Диксон. Полярная экспедиция Эдуарда Толля

Опубликовано: 8 сентября 2021 г.
Рубрики:

Памяти российских полярных исследователей

 

Посёлок Диксон расположен в северо-западной части Таймыра, где Енисей впадает в Карское море. Посёлок основан в 1915 году и назван в честь шведского предпринимателя Оскара Диксона, обеспечившего экспедицию Норденшельда (1878-1880) на парусно-паровом судне «Вега», впервые прошедшую по Северному морскому пути за одну навигацию. Посёлок входит в Красноярский край. В этих местах очевидно, насколько «широка страна моя родная». До краевого центра Красноярска от Диксона 2507 км. Это по прямой. Для сравнения: от Лиссабона до Калининграда на 333 километра дальше.

Впервые наш атомный ледокол «Ленин» зашёл на Диксон в 1961 году. Это был уголок цивилизации в самом северном поселении Таймырского полуострова. В полутора километрах от посёлка на острове Диксон был аэродром. Ближайшим населённым пунктом является город Дудинка на Енисее в 685 километрах к югу. Диксон в западном районе Арктики был единственным портом, куда мог зайти ледокол. Следующим портом был Певек на Чукотке. Разница во времени Диксона от Москвы составляет + 4 часа, Певека + 9 часов (Нью-Йорка – 7 часов).

Судовое время в арктических навигациях устанавливает капитан судна. Время может отличаться от московского на час, два – как удобно для судна и экипажа. Встретившиеся в Арктике и стоящие рядом суда могут иметь различное судовое время. В начале навигации о смене судового времени вахтенный штурман сообщает заранее: Сегодня, на вахте с 20 до 24 часов стрелки судовых часов будут переведены на один час вперёд (если судно идёт на восток), или назад (если судно возвращается из Арктики). Если переводят, к примеру, на четыре часа, то это делается постепенно на разных вахтах, чтобы была «радость на всех одна».

Каждый день навигации в 11.25 вахтенный штурман с ходового мостика сообщает «последние известия»: где, куда, с кем? Нет ответа только на один извечный для моряка вопрос «зачем?» Как в песне: «Снова мчимся туда, не сдержать нас ничем /точно знаем куда, вот узнать бы зачем?». 

Штурманы иногда пытаются использовать свой жаргон. Все они говорят «ЯкутИя»». Вспомнив, что «краткость – сестра таланта», они никогда не употребляли словосочетание «Енисейский залив», а говорили просто «Ензалив». На эту тему было написано небольшое стихотворение, начинавшееся строчкой: «Однажды в Барморе мы вышли из Мурпорта и через Карворота пришли мы в Ензалив». Вероятно, это наследие прежних советских времён, когда все названия сокращались, начиная с «коллективных хозяйств» (колхозы) и имён: Лапанальда (лагерь Папанина на льдине), Даздраперма (да здравствует первое мая) и до аббревиатуры «ВКПб» (второе крепостное право большевиков) и сокращённого названия должностей – «Замкомпоморде» (заместитель комиссара по морским делам).

Лёгкая словесная пикировка между палубной командой и работниками ЦО (центрального отсека) скрашивает длительные арктические навигации. Заведующий продовольствием (завпрод) негодовал по поводу того, что мастер ЦО (знающий и обслуживающий только ОДНУ атомную установку) зарабатывает больше него, который «кормит» ВЕСЬ экипаж. Сам капитан Юрий Сергеевич Кучиев обещал разобраться с ядерной физикой и наполовину сократить число работников ЦО. Но узнав, что мощность атомной установки и, следовательно, мощность ледокола регулируется простой водяной задвижкой, не поверил в это, призадумался - и решил на время отложить «экзекуцию» центрального отсека. 

На Диксоне, как и в каждом уважающем себя населённом пункте России, есть памятники. Но, в отличие от большинства городов Советского Союза, в нём не было и нет памятника Ленину. В то время люди всех национальностей страны говорили, что Ленин является ярким представителем именно их национальности и тому приводились веские доводы: русские – что Ленин родился на Волге, евреи – что Ленин по бабушке Бланк. И чукчи обосновывали принадлежность Ленина к своей национальности неопровержимым доводом: «шибко умный». Да и сейчас слышал в рекламном ролике о том, что прилетевшие в Тюмень туристы сразу же отправятся на экскурсию по осмотру монумента Ленину. Представляю, сколько желавших путешествовать по Сибири попросили вернуть им деньги за уже оплаченные путёвки. Миллионы россиян могут наслаждаться видами на памятники Ленину бесплатно, не выходя из квартир.

