Легенда советского и российского рок-андеграунда Вадим Кузьмин. Он же Чёрный Лукич. Никто не знал, что известный музыкант - друг Егора Летова - вёл путевой дневник, который случайно оказался в руках постороннего человека.
Дневник наполнен фантастическими и необъяснимыми тайнами. Чтобы в них разобраться, нужно знать эпоху, людей и предстоящие события!!!
В одном из героев этой страшной, состоящей из снов сцены, как догадаются немногие, речь идёт о философе - авторе русского фашизма.
Но кто жертва? Кто эта девушка с соломенными волосами?! Неужели Россия, которая в очередной раз приносит себя в жертву?
Страшно!
Что же нас ждёт?!
Будет весело и страшно,
Будет больно и смешно,
Будет как на промокашке,
Будет как в немом кино.
Стук вагонных колёс – самое сильное снотворное, покачивание вагона – самые приятные ощущения. До Костромы ещё пара часов. Мне снится странный сон.
Паутинки сахарной ваты наполняют пространство какого-то праздника. Звучание оркестра издали напоминает звуки шарманки. Кривляются яркие клоуны. Не хватает разве что канатоходцев. Через радостное беснование - в направлении пожарной каланчи, которую я видел в прошлый приезд, с грустным лицом Пьеро плетётся девушка в платье из суровой ткани. Она идёт по площади, мимо торговых лавок.
Грустное создание заходит в помещение бывшей пожарной охраны и, достав из льняной сумки молоток, открывает одну из боковых дверей. Медленно поднимается по винтовой лестнице на самый верх и так же - при помощи молотка - открывает живописную стеклянную дверь, через которую радостно сияет солнце. Девушка выходит на узенький балкон, с которого было видно Волгу, смотрит в сторону Волги – оттуда идёт хрустальный свет. «Это Сула, Сула, Вселенная готова принять жертву, - слышу я голос. - О, свет Сулы, ты знаешь – тот, кто, падая с башни, превращается в чайку - и есть ангел». Девушка с соломенными волосами, раскинув руки, падает вниз.
Я снова вижу площадь, слышу грохот кровельной жести. Праздные люди оборачиваются в сторону падающего тела. В их глазах небесная радость. Девочка с пломбиром в руках испачканными губами шепчет: «Мама, это Кострома?» - «Да, доченька, теперь все будет хорошо». В толпе шёпот. Люди праздника, передавая друг другу ножи, которыми только что резали шашлык, отрезают кусочки плоти от конвульсирующего тела и кладут себе в рот.
- Мама, я не хочу, - ноет девочка и отпихивает от лица кусок плоти.
- Причастись, дорогая, причастись…
Я просыпаюсь, в голове вертится: Сула, Сула... Гитара, слава богу, на месте. Тёмное утро. Начало осени. Надо успеть в холодный и вонючий туалет, пока храпит остальной вагон. Скоро Кострома.
Вот я накидываю кожаную куртку и выхожу из вагона. Тепло. Перрона нет, и надо спускаться вниз. Что ж, провинциально. Маленький вокзал эпохи конструктивизма, за ним - старые машины такси. Бужу таксиста, он зевает и назначает цену. Пытаюсь торговаться, потом понимаю, что желающих много, причём Вовка всё равно оплатит. Путь на авто занимает пару минут. Универмаг, здание филармонии, центр. Всё же здесь красиво. Меня встречает Шамов, стол накрыт, пахнет кофе. Его жена – пианистка Клара - спит. Завтракаем, выплывает заспанная Клара и делает вид, что рада меня видеть. Она ничего. Выступление вечером. Я спрашиваю хозяев: «Что такое «Сула»? Оказывается, это подземная река, что течёт через город. Когда-то давно её русло заковали в трубы и засыпали землёй, теперь видно только устье. Шамов обещает показать, говорит, что в древности там было языческое капище. Днём приходит какая-то девушка из Ярославля и поёт немного похоже на Янку. Я глажу свою концертную рубашку.
