажную роль в возникновении большого числа "фабрик идей" играет еще и тот факт, что в стране крайне активен класс политических предпринимателей. Так что не удивительно, что спрос на подобные исследовательские организации растет...
Политолог, научный сотрудник Брукингского института Аллан Фридман тоже объясняет феномен роста числа политологических исследовательских институтов спецификой политической системы Соединенных Штатов. Он говорит, что необходимо сравнить эти центры с другими аспектами гражданского общества. Американская модель управления — это динамика свободного рынка, в котором есть гражданские ассоциации, бизнес-сообщества, крупные корпорации, группы, отстаивающие свои интересы. Все они играют очень активную роль в общественных дебатах, обеспечивая информацией, лоббируя и обучая политиков. А возросшее число исследовательских институтов отражает лишь то, что политика — это не только правительство и избиратели, это еще и целый ряд взаимосвязанных организаций, которые продвигают свои интересы и имеют свои задачи.
Если поближе познакомиться с этими институтами, то можно увидеть, что какие-то из них похожи на индустриальные группы, какие-то — на организации, занимающиеся защитой особых интересов, или отстаивающие нужды регионов, или защищающие этнические меньшинства...
Среди причин, вызвавших рост популярности мозговых центров, помимо специфики политической системы Соединенных Штатов, называют еще и события 11 сентября 2001 года, когда американцы вдруг осознали, насколько важно обществу участвовать в решении проблем международной политики. Некоторые называют среди причин еще и ненависть к президенту Бушу.
Кто влияет на сами мозговые центры
Как бы то ни было, но бюджеты крупных мозговых центров за последнее десятилетие выросли чуть ли не вдвое. При этом, руководители этих институтов, которым приходится тратить большую часть своего времени на поиск спонсоров и сбор денег, тем не менее выражают озабоченность... Их беспокоит тот факт, что доноры всё чаще ожидают получить определенный результат от научных разработок, которые они финансируют. Влияет ли это на качество проводимых мозговыми центрами исследований? Профессор политологии Джорджтаунского университета в Вашингтоне Марк Рон не считает, что это так. Он говорит:
— Есть, конечно же, институты, которые продвигают определенные идеи или защищают партийные интересы. Проблема в том, что такие организации, как мозговые центры, — с одной стороны, не коммерческие, а с другой — не получают дотации и от государства. Чтобы существовать, "фабрики идей" должны собирать средства, им необходимо убеждать людей жертвовать в их бюджет. Как правило, те, кто дают деньги, хотят, чтобы продвигали их идеи, защищали их интересы. К примеру, Институт Брукингса раньше делал то, что, в общем-то, делали все, теперь же они все больше проводят исследования на те темы, которые хотят их доноры. Или, институт Катона, который защищает либертарианские взгляды. Они — борцы за свободу личности, их ученые утверждают, что чем правительство меньше, тем лучше. В таких идеях заинтересована определенная часть бизнеса. Институт даже провел несколько исследований на эту тему, чтобы показать, как большое правительство не справляется с проблемами в стране. Это только один из примеров, когда убеждения спонсоров напрямую связаны с исследованиями. Но таким образом эти заинтересованные группы и продвигают свои идеи...
Профессор Джеймс Макганн говорит, что, в основном, проблему "заказов" исследований не обсуждают, потому что никто не хочет кусать руку, которая кормит:
— Да, в последнее время можно видеть, как растет финансовая поддержка мозговых центров. В этом нет ничего необычного. Но меня беспокоит, что все чаще деньги даются на какие-то специальные проекты, или на разработки каких-то особых тем, или на поддержку чьих-то убеждений или замыслов. Это не значит, что получаемые организациями деньги влияют на исследования, но, тем не менее, это накладывает свой отпечаток на их работу.
Профессор Макганн также указывает на то, что такая практика — давать деньги под разработку какой-то конкретной идеи, ограничивает развитие других программ, тормозит появление новых проектов.
Как мозговые центры влияют на политику
Но одним из главных вопросов, который волнует американцев — а насколько в действительности экспертно-аналитические организации влияют на формирование политики страны? Однозначный ответ никто дать не может. К примеру, Американскому институту предпринимательства приписывают решающую роль в создании концепции увеличения численности военного присутствия в Ираке. Сотрудники института, военный историк Фредерик Каган и генерал в отставке Джек Кин, написали на эту тему доклад и представили его в 2007 году президенту Бушу и вице-президенту Дику Чейни. Почти сразу же после этого администрация объявила об изменении своей политики в Ираке.