На Диксоне установлен обелиск защитникам Диксона, представляющий собой три взметнувшихся к небу бетонных штыка, символизирующих три рода войск: флот, авиацию и пехоту, – прикрывают выступающее снизу Северное полушарие, ограниченное Северным Полярным кругом. 

В 1958 году по инициативе полярников Диксона был воздвигнут гранитный памятник матросу Тессему, прошедшему путь в 900 км по тундре и погибшему в 2 км от радиостанции на Диксоне.

В 1898 году норвежский путешественник Фритьоф Нансен совершил дрейф во льдах к Северному полюсу. Через 20 лет его соотечественник Руаль Амундсен задумал повторить дрейф во льдах. В 1919 он начал плавание по Северному морскому пути на судне «Мод». Плавание проходило успешно. В том же году от мыса Челюскин Амундсен отправил с экспедиционной почтой и научными материалами двух моряков из экипажа: Петера Тессема и Пауля Кнутсена на Диксонскую полярную радиостанцию. Кнутсен погиб в пути, а Тессем погиб не дойдя двух километров до Диксона.

Сильное впечатление производит памятник великому русскому землепроходцу Никифору Бегичеву – боцману парусно-паровой шхуны «Заря» в экспедиции Э. Толля в 1900 – 1902 годах, установленный на Диксоне в 1964 году. Целеустремлённо шагает полярный исследователь навстречу ветрам. Памятник установлен на перезахоронённых останках великого путешественника.

Первым академическим предприятием России по изучению Северного ледовитого океана севернее Новосибирских островов была экспедиция 1900-1902 годов. Был куплен в Норвегии барк, однотипный с норденшельдовской «Вегой», переоборудован под новые задачи (усилен ледовый пояс, установлены паровые лебёдки, ввиду малочисленности команды, была демонтирована часть парусного вооружения.

Барк превратился в шхуну и по совету президента Императорской академии наук была названа «Зарёй». Начальником экспедиции был назначен барон Эдуарда Васильевича Толль. Ближайшим помощником Толля был молодой учёный-исследователь, гидрограф, гидролог, магнитолог, гидрохимик, топограф и картограф лейтенант Императорского флота Александр Васильевич Колчак.

Значительная часть научных приборов была получена от Фритьофа Нансена. Оборудование для проведения гидрологических исследований заказали в Англии, Швеции и России. Примерно 10 апреля 1900 года, когда собралась вся команда, Колчак и Матисен с нижними чинами отправились по Финляндской железной дороге через Гангсуд в Стокгольм, затем через Христианию в норвежский городок Ларвик, где на эллинге известного судостроителя Колина Арча шхуна проходила переоборудование. Побывал на «Заре» и Фритьоф Нансен.

В начале мая 1900 года лейтенант флота Н. Н. Коломейцев и лейтенант флота А. В. Колчак привели шхуну из Бергена в Санкт-Петербург, забрав по пути из Мемеля начальника экспедиции барона Э. В. Толля. Пришвартовались на Неве — близ Николаевского (Благовещенского) моста напротив здания Морского корпуса, выпускниками которого были все три офицера экспедиции.

Им предстояло начать своё дальнее путешествие прямо от стен своей Альма-матер. (На этом месте на Неве в 1917 году стоял крейсер «Аврора», а в 1960 — атомный ледокол «Ленин»). 29 мая 1900 года готовящуюся к отправлению шхуну посетил Николай II. Через несколько дней на судне побывал и покровитель экспедиции — президент Академии наук великий князь Константин Константинович. 8 июня 1900 года путешественники отчалили от пристани на Неве. Командир шхуны Коломейцев, под восторженные крики горожан и звуки оркестров провожающих «Зарю» судов, искусно прошёл мимо множества других кораблей, лодок и вельботов, не прибегая к помощи буксира. Судно взяло курс на Кронштадт, где экспедицию встречал главный командир порта и военный губернатор города адмирал Степан Осипович Макаров,

В норвежском порту Тромсё взяли на борт 1500 пудов сушёной рыбы для собак и 50 т угля. В Тромсё около недели было потеряно в связи с ожиданием запаздывавших из Англии угольных брикетов. За это время один из матросов — Малыгин на берегу устроил пьяный дебош и оказался в полицейском участке. Матроса решили списать на берег в первом же русском порту. Другой матрос Алексей Семяшкин заразился в Норвегии венерической болезнью и также, согласно заключению доктора Вальтера, должен был быть списан на берег. 

