Грабители музеев и банков и другие занимательные истории

Опубликовано: 16 апреля 2010 г.
Рубрики:

В этом году исполнилось двадцать лет со дня кражи в бостонском музее Изабеллы Стюарт Гарднер. Общая стоимость похищенного — 500 миллионов долларов (по курсу 1990 года), это абсолютный рекорд в истории живописи. Хотя воры имели возможность украсть на сумму в три раза большую — искусствоведы и музейные специалисты до сих пор теряются в догадках, почему их выбор был таким неадекватным. И спросить не с кого: похищенные картины и воры до сих пор не найдены.

По размерам коллекции музей Гарднер, конечно, не может соперничать с Эрмитажем, Лувром или с Метрополитен, но по качеству собрания он на одном с ними уровне. Частная галерея в стиле венецианской виллы была основана богатой меценаткой. После ее смерти галерея стала общественным музеем. 18 марта 1990 года туда пожаловали двое незваных гостей в полицейской форме, сказав охране, что якобы из музея поступил сигнал тревоги. Через пару минут сторожа сидели связанными с кляпами во рту, а сигнализация была отключена. Из 13 видеокассет наблюдения чудом сохранилась одна, из главного — Голландского — зала музея, все остальные записи грабители унесли с собой. По этой чудом сохранившейся видеозаписи следователи могли судить о внешности гангстеров — это были белые мужчины лет под тридцать — и о некоторых подробностях их "визита".

Грабеж начался в полвторого ночи и занял ровно 81 минуту. Первой "полисмены" сняли со стены картину Рембрандта 1633 года "Шторм на Галилейском море", положили на пол и аккуратно вырезали из рамы. Та же судьба постигла второе полотно великого голландца — "Мужчина и женщина в черном". Потом воры принялись за картины Дега, Мане и Вермеера. По их уверенным действиям складывалось впечатление, что они "работают" не спонтанно, а по заготовленному плану. И точно знают, что им нужно.

Но затем пошли вещи странные и необъяснимые. Один из грабителей снимает самое ценное полотно музея — автопортрет Рембрандта. И, вместо того, чтобы вынуть его из рамы, оставляет нетронутым на полу. Внимание вора привлекает другой автопортрет мастера — крохотная гравюра, размером чуть больше почтовой марки. Другой грабитель польстился на небольшой рисунок Дега, хотя рядом с ним висели более ценные работы Боттичелли. Затем вдвоем они отвинчивают бронзового орла со знамени наполеоновского полка и не обращают никакого внимания на бесценные письма Бонапарта.

Нынешний руководитель безопасности музея Энтони Аморе удивляется действиям жуликов: "Если бы у меня была такая возможность, — говорит Энтони, — первое, о чем я бы их спросил: парни, почему вы взяли Говарта Флинка и прошли мимо Рафаэля? Это свидетельствует либо о непрофессионализме музейных воров, либо о том, что они выполняли конкретный заказ".

Больше всего следствие подозревало "короля" черного арт-рынка Майлза Коннорса, отбывавшего в то время срок по другим делам. Была версия, что музей Изабеллы Стюарт Гарднер грабили по его заказу, но подтвердить причастность криминального артдилера не удалось.

Как бы то ни было, грабители сработали чисто, без выстрелов и крови унесли 13 полотен на полмиллиарда долларов. А вот получили ли они что-нибудь за эти картины — это большой вопрос. Продать всемирно известные работы практически не возможно. Покупатель заведомо знает о криминальном происхождении "товара" и автоматически становится скупщиком краденого. Выложить же за картину сотню миллионов и потом любоваться ею в одиночку — может только маньяк. Среди миллиардеров таких немного. Отдать шедевр за бесценок — стоила ли тогда игра свеч?

За прошедшие двадцать лет следствие по факту ограбления музея Гарднер не продвинулось ни на дюйм, хотя у ФБР есть "пальчики" грабителей и фотороботы. Их портреты давно примелькались на хайвейных билбордах на подходах к Бостону. До сих пор не востребована беспрецедентная премия в пять миллионов долларов за информацию о картинах и потенциальных преступниках. Хотя, честно говоря, на жуликов давно уже махнули рукой. Об этом можно судить по неслыханному либерализму Генерального прокурора страны, пообещавшего не привлекать грабителей к уголовной ответственности, лишь бы только они вернули шедевры или дали наводку, у кого те находятся. Пока же повода для оптимизма у ФБР и специалистов немного. Не исключено, что исполнителей убрали при передаче "товара".

Основания для пессимизма вполне обоснованы. По мировой статистике, "всплывает" всего лишь одна из десяти похищенных картин, и те — больше благодаря случайностям, чем стараниям копов. А вот еще один криминальный парадокс. В то время, как за продажу наркотиков в тюрьмах сидят сотни тысяч преступников, за кражи произведений искусства — единицы. Хотя в списке самых прибыльных сфер преступной деятельности "эстетический" бизнес стоит на четвертом месте после торговли наркотиками, оружием и отмыванием денег. По данным ФБР, годовой оборот черного артрынка составляет пять миллиардов долларов.

