Стук в дверь — тихий, будто жизнь решила напомнить, что я ещё не списан.
Открываю. На пороге стоит женщина — красивая до неправдоподобия, как будто её собрали из рекламных обещаний.
— Эмма. Компания «Пангея. Вечность в розницу».
Улыбаюсь. «Пангея» — мир, который развалился. Символично для фирмы, продающей вечность.
Она спокойно отвечает:
— Наша версия Пангеи не планирует распадаться. У неё — пожизненная гарантия.
После паузы достаёт из сумки маленькую коробочку и говорит:
— «Кварцевые часы». Останавливают биологическое старение.
— Почём? — спрашиваю.
— 99.9. Мы сделали вечность доступной.
В этот момент вспоминаю Семёна Петровича, моего редактора.
Десять лет назад он тоже захотел жить вечно. Приобрёл by special offer «капли бессмертия» у женщины, лицо которой было натянуто до состояния вакуумной паники.
Капли, конечно, из «слёз тибетских монахов и росы гималайских вершин». К ним прилагалась инструкция: «принимать с верой».
Семён, который не верил даже будильнику, поверил монахам.
Через три дня его моча стала цвета «жемчужный аквамарин». Он говорил мне, что просветлел — особенно под ультрафиолетовой лампой в кабинете врача.
— А доставка бесплатная? — спрашиваю.
Она кивает. Всё, человечеству конец — вечность теперь с промокодом.
Чую, скоро бессмертие начнут продавать в кредит и принимать обратно, если не подошло по оттенку кожи.
— Так это правда — я перестану стареть?
— Да. Изнашивание прекратится.
— А смысл? Мне пятьдесят восемь, я наконец понимаю, что живу: колени хрустят, спина спорит с креслом, желудок напоминает, что он не железный. Всё это я. Мой архив.
Она морщит лоб — будто программа дала сбой.
— Но боль же — это плохо!
— Конечно, плохо. Но без боли человек как пустой холодильник: стоит, гудит, никому не интересен.
Старость — это отпуск после командировки под названием жизнь.
А вы предлагаете мне бессрочную переработку. Спасибо, увольняюсь.
Она протягивает визитку — блестящую как отпечаток будущего:
Положил визитку в мусорное ведро. Пусть «вечность» подождёт следующего мусоровоза.
Добавить комментарий