10 июля шхуна миновала мыс Нордкап и оказалась в открытых арктических водах Баренцева моря. 11 июля путешественники вошли в Екатерининскую гавань Кольского залива и встали на рейде Александровска-на-Мурмане (Мурманска) для погрузки угля. 18 июля после обеда и погрузки 60 ездовых собак, доставленных из Сибири на судно, получившее после погрузки угля осадку в 18½ футов, путешественники покинули Екатерининскую гавань для похода к земле Санникова.

Ещё в 1884—1886 годах Э. Толль принимал участие в экспедиции учёного-полярника А. А. Бунге. Толль тогда обнаружил на островах Котельном и Большом Ляховском кости мамонтов, а на острове Новая Сибирь — залежи бурого угля.

В экспедиции Толля 1900-1902 годов участвовало всего 20 человек. Капитаном шхуны «Заря» был лейтенант флота Российского Н. Коломейцев. В первое летнее плавание «Заря» не смогла достичь восточного побережья полуострова Таймыр и зазимовала у западного побережья. Толль принял решение достичь восточной части Таймыра на нартах. Но без складов продовольствия по пути следования такая операция невыполнима. Для создания складов отправилась команда из четырёх человек; Толль с каюром Расторгуевым и Колчак с матросом Носовым. Помимо этого на судне сложилась напряжённые взаимоотношения между начальником экспедиции Толлем и командиром шхуны Коломейцевым. Оба хотели быть главными начальниками. И этот первый поход по тундре был организован Толлем не только для создания складов продовольствия, сбора геологических образцов, но и из нежелания Толля оставаться на борту в гостях у командира шхуны.

Коломейцева. 10 октября, погрузив на сани 864 кг груза, Толль с товарищами отправились в первое путешествие к заливу Гафнера, который достигли 15 октября и у высокой скалы заложили склад продовольствия для планировавшейся летней экспедиции вглубь полуострова. Через 9 дней экспедиция вернулась на шхуну. Потом потянулись зимние месяцы полярной ночи. Отношения начальников обострялись. Дальнейшая совместная работа двух начальников стала невозможной. Три раза Толль посылал Коломейцева с Расторгуевым в сильную пургу и мороз, при нехватке провизии людям и собакам, на поиски устья Таймыры, а также в порт Диксон и Гольчиху, где были жители. Коломейцев и Расторгуев, будучи людьми военными, не смели нарушить приказ Толля. 

Из-за оплошности — забыв примусную иголку, отсутствие которой лишало путников горячей пищи в пути и, соответственно, возможности продолжать путь — 8 февраля походники, не найдя устья Таймыры, вернулись на шхуну. Вторая экспедиция была уже сродни преступлению: Толль на этот раз точно знал, что прежняя карта неверна, и всё равно сознательно посылал людей в никуда. 

Переждав пургу, Коломейцев и Расторгуев вновь тронулись в путь 20 февраля, но вернулись, к неудовольствию Толля, уже 18 марта. Путники едва не погибли от нехватки еды и собачьего корма, так как реки Таймыры, вдоль русла которой им следовало двигаться, не оказалось в том месте, где она была нанесена на карту.

Коломейцев на борт шхуны больше не вернулся — с третьей попытки, пройдя 768 вёрст за 40 суток, он и Расторгуев достигли Дудинки и прибыли 14 мая 1901 года в Гольчиху. Коломейцев оказался прав, а Толль ошибался относительно выбора оптимального маршрута: Коломейцев по своему маршруту двигался со среднесуточной скоростью 19 км в сутки, в то время как в первых двух походах по маршруту Толля получалось проходить лишь от 3 до 8 км в сутки. Спустя 18 лет, в 1919 году, норвежцы из экспедиции Амундсена не смогли повторить то, что смог сделать Коломейцев.

4 марта, в день рождения Толля, Колчак, поздравляя руководителя экспедиции, произнёс тост, в котором желал встретить следующий день рождения на Земле Санникова.

Мыс Челюскин – самая северная часть материка Евразии. 6 апреля на мыс Челюскин для съёмок Таймырского полуострова поехали на санях Толль и Колчак. В первые дни в санном походе вместе с учёными участвовали матросы Носов и Железников: первый был каюром у Толля, второй — у Колчака. Из-за нехватки собак все четверо исследователей часто сами впрягались в собачьи упряжки.

