6 мая 2009 года в Нью-Хэмпшире ушел из жизни большой поэт — Лев Владимирович Лосев. Ушел совсем не старым, в июне ему должно было исполниться 72.
На последних фотографиях на вид не молод, серьезен, смотрит словно внутрь себя.
В интервью, которое брала у него "на расстоянии", сказал о себе, что его идеал "одиночество и свобода". А казалось бы, в Питере, где родился и учился, окружен был плотным слоем ровесников — филологов и поэтов. Его поколение (год его рождения — тот самый памятный 1937) как-то на удивление активно проявило себя в поэзии. Особенно в родном для Льва Лифшица (Лосев — псевдоним, ставший фамилией) Ленинграде. Из самых знаменитых его современников, к тому же, близких друзей назову Иосифа Бродского. Иосифу посвящены многие лосевские стихи и книга, вышедшая в серии ЖЗЛ. В ней — литературная биография поэта. Если и собирался ближайший друг и коллега написать биографию Бродского в полном объеме, то не успел. Время закончилось.
Из биографических сведений. Эмигрировал в 1976 году, 39 лет отроду. С 1979 года преподавал русскую литературу в Дартмутском колледже в Нью-Хэмпшире. Кроме стихов (шесть поэтических книг), писал литературоведческие статьи — о Чехове, Ахматовой, Бродском. В журнале "Звезда" печаталась его автобиографическая проза "Меандр".
Сын поэта Владимира Лифшица (с детства помню его озорные и такие звучные стихи), Лев Лосев любил в стихах игру со словом, веселый каламбур, розыгрыш, и однако, мне показалось, когда я составляла его поэтическую подборку для журнала "Чайка" (он, кстати, ее похвалил), что самые сильные его интуиции и стихи обращены к ушедшим друзьям. Он разговаривает с ними, словно в предчувствии скорой встречи... Помянем же поэта его стихами!
Памяти Михаила Красильникова
Песок балтийских дюн, отмытый добела,
еще хранит твой след, немного косолапый.
Усталая душа! спасибо, что была,
подай оттуда знак — блесни, дождем покапай.
Ну, как там, в будущем, дружище футурист,
в конце женитьб, и служб, и пересыльных тюрем?
Давай там встретимся. Ты только повторись.
Я тоже повторюсь. Мы выпьем, мы покурим.
Ведь твой прохладный рай на Латвию похож,
но только выше — за закатными лучами.
Там, руки за спину, ты в облаке бредешь,
привратник вслед бредет и брякает ключами.
1997 г.
Добавить комментарий