Концерт. На разогреве поют какие-то рок-барды. Подмечаю, что неплохо. Народу полно, главное, что много пива. Атмосфера дружелюбная. Каждый хочет выпить со мной и услышать что-нибудь про Егора. Я рассказываю про его кошек и как они провоняли весь «ГрОб Records». Вспоминаю старые добрые времена. Володя зовёт - моя очередь. Я гвоздь программы и легенда. Забавно. Все ждут мою улыбку и мои песни. Много шучу – смеются. Всё же интересная у меня жизнь, никто не знает, как я выгляжу, но все любят мои песни. В прошлый приезд Вова привёл меня в это кафе и, пока мы перекусывали, спросил парней за соседним столиком, знают ли они Чёрного Лукича. Те сказали, что знают и очень уважают. При этом лица их стали серьёзно-взволнованные. Тогда Вовка показал на меня и объявил: «Вот он». Вы бы видели их лица!
Пою «Маленькая девочка-дебилка» и замечаю краем глаза знакомое лицо. Поворачиваю голову: да это же девушка из сна – та, что скинулась с их каланчи. Стоит, облокотившись о стену, и улыбается. Испытываю шок: разве такое возможно?
Объявляю перерыв, чтобы покурить. Со мной выходит несколько человек и просят рассказать, как погибла Янка. Говорю, что она «закусилась» с пьяными бомжами - и они убили её камнем по голове. Я действительно так считаю.
После концерта садимся в Вовину машину и едем к той самой Суле - на ночной пикник. За нами едет ещё одна компания. Замечаю, что героиня моего сна, или, по крайней мере, очень похожее на неё создание, садится в их автомобиль.
Оказывается, Сула - это маленькая речушка, которая, словно канализация, вытекает из трубы и впадает в Волгу рядом с мебельным заводом. Невдалеке виден старинный дебаркадер. Место само по себе безлюдное, а, если зайти за заводской забор, – вообще красота, недаром в устье легендарной речушки так много пустых бутылок. Нас десять человек, в том числе девушка с соломенными волосами, ночь тёплая, луна огромная, даже слепит. Владимир и второй водитель не пьют, остальные разливают кто пиво, кто водку. Ночь тёплая. Хорошо. В самый разгар дружной беседы о сибирском роке девушка с соломенными волосами берёт гитару и начинает петь.
Невероятно грустная песня про какой-то древний обряд. Заслушиваюсь и тут замечаю, что все, даже те, кто не пил, уснули прямо на старых покрывалах. Незнакомка, отложив гитару, берёт меня за руку и ведёт к Волге. Она встаёт на волну и выходит на поверхность воды, прямо как Христос. Я пытаюсь следовать за ней. О, Господи, получается! Чем дальше от берега, тем страшнее. В голове мелькает мысль: «Если провалюсь в воду, надо скинуть куртку и обувь, чтобы доплыть». Ботинки промокли. Где-то через десять минут мы на середине. Она молчит, на вопросы не отвечает. Вдруг вдали я замечаю длинноволосого человека – он так же идёт по воде. Господи, да это Егор!
Летов приближается ко мне и берёт меня за вторую руку: «Я тебя с собой заберу, там и Яныч с нами, и все. Скоро такое начнётся, что тебе не надо тут быть. Борода окончательно народ взбаламутит».
Мы идём на противоположный берег. Он снова говорит о каких-то сакральных вещах, параллельных мирах. О том, что живым не понять, ради чего происходят жертвы. О каком-то переходе. Незнакомка по-прежнему идёт радом.
Потом выходим на берег. Перед нами вверху дорога, дальше крутой подъём, а наверху церковь.
Мы садимся на песок. «Ну спи, панк в белых перчатках», - говорит Игорь, и я засыпаю.
Просыпаюсь, когда уже почти рассвело. Жуткий холод. Звонит телефон – Шамов меня потерял. Я говорю, что на другом берегу. Кажется, они меня увидели. Пытаюсь собраться. Ребята подъезжают где-то через двадцать минут. Спрашиваю, где девушка. Никто не может понять, о ком я. Едем приводить себя в порядок. Днём гуляем по Костроме – Вовка, я и Клара. Стреляю из лука, смотрю деревянное зодчество. Поезд вечером.
Что же будет дальше? Какие-то беды, какой-то переход? Но он заберёт меня к себе, и мы все снова будем вместе. Егор сказал, значит так и будет. Он никогда не врёт.
Добавить комментарий