Через несколько дней каюров отправили обратно на «Зарю» с одними нартами и оставив при себе консервов и других продуктов из расчёта на 30 дней. Из остальных продуктов сделали склад у высокого валуна с подветренной стороны и воткнув в снег лыжную палку. На всём протяжении своего 500-километрового пути Толль и Колчак провели топографическую съёмку местности, уточнили очертания берегов, описанных ещё помощником Харитона Лаптева штурманом Семёном Челюскиным в 1720 году.

Дойдя 18 апреля до места близ залива Гафнера, где осенью ими было устроен продовольственный склад, Толль и Колчак с трудом узнали это место: рядом со скалой, был наметён сугроб высотой 8 метров. Склад начал раскапывать Колчак, по словам Толля, пребывавший в состоянии «трудового экстаза», в то время как руководитель экспедиции охотился на куропаток; потом за лопату взялся и барон. Колчак и Толль потратили на раскопки склада НЕДЕЛЮ, однако снег слежался и стал снизу твёрдым. Раскопки пришлось бросить и попытаться выполнить хоть какие-то исследования, однако от плана дойти до мыса Челюскина из-за невозможности докопаться до склада пришлось отказаться. Колчак как географ хотел двинуться по побережью и произвести его съёмку.

Толль же был геологом и хотел идти вглубь тундры полуострова для проведения геологических исследований. Воспитанный на военной дисциплине Колчак не оспаривал решение начальника экспедиции и следующие 4 дня исследователи двигались по полуострову. Решено было идти к мысу Инклинаторному, где были оставлены небольшие запасы продовольствия; отыскать удалось 8 банок пеммикана, 25 банок гороха, сало и сушёную рыбу для собак. 1 мая Толль сделал 11-часовой марш-бросок на лыжах. На обратном пути стали заканчиваться продукты, собаки выбивались из сил. Толль обратил внимание, что Колчак в эти дни сильно ослабел. Неимоверно устал и сам Толль. Они с Колчаком часто впрягались в нарты сами и тянули лямку наравне с оставшимися собаками, не желавшими уже двигаться без помощи людей.

В день проходили около 20 км, однако к началу мая собаки настолько утомились, что уже не могли проходить в сутки более 12 км. Колчак, привязавшийся к собаке по кличке Печать, предложил не пристреливать её, а довезти до «Зари» полуживую на нартах, на которых уже лежала привязанная сверху Леска. Измученные и голодные учёные не сдавались и продолжали проводить топографическую съёмку, наносить высоты, делать геодезические привязки. Толль отметил, что Колчак выглядел бодрее его самого — тренированного полярника. Устав, он уже готов был ночевать где попало, но Колчаку всегда удавалось настоять на том, чтобы найти подходящее место для ночлега, хотя для этого приходилось ещё идти и идти. Однажды целые сутки путникам пришлось просидеть в палатке — снежный буран не позволял даже ненадолго её покинуть.

9 мая Толль записал в своём дневнике, что питания для собак осталось на 3 дня, а для людей — на 5—6 дней. В один из дней сделал также запись о «скромных итогах» и вообще целесообразности всего похода. 17 мая путники достигли мыса Миддендорфа и двинулись к Таймырскому проливу. Однако Толль и Колчак из-за тумана не заметили свой склад. Поняли это Толль с Колчаком, лишь уйдя от него на целых 5 км. До «Зари» оставалось при этом идти ещё 35 км. Решили не возвращаться. Последние 10 км были самыми трудными — не было еды. 18 мая в 7 часов утра путники всё-таки дотянули до базы. Поездка Толля и Колчака закончилась через 41 день после их ухода с базы. Барон и Колчак приходили в себя целых 20 дней.

По итогам экспедиции был внесены существенные изменения в ранее имевшихся картах полуострова. Также была уточнена полученная от Нансена карта-набросок окрестностей полуострова Таймыр, выполненная норвежцами по время плавания «Фрама». Отдохнув Колчак сделал подробную съёмку рейда «Зари», а Бируля — другой части береговой полосы. Колчак «не только лучший офицер, но он также любовно предан своей гидрологии», — отмечал Толль.

В 1901 году «за обстоятельное обследование географических объектов и морских вод в районе Карского моря», в благодарность за совместно перенесённые тяготы и риск он увековечил имя А. В. Колчака, назвав его именем один из открытых экспедицией островов в Таймырском заливе между 66—68° в. д. в Таймырском заливе, описанный и положенный гидрографом собственноручно на карту, а также выступ суши (мыс) на полуострове Таймыр.