Но есть и другие, менее успешные, а в каких-то случаях, даже провальные примеры, когда к голосу экспертов не прислушивались. Вот один из них. В 2002 году Фонд Карнеги предложил исследование, в котором разрабатывалась идея принудительной проверки Ирака на наличие оружия массового поражения. Это могло бы послужить альтернативой военным действиям. После рассмотрения в ООН план был включен в резолюцию. Однако идея довольно скоро была убита на корню — началась война.
Политолог из Института Брукингса Аллан Фридман считает, что не надо переоценивать влияние мозговых центров на политику страны:
— Мы только один голос на политическом рынке. На самом деле решают те, у кого власть — конгрессмены, сенаторы, крупные бизнесмены. Они выбирают идеи. При этом, надо понимать, как создается политика. Кажется, все очень просто: у кого-то появилась свежая идея, как решить ту или иную политическую проблему. Идея эта замечательная, никто о таком решении не думал раньше, ее обсуждают в разных министерствах, и, в конце концов, она доходит до Конгресса. Но на самом деле все происходит не совсем так. И вот почему. Во-первых, политологи не существуют в вакууме — любая идея требует разработки и участия в этом группы единомышленников. Второе, что очень важно, это время. Даже самая гениальная идея в мире не будет никому нужна, если она сделана не вовремя. Или, если в Конгрессе, к примеру, в этом месяце говорят о другом, или этой проблемой занимается другое министерство. Никто не будет даже слушать твои очень умные слова.
Впрочем, иногда, по мнению Аллана Фридмана, идею можно сделать актуальной. Надо для начала "выбросить" ее в прессу, то есть, познакомить с ней журналистов, устроить несколько конференций, дебаты, собрания. В конце концов, множество людей "заражаются" этой идеей, начинают о ней говорить, ее многократно повторяют на всех уровнях общества до тех пор, пока она не становится доминирующей. То есть, идею доводят до того, что она становится своего рода достоянием общественности. Опять же можно здесь привести пример роста приверженцев, так скажем, политики либертарианцев, которые утверждают, что любое вмешательство правительства плохо. Еще совсем недавно это были радикальные убеждения, но теперь после того, как об этом слишком много и часто говорили, это стало очень популярно.
Кто где консультируется
Еще один интересный момент, связанный с мозговыми центрами. Они конкурируют между собой еще и за дружбу с действующими политиками. Чем больше у них контактов со знаменитыми политиками, пусть даже бывшими, — тем больше связей, тем больше признания, тем больше можно собрать денег в свой бюджет. И здесь никто не скрывает своих привязанностей. Бывший кандидат в президенты, сенатор-республиканец Джон МакКейн пользуется советами двух организаций — Института Американского предпринимательства и Совета по международным отношениям. Бывший губернатор Арканзаса и бывший, а возможно и будущий кандидат в президенты Майк Хаккаби тоже консультируется в Институте Американского предпринимательства. Бывший мэр Нью-Йорка Руди Джулиани предпочитает консервативный мозговой центр Фонд "Наследие".
А к кому прислушиваются действующие лидеры?
Профессор Джеймс Макганн называет несколько имен:
— Если говорить о Хиллари Клинтон или о других руководителях Госдепартамента, то они пользуются услугами Института Брукингса и Центра по изучению новой американской безопасности. Президент Барак Обама в вопросах экономики прислушивается к советам Института международной экономики имени Питерсона, в вопросах здравоохранения — к ученым из Центра Американского прогресса. Каждый президент или член Конгресса обращается за советом к тем исследовательским институтам, которым они доверяют. А их сотрудники обязательно присутствуют в этих исследовательских организациях на регулярных собраниях.
Развитие и поддержка мозговых центров особенно активизировалась в 70-е годы прошлого столетия, когда Верховный судья Соединенных Штатов Луис Пауэлл выступил с письмом в Торговую палату. Он призвал правительство финансировать создание центров, которые будут знакомить "олевевших" студентов университетов и профессуру с американскими ценностями. В результате этого обращения были основаны консервативные Фонд "Наследие", Институт американского предпринимательства и другие институты. Но никто тогда не мог себе и представить, что к 2011-му году мозговых центров в США будет больше, чем в какой либо другой стране мира — одна тысяча восемьсот шестнадцать! Для сравнения, в Китае, который стоит на втором месте по числу таких организаций, их чуть больше четырехсот, а в Канаде всего 97.
Добавить комментарий