О женском счастье
Изнутри оно виднее, чем снаружи.
Кое-что слегка меняется отчасти.
Счастье девушки
— найти, конечно, мужа,
Горе девушки — иметь такое счастье.
Если девушка задачу знает туго,
То живет себе, с обычаем не споря.
Горе девушки — остаться без супруга,
Ну а счастье — не иметь другого горя!
Не будем экономить на красоте!
Хромая, неуклюжая, кривая,
лохматая, рябая... не беда!
Ведь некрасивых женщин не бывает!
Бывает мало... ну, ты знаешь, да?
Так накрывай на стол!
Нам не дано ведь
иного средства... И не прекословь!
Еще ноль пять! Не будем экономить
на красоте твоей, моя любовь!
О вредных привычках
(оптимистическое)
Он жил на износ, вечно пер на рожон,
совался — куда и не надо,
и черт знает кем вечно был окружен,
и вечно с ним не было сладу...
Неправильно жил! Что о нем говорить!
Он спьяну любил куролесить,
и ел за троих, и не бросил курить,
и — умер! В неполных сто десять...
Два по сто в одну посуду!
Если вылечить Вы хотите
корь, ветрянку, гастрит, простуду,
при гастрите и при отите —
два по сто и в одну посуду!
Вас печалит бесстыдство власти
и продажность ее повсюду?
Посоветуем Вам для счастья:
два по сто и в одну посуду!
Эта рыжая, в конопушках —
Маша? Катя? а может, Люда?
Ты красоткой узришь дурнушку!
Два по сто и в одну посуду!
Так решаются все проблемы!
Это точно! Ну, гадом буду!
Это — стих на любую тему:
"Два по сто и в одну посуду".
Для тех, кто не знает расшифровки этой аббревиатуры – РАМТ - Российский Академический Молодежноый театр. Театр достойный, ищущий, экспериментирующий, разместившийся в самом центре Москвы, в прекрасном старинном особняке. Во главе РАМТа стоит – сейчас в качестве художественного руководителя - Алексей Владимирович Бородин, о чьей интеллигентности и порядочности можно судить даже по тому, что «не сдал» директора своего театра Софью Апфельбаум, которую привлекали к суду «по делу Серебренникова», сейчас уже всем понятно, что сфабрикованному. Не сдал – то есть не уволил, продолжал держать на зарплате все три года, пока этот жуткий процесс длился, ждал возвращения в театр, выступал в защиту и очень явно переживал несправедливость всего этого позорного «Театрального дела»...