Весьма польщённый этой наградой лейтенант Колчак собственноручно нанёс «свой» остров на карту, назвав его северную оконечность в честь своего друга-поэта мысом Случевского[84]. Во время своих полярных походов он назвал другой остров в Карском море в архипелаге Норденшельда в группе островов Литке, а также юго-восточный мыс острова Беннетта именем своей невесты — Софии Фёдоровны Омировой — дожидавшейся его в столице (мыс Софьи сохранил своё название и переименованиям в советское время «по очевидному недосмотру власти»]не подвергся). Этот остров был подарен жене А. В. Колчака Русским географическим обществом в 1906 году, когда весь Петербург чествовал Колчака.

В следующей летней экспедиции Толля удалось найти устье реки Таймыры в 100 км. от места, обозначенного на карте. Удалось и откопать склад продуктов и забрать часть продуктов. Следующие посетители склада Толля и Колчака были участники экспедиции «Комсомольской правды» в 1974 году. В привезённом в Москву кубическом жестяном ящике была овсяная крупа, которая отлично сохранилась через 73 года. Для дальнейшего эксперимента были привезены продукты начала ХХ века и заложены на складе на глубине 1,5 метра в вечной мерзлоте на бессрочное хранение.

12 августа 1901 началась подвижка льдов и шхуну вынесло в открытое море. 19 августа «Заря» пересекла долготу мыса Челюскин. В честь этого события были подняты кормовой флаг и вымпел с Андреевским крестом и литерой «К» под царской короной, личный вымпел президента Академии наук великого князя Константина Константиновича. «Заря» было четвёртым судном, прошедшим мыс Челюскина.

Первыми были «Вега» Норденшельда с вспомогательным судном «Лена» и «Фрам» Фпитьофа Нансена. Высадившиеся на берег Колчак и Зееберг провели все астрономические, магнитные, гидрологические исследования, осмотрели несколько стамух (льдины, севшие на мель), изучили ледяной покров близ берега. К полудню десант вернулся на судно и, дав салют в честь Семёна Ивановича Челюскина, путешественники отправились в плавание. Сделав расчёты, они также определили широту и долготу мыса — он оказался немного восточнее настоящего мыса Челюскин. Этот мыс назвали именем «Зари».

В навигации, вероятно 1963 года, наш атомный ледокол «Ленин» с проводимым судном целый месяц бился во льдах пролива Вилькицкого, чтобы пройти из Карского моря в море Лаптевых мимо мыса Челюскин. На обратном пути нам помог самый сильный в мире ледокол – южный ветер, освободивший пролив ото льдов. И мы за трое суток прошли то расстояние, на которое ранее потратили месяц. В том рейсе и была написана песня на мелодию «Санта-Лючия», под названием «В проливе Вилькицкого желал бы напиться я». «Рейс уж три месяца – можно повеситься, кормят трескою, недоедаем, свой хилый хребет я непросто сгибаю / в отсек не пускает дозиметрия, Санта-Лючия, Санта-Лючия». В альманахе «Свербильник» был ещё маленький стишок в рубрике «Мечты несбыточные». (Работала на судне камбузница Бабашко – женщина приятная во всех отношениях). «Взамен бы спиртяшки домашней бы бражки / в одной бы тельняшке в объятья к Бабашке / Ах, сны наши тяжки».

За летнюю навигацию 1901 года, длившую,ся 25 суток, шхуна прошла 1350 миль, поднималась до 77 градуса северной широты, доходила до острова Бунге, но нигде не было Земли Санникова. Зазимовали у остова Котельный, В апреле была организована экспедиция под руководством Матисена по поиску земли Санникова. Экспедиция посетила много мест предположительного размещения неизведанной земли, но ничего не обнаружила.

В конце апреля вместо умершего доктора Вальтера приехал новый врач, политический ссыльный В. Н. Катин-Ярцев. Будучи студентом Медико-хирургической академии, Катин-Ярцев состоял в социал-демократическом «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», в 1897 году был осуждён и выслан в Восточную Сибирь. В 1918 году Колчак встретит его в Харбине, где врач-революционер спасался от режима большевиков.

Вечером 23 мая барон Толль, астроном Зееберг и двое местных жителей — эвен Николай Протодьяконов (по прозвищу Омук) и якут Василий Горохов (по прозвищу Чичак) — покинули место зимовки на трёх нартах, взяв с собой запас продовольствия чуть больше чем на 2 месяца. Изначально Толль собирался взять в свой поход и Колчака, однако судно нельзя было оставить в ледовом плавании без опытного офицера. Толль собирался исследовать остров Беннетта, до этого посещённый лишь экспедицией Де-Лонга в 1879 г., и произвести рекогносцировку с целью обнаружения неизвестной земли.

После окончания работ полярников должна была подобрать «Заря». Перед отъездом Толль оставил Матисену пространную инструкцию на всевозможные варианты течения событий. В инструкции в частности говорилось: «Предел времени, когда вы можете отказаться от дальнейших стараний снять меня с острова Беннетта, определяется тем моментом, когда на „Заре“ будет израсходован весь запас топлива для машины до 15 тонн угля».

После этого следовало через материк доставить в Петербург собранные коллекции и немедленно начать организацию новой экспедиции. Толль осознанно шёл на такую опасную экспедицию. У него просто не оставалось иного выхода — он «слишком много авансов выдал Академии наук, прессе, коллегам - и вернуться без открытия Земли Санникова уже не мог». Огромные финансовые средства, выданные Толлю в кредит, заставляли барона предпринимать крайние отчаянные шаги. Такими же мотивами, по мнению исследователей, через 10 лет руководствовался и другой арктический фанатик Георгий Седов, ринувшийся в самоубийственный бросок к Северному полюсу без должной подготовки.

1 июля, вырвавшись из льдов при помощи взрывов, «Заря» вышла на внешний рейд, однако тут же была затёрта льдами, которые стали уносить судно на северо-восток. Только спустя месяц борьбы со льдами «Заря» смогла предпринять попытку обойти с севера остров Котельный и подойти к Новой Сибири. Надежды дойти морем до Беннетта было мало — поэтому решили дойти хотя бы до Новой Сибири, чтобы снять партию Бирули. Но и этот путь оказался покрыт непроходимыми льдами. Рисковать зимовкой в открытом море среди льдов, притом рисковать после уже проведённых двух зимовок с недостаточным запасом угля и провизии, было нельзя. Да и сам Толль оставил Матисену приказание идти в Тикси после уменьшения запасов угля до пределов, необходимых для возвращения. Никто из современников, знавших обстоятельства дела, Матисена не осуждал.

И всё же Матисен предпринял безуспешные попытки снять с Новой Сибири хотя бы партию А. А. Бялыницкого-Бирули. Однако, в конце концов, не добившись цели, чётко следуя инструкции руководителя экспедиции и не имея в сложившемся положении иного выхода, командир судна был вынужден направить «Зарю» к материку[136]. 

25 августа искалеченная льдами «Заря» еле доползла до устья Лены, вошла в залив Буор-Хая и подошла к берегу в бухте Тикси — на вечную стоянку — отсутствие угольной базы в устье Лены и на острове Котельном не позволяло провести 3-ю зимовку. Здесь они узнали, что тот самый пароход «Лена», который сопровождал «Вегу» во время экспедиции Норденшельда, ходит по маршруту Якутск – Булун. 30 октября в бухту Тикси вошла «Лена». Опасаясь ледостава, капитан «Лены» дал только 3 дня на сборы команде «Зари». На борт «Лены» были перегружены все наиболее ценные коллекции и оборудование. 2 сентября «Лена» отошла от причала. «Заря» с одним человеком на борту последний раз отсалютовала флагом. 

Во время плавания на «Лене» Матисен и Колчак разработали план по оказанию помощи предоставленным самим себе после ухода «Зари» партиям Толля и Бирули. Согласно плану, в случае, если эти группы не появятся самостоятельно на материке, в начале февраля на Новосибирские острова — навстречу им должен был поехать Бруснев, предварительно приготовивший 6 хороших нарт и докупивший к имеющимся на «Заре» экспедиционным собакам ещё несколько. В случае, если Толль и Бируля своими силами вернутся на материк, их у Чай-Поварни близ Святого Носа должны были ожидать ещё осенью заготовленные Брусневым ездовые олени, на которых полярники могли добраться до Казачьего.[141]. 

30 сентября пароход подошёл к Якутску. В начале декабря 1902 года Колчак добрался до Санкт-Петербурга, где вскоре занялся подготовкой экспедиции, целью которой было спасение группы Толля. Вместе с Матисеном в столице они вдвоём сделали всё, чтобы команда шхуны «Заря» полностью получила жалование и вознаграждение за безупречную работу в экспедиции Толля. 21 июля группа Толля прибыла на остров Беннетта.