Хищения произведений искусства, в том числе живописи, имеют богатую и давнюю историю. Сюжеты подчас закручены не хуже романов Дэна Брауна.

Самое первое преступление датируется 1473 годом, хотя, наверняка, воровали и раньше. Знаменитая семья Медичи для своей домашней церкви заказала картину голландцу немецкого происхождения Хансу Мемлингу. "Страшный суд" — так называется картина — не дошла до Флоренции, так как во время перевозки на корабле полотно стало добычей пиратов. Затем один из похитителей, видимо, раскаявшись в грехе, подарил картину Гданьскому кафедральному собору, где она находится и по сей день.

Самое громкое преступление, связанное с живописью — это кража в 1911 году "Моны Лизы". Годом раньше директор Лувра Теофиль Омоль самонадеянно заявлял прессе: легче украсть колокола собора Парижской Богоматери, чем шедевр Леонардо да Винчи. Украл картину №1 в мире не супергангстер, а обыкновенный маляр, самым примитивным образом. Кража была спонтанной, по принципу: хватай, что плохо лежит. Работая в зале "Моны Лизы", маляр Винченцо Перруджио случайно оказался один без присмотра. Недолго думая, он вынул холст из рамы, сунул под рабочий халат, и был таков. 60 лучших сыщиков Парижа безуспешно искали вора и картину, пока в 1913 году Перруджио не вышел из тени. Он пытался продать "Мону Лизу" торговцу антиквариатом, но тот благоразумно сдал продавца полиции. На суде Винченцо пытался под музейную кражу подвести патриотический базис. Якобы, он похитил картину как компенсацию за мародерство Наполеона и возвратил Италии ее национальное достояние. К счастью для человечества, "Мона Лиза" не пострадала. Сегодня она смотрит на нас, опутанная сигнализацией, через пуленепробиваемое стекло...

Но далеко не все кражи предметов живописи заканчиваются хэппи-эндом. Условно этот вид преступления можно разделить на две категории. Первая — картины стоимостью от нескольких десятков тысяч до нескольких миллионов. Они, как правило, относительно легко становятся предметом купли-продажи на черном рынке. Вторая — шедевры в десятки и сотни миллионов долларов. Об этой категории мы уже говорили. Но даже заведомая безнадежность сбыта порой не останавливает одержимых грабителей. Особого упоминания заслуживает ас музейных грабежей француз Стефан Брайтвизер. За свою короткую "карьеру" (1995-2001 гг.) он украл 239 полотен мирового класса общей стоимостью в один миллиард долларов. Все похищенные картины хранились в доме его матери, она же уничтожила около 60 полотен.

Вообще оценка шедевров живописи — вещь весьма условная. За основу берется сумма страховки. Если картина не застрахована, что бывает в частных коллекциях, владелец определяет стоимость похищенного на глазок или исходя из уплаченной им суммы за полотно с учетом инфляции. Но есть произведения в прямом смысле бесценные. Какую сумму ни назови, все равно она будет условной. В числе таковых "Мона Лиза" да Винчи.

Мода не обходит стороной и черный артрынок. Сегодня в особой цене у жуликов и теневых покупателей Ван Гог. В 1991 году в амстердамском музее его имени было сразу похищено двадцать работ мастера общей стоимостью 200 миллионов долларов. Десять лет спустя музей пострадал повторно. Востребован у преступников и Пикассо. За последние годы похищены девять его полотен, включая знаменитый "Портрет Доры Мар", собственность арабского шейха. Картину украли с яхты шейха, и до сих пор о ней ничего неизвестно, несмотря на крупное вознаграждение, обещанное владельцем. В розыске сейчас находятся десятки полотен Пикассо, Шагала, Ренуара, Дали и Ван Гога.


Карнавальные грабежи

Наверняка, Аль Капоне и Джону Диллинджеру было бы стыдно за урон, нанесенный "престижу профессии" банковских грабителей Дэвидом Коттоном, Джонатаном Скиннером и Троем Лиром. И на все сто я уверен, уж эти суровые мужчины никогда бы не пошли на дело в шутовских костюмах, париках, наклеенных бородах, тем более, в юбках и бюстгальтерах. Но гангстеры XXI-го века — не чета коллегам из славного прошлого. Не тот калибр.

Кентукки и Теннеси — штаты-соседи — в последние месяцы охватила эпидемия шутовских грабежей. Это грабежи, в общем-то, настоящие по существу, но карнавальные по форме. И уж совсем реальные по развязке. Начало короткой карьеры шутов-грабителей было вполне благополучным, но, по закону жанра, конец оказался плачевным. Для кого арест, для кого — тот свет.

Главные действующие лица криминальных историй: 20-летний Дэвид Коттон из пригорода Нэшвилла, штат Теннеси, и 40-летний Трой Лир из Бродхэда, небольшого городка в штате Кентукки.


Читайте полную версию статьи в бумажном варианте журнала. Информация о подписке в разделе Подписка

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки