Качнулся маятник чуть влево на часах,
Невольно держится в уме посредством Цейса
Структура, что находится во всех вещах:
Рисунок атомов и транспортного рейса.
Всё в той же форме снится кошкам молоко,
И наутилусы плывут в своей спирали,
Пространству вторит Андромеда далеко,
Циклоны те же логарифмы повторяли.
И простынь скатерти подобны парусам,
Когда их воздух после стирки поднимает,
И он же образ Махаона дал плащам,
Клочок газеты вместе с птицей улетает.
Качнулся маятник чуть вправо на часах.
Вернемся к кошкам, пирамиды, как их уши,
От медальона что-то есть в дверных ключах —
Текстура времени, рельеф, но только у́же.
Имеют сходство руки плотника с корой
Деревьев тех, что в свою очередь похожи,
На долгожителей, живущих под луной,
Узор на лбу, ультрамариновая кожа.
И повторяются сюжеты в крепких снах,
На негативе свет и тени поменялись,
Качнулся маятник, и полночь на часах,
На бледный луч два шелкопряда устремлялись.*
-------
*Aвтор пояснил последнюю строчку: «Эта строчка завершает стихотворение, возвращаясь по аллюзии к строке "И он же образ Махаона дал плащам» - здесь речь идет о ветре, который придает вид бабочки на быстром ходу расстегнутому плащу, я описываю принцип подобия, повторение спиралей и образов, которые повторяются снова и снова в вещах, которые друг с другом не связаны в реальности, поэтому реальная бабочка, а именно ночная, к которой относятся несколько видов шелкопряда, завершает стихотворение, летя на свет, явлением до сих пор точно не описанным. А в конце потому, что поток мыслительного образа заканчивается и переходит в реальный пейзажный штрих, находящий отражение в самом стихотворении».
Добавить комментарий