Учитывая запланированное на середину августа прибытие «Зари», руководитель мог либо обследовать остров, либо обустраивать лагерь на острове и заготавливать продукты на зиму. Второй вариант предполагал зимовку на острове: экспедиция теряла смысл, если бы, заготовив продукты, Толль сел затем на «Зарю» и покинул неисследованный остров[145]. Склонный к принятию рискованных решений, Толль пошёл на риск и в этот раз, решив сосредоточить все силы на исследовательской работе и сделать ставку на приход «Зари». Бесконтрольно распоряжаясь властью, на этот раз Толль погубил себя и троих своих спутников. 26 октября 1902 года партия Толля двинулась с острова на юг. Записка Толля, обнаруженная позднее Колчаком, оканчивалась словами: Отправляемся сегодня на юг. Провизии имеем на 14—20 дней. Все здоровы. 26 октября 1902 г.

Экспедиция Колчака 1903 года обследовала все острова Новосибирской группы, однако следов группы Толля нигде так и не обнаружили. По-видимому, она погибла во время перехода по льду с острова Беннетта на Новую Сибирь. Оставленные для неё на южном направлении запасы продовольствия остались нетронутыми. При переходе по морскому льду Бегичев спас жизнь своему командиру. При попытке перепрыгнуть через трещину Колчак попал прямо в середину и скрылся под водой. Как вспоминал потом Бегичев: «Я бросился к нему, но его не было видно. Потом показалась его ветряная рубашка, я схватил его за неё и вытащил на лёд…

Но это было недостаточно — под ним опять подломился лёд и он совершенно погрузился в воду и стал тонуть. Я быстро схватил его за голову, вытащил еле живого на лёд и осторожно перенёс… к берегу. Положил на камни и стал звать Инькова. Я крикнул ему: «Перестань орать, иди ко мне!». Мы сняли с Колчака сапоги и всю одежду. Потом я снял с себя егерское бельё и стал одевать на Колчака. Оказалось, он ещё живой. Я закурил трубку и дал ему в рот. Он пришёл в себя. Я стал ему говорить — может, он с Иньковым вернётся назад в палатку, а я один пойду. Но он сказал: «От тебя не отстану, тоже пойду с тобой». Я пошёл по камням, были крутые подъёмы и спуски. Он совершенно согрелся и благодарил меня, сказал: «В жизни никогда этого случая не забуду». 

(Егерское бельё – вязаное (трикотажное) бельё из чистой шерсти, придуманное немцем из Штутгарта Егером).

Никифор Бегичев, дважды награждённый Большой золотой медалью Российской академии наук, отец шестерых детей, был свидетелем на свадьбе Александра Колчака и Софьи Фёдоровны Омировой,

Партия Бирули, не дождавшись в конце лета прихода «Зари», соорудила на западном берегу острова Новая Сибирь пригодную для зимовки поварню и в ноябре 1902 года, когда лёд окончательно встал, совершила благополучный переход с острова на материк, прибыв в Казачье в начале декабря.

Научно-практические результаты экспедиции оказались высоки. Экспедиция положила начало комплексному исследованию арктических морей и суши. Значительные результаты были достигнуты, прежде всего, в описании побережья и промерах глубин, которые учёные делали на всём пути экспедиции. Это особенно важно, если учитывать, что предыдущие экспедиции под руководством Нансена и Норденшёльда систематических съёмок и промеров глубин не вели. Группа Толля ценой жизни её участников обследовала неизученный остров Беннета, собрав геологическую коллекцию. 

По результатам работ экспедиции была составлена геологическая карта полуострова Таймыр и острова Котельный. Краткий физико-географический и биологический очерк северного побережья Сибири содержит сведения о климате, гидрографии, геологии, орографии, животном и растительном мире Таймыра и Новосибирских островов. На материалах экспедиции Колчак выполнил фундаментальное исследование, посвящённое льдам Карского и Восточносибирского морей, представлявшее собой новый шаг в развитии полярной океанографии, а как незаурядный гидрохимик он занимался измерением солёности, собирал пробы растворённых в морской воде газов, запланировав посвятить этой стороне исследований отдельную работу.

Как участник экспедиции Колчак выполнял всевозможные работы и поручения, но как учёный-исследователь одновременно он занимался изучением «метаморфоз льда», что и составило материал для монографии «Лёд Карского и Сибирского морей», занимающей более 170 страниц с приложением 11 таблиц и 24 фотографий разных форм льда, автор, в числе прочего, не только сформулировал основные направления происходящего под влиянием ветров и течений движения льдов в районе Новосибирских островов, но и предложил схему движения арктического пака для всего полярного бассейна.

Научные результаты, собранные Русской полярной экспедицией Академии наук, оказались весьма значительными и включали данные в области метеорологии, океанографии, земного магнетизма, гляциологии, физической географии, ботаники, геологии, палеонтологии, этнографии, полярных сияний. Стало очевидно, что для их научной обработки потребуется много лет: они действительно были обработаны в течение 10—15 лет и изданы в «Известиях Российской Академии наук», в навигационных картах и лоциях арктических морей.

В советское время началась большевизация всего, вплоть до географических названий в Арктике. Уничтожалась историческая память о полярных исследователях, история экспедиций искажалась, замалчивались роль и заслуги Толля и, в первую очередь, Колчака — как учёного-океанолога и отважного исследователя Арктики. Замалчивались его научные труды, получившие признание мировой общественности[2]. Несмотря на то, что деятельность будущего Верховного правителя России как полярного исследователя оставалась в «полутени», советские учёные использовали его труды, но обычно без ссылок на автора.

Примером фильтрации исторических фактов советской цензурой является и изданная в 1985 г. книга И. П. Магидовича и В. И. Магидовича «Очерки по истории географических открытий». В ней авторы довольно подробно описали экспедицию Толля 1900—1902 года (а также его экспедиции 1885—86 и 1893 годов), из участников Русской полярной экспедиции упомянули Толля, Матисена, Коломейцева, Расторгуева, Зееберга, Бегичева, но ни разу не назвали Колчака. Спасательная экспедиция Колчака 1903 года описана Магидовичами в абзаце, где рассказывается о вкладе в географические открытия Бегичеа — будущего открывателя острова Малый Бегичев. При этом начальник и организатор спасательной экспедиции 1903 года традиционно не назван. 

Эта традиция замалчивания даёт о себе знать и в наши дни. Так, в 2000 году — в год 100-летия Русской полярной экспедиции — это событие было обойдено молчанием как российской общественностью, так и научными кругами. Даже изданный за границей в 1909 году дневник барона Толля, хранившийся на яхте «Заря» и, согласно завещанию его владельца, переданный его жене, в СССР был опубликован в 1959 году в переводе с немецкого в сильно урезанном виде: барон Толль в своих записках много места посвятил лейтенанту Колчаку и положительным оценкам его работы в ходе экспедиции.

 В изданной в 1960 г. книге П. В. Виттенбурга 41-дневное 500-километровое обследование Толлем и Колчаком полуострова Таймыр с 7 апреля по 18 мая 1901 года  изложено в сильно искажённом виде, а имя Колчака вообще не упоминается.

Известным случаем стало переименование в 1939 году острова в Арктике, названного Толлем именем Колчака — в память о его заслугах как учёного в ходе арктической экспедиции. Как пишет историк В. В. Синюков, «репрессиям подверглись не только люди и их труды, но и целые острова». В конце 30-х годов острову советские власти дали имя матроса с «Зари» Расторгуева. Переименование произошло, несмотря на очевидную топонимическую несуразицу: остров с таким же названием уже был на картах и находился в Пясинском заливе — вблизи острова Колчака. Также известен эпизод с переименованием по тем же соображениям мыса Колчака — ему в период этой кампании дали имя писателя К. К. Случевского.

Шифровка Ленина - Склянскому: «Пошлите Смирнову (РВС 5) шифровку: «Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснением, что местные власти до нашего прихода поступали так и так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске». Ленин. Подпись тоже шифром.

 Берётесь ли сделать архи-надёжно? …» 

По мнению ряда современных российских историков, эту телеграмму следует расценивать как прямой приказ Ленина о бессудном и тайном убийстве Колчака.

 

 

Комментарии

Аватар пользователя Алексей Курганов

Великолепный текст! Узнал массу нового. Совершенно случайно на днях пересмотрел фильм "Два капитана", который тесно перекликается с этим текстом. желаю автору всего доброго!

«Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснением, что местные власти до нашего прихода поступали так и так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске». Ленин. Подпись тоже шифром.

Берётесь ли сделать архи-надёжно? …»
Похоже уголовник от революции работал по одной схеме. Тоже было и с расстрелом царской семьи - главное, остаться "белым и пушистым революционером" и все свалить на местные власти.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки