Утром спроси себя: «Что я должен сделать?» Вечером спроси:
«Что я сделал?»
Пифагор (VI в.до н.э.)
Ни на один день не уклоняться от своей цели – верное средство
продлить время.
Георг Лихтенберг, немецкий писатель, ученый-физик
(ХVIII в.)
В лаборатории он появился утром. Здесь ему была знакома каждая деталь – от выключателя при входе до миниатюрной колбы. С этим рабочим местом его связывали годы жизни, наполненные экспериментами, выводами, неудачами и победами. Здесь он (микробиолог и вирусолог, 31 монография, 180 статей, 25 патентов) поставил тысячи опытов и получил множество отрицательных и положительных результатов. Он привык к своему рабочему столу в окружении лабораторного инструментария. Здесь рождались идеи, реализуемые с коллегой и другом (15 книг, 90 статей). Это место оба считали родным домом.
Когда он переступил порог лаборатории, ему открылась необычная картина.
Во-первых, отсутствовал его коллега, как правило, приступавший к работе ни свет, ни заря. Во-вторых, подручное оборудование и материалы в виде пинцетов, колб, чашек Петри, реактивов, микроскопов..., лишились стройности своего расположения. В-третьих, над экспериментальным столом появился внушительных размеров светящийся экран с изображением женщины. Ее суровое выражение лица и протянутая вперед рука были направлены в его сторону. Необычный портрет сопровождала вопрошающая надпись: «Что ты сделал для фронта?» Увы, для фронта он ничего не сделал, так как в эпоху жизнедеятельности плаката еще не существовал. Не успел он осознать, каким образом в лаборатории оказались экран с сюжетом войны 40-х годов прошлого века, как появились два странного вида персонажа.
В первый момент он принял незваных гостей за участников художественной самодеятельности. Об этом говорило их «оформление». Облеченные в скафандры, они смахивали то ли на космонавтов, то ли на пришельцев с другой планеты. Их лица были закрыты намордниками, стекловидные глаза напоминали утопленные кирпичи, шаги походили на поступь Статуи Командора из произведения какого-то классика, а голоса состояли в родстве со звуком трубы. Отличалась пришельцы цифрами, обозначенными на их пуленепробиваемых скафандрах. Один числился под № 1, второй – под №2. Ко всему прочему, скафандровая рука № 2 сжимала некий предмет, похожий на кочергу.
- Что вы тут делаете? – поинтересовался хозяин лаборатории. – Это место доступно только узкому кругу сотрудников.
- Мы пришли с целью вас оформить, - из-под намордника глухо проинформировал № 1.
- Что значит «оформить»? В каком смысле? Зачем? - возмутился он. – Меня ждет работа, а вы мешаете...
- Нет, это вы нам мешаете, - продолжал № 1, пронизывая его кирпичными глазами. - Наша работа упаковать вас в скафандр. И чем скорее, тем лучше. Если вы будете упираться, то мы применим силу. Надеюсь, вы помните, чем заканчивается сопротивление указаниям свыше?!
Последнюю фразу № 1 сопроводил взглядом в поднебесье; по всей вероятности, именно оттуда был получен приказ «оформить» ученого. Одновременно взгляд №1 был направлен в сторону кочерги, сжимаемой инопланетной рукой № 2.
В свою очередь, хозяин лаборатории хорошо усвоих уроки прошлого, когда волна «лысенковщины» оголила науку, лишив жизни лучших ее представителей. Во всяком случае, присутствие рядом кочерги заставило его вздрогнуть и задуматься.
Положительно, он не хотел сдаваться, поэтому выставил последний козырь:
- Извините, но наличие скафандра с отсутствием в нем каких-либо прорезей лишит меня возможности нормально питаться. А без пищи мозг имеет свойство оскудевать. Он же, да будет вам известно, орудие труда ученого.
- Без проблем! – воскликнул № 1. - Мы будем кормить вас через задницу, а в лицевую часть скафандра внедрим делительную воронку. Надеюсь, она найдется в лаборатории? Подошел бы и аппарат для вентиляции легких, но он, похоже, не по вашему профилю. .
Упомянутая № 1 деталь принадлежащего ему тела и способ воздействия на нее посредством делительной воронки, естественно, заставили его вздрогнуть.
Вслед за взаимной перепалкой из-под намордника № 1 раздалось иезуитское предупреждение:
- Кончайте гнать пургу. Мы приступаем!
И они приступили...
Когда №№ 1 и 2 энергично впихивали его в безразмерный скафандр с запахом ржавого железа и жженой резины, он не в силах был сопротивляться. Погружаясь в неведомую глубину непривычного одеяния, приготовился к тому, что эти ребята по заданию «выше» тотчас отправят его в космическое пространство. - Я провел бесчисленное количество опытов, а теперь, выходит, сам превратился в подопытного – наподобие первопроходцев собачьей породы «Белки» и «Стрелки», - подумал он.
Хотя он все глубже и глубже погружался в похожий на лифт скафандр, его утопленные в нем ноги не достигали упора. В какой-то момент физическое и умственное напряжение лишило его сознания...
...Внезапно он почувствовал под ногами нечто твердое – то ли землю, то ли асфальт. Теперь он не ощущал ни душного запаха скафандра, ни его тяжести на теле. Скафандр вовсе отсутствовал, как и его владельцы, обозначенные под номерами 1 и 2. Он расправил плечи и с облегчением вдохнул свежий воздух. Его окружала абсолютная тишина. Надо что-то предпринять, - подумал он. – Но что? Ведь мне неизвестно ни название этой планеты, ни место ее расположения, ни причина погружения в тишину. И нет при себе лабораторного материала для начальной стадии исследования. - Хотя подобные рассуждения его несколько озадачили, он не падал духом. Его внутренний голос напомнил истину: движение – это жизнь. И он двинулся вперед...
Сперва ему казалось, что на этой планете у него нет цели. Однако вскоре оказалось, что цель есть. Такое открытие придало сил.
В полном одиночестве он двинулся вперед...
Главная улица была пуста - кругом ни души. Прикованные к асфальту машины с потухшими фарами замерли на обочине тротуара. Велосипедисты и мотоциклисты отсутствовали. Витрины магазинов, ресторанов, салонов красоты и прочих присутственных мест отгородились от клиентов спущенными жалюзи. Окна домов тоже были зашторены. Фасады некоторых из них украшал один и тот же плакат. На нем девушка дарила безлюдной улице обворожительную улыбку. Обе ее руки были вытянуты вперед – одна протягивала сетку с апельсинами, на другой болталась маска. Под ногами красавицы расположился текст, адрессованный отсутствующим прохожим: «В период коронавируса оказал ли ты помощь людям старше 65 лет, сидящим на отстранёнке?» Глядя на плакат, он пытался осознать суть изображенного на нем, но так ее и не постиг.
Тем временем Главная улица вела себя странно – направлялась то вправо, то влево и даже упиралась в тупики. Иногда ему казалось, что перемещается наперекор топографии, то есть не по обычной перспективе, а по спирали. - Если я заблужусь в водовороте непредсказуемых поворотов, то не достигну намеченной цели, - подумал он. Впрочем, каждый раз он возвращался на исходную позицию.
На одном из поворотов его ждал сюрприз в виде ярко освещенной витрины с неоновой надписью «Аптека». Хотя он не нуждался в подобных услугах, непроизвольно открыл дверь.
Аптекарша в маске и резиновых перчатках нелюбезно встретила его информацией:
- Масок и термометров нет, валерьянка и пустырник закончились.
Любопытства ради он задал ей вопрос:
- А что есть?
Деловым тоном хозяйка заведения перечислила имеющийся товар, в числе которого оказались детская присыпка, глазные капли, геморроидальные свечи и еще что-то из мелочей. Затем, измерив его опытным взглядом специалиста, разразилась нравоучительной тирадой.
- Без маски и резиновых перчаток, гражданин, появляться запрещено. Забыли, что карантин на дворе? Вам, смотрю я, за 65, а на отстранёнке не сидите, шастаете туда-сюда без необходимых средств защиты. Выходит, несознательный. Вы что, ТВ не смотрите? Главную докторшу планеты не слышали? А зря! Если она не укрывается от коронавируса в своем позолоченном дворце, то многому научит, например, что есть-пить, чтобы умереть не сразу, а постепенно. И вообще – немедленно отправляйтесь домой и закройте все щели в квартире.
После такого внушения, разумеется, он тотчас покинул заведение с мыслью больше не возвращаться.
Тем временем его ждал новый сюрприз. Внезапно открылось окно второго этажа, затем в нем появился силуэт женщины с недоброжелательным, как у аптекарши, выражением лица. Взглянув на него сверху вниз, незнакомка разразилась гневной речью.
- Ты отсутствовал два месяца, неизвестно, где ходишь! Семья потеряла надежду тебя увидеть. Или ты немедленно возвращаешся домой, или я завтра подаю на развод.
Странным образом перспектива развода с этой особой его не взволновала. Он предположил, что если существует жена, то, по логике вещей, должны быть и дети.
- Как наши ребята? – поинтересовался он. – И тотчас получил ответ.
- Вспомнил про детей! Как и все - сидят на удалёнке. Скоро будет нечем их кормить. И деньги кончаются. При таком безответственном главе семьи одна надежда на гуманитарную помощь. Так ты помнишь мое решение развестись?
- Это неплохая идея, - отозвался он, после чего двинулся вперед...
У него было ощущение, что он видит себя в чужом зеркале, в котором изменены первородные черты. - Я забыл свое прошлое, стал некой противоположностью, - подумал он. - Когда возвращусь в лабораторию, непременно восстановлю и прошлое, и самого себя. Еще надо будет разобраться с разговорным жанром аптекарши и так называемой жены. Прежде всего, следует выяснить применимость слов «удалёнка», «отстранёнка» и «карантин», а зоодно и целесообразность требования носить маски и резиновые перчатки.
Размышления навели его на мысль о месте присутствия. - Пожалуй, я нахожусь не на другой планете, а в городе, в котором прежде бывал, - подумал он. – Не связана ли с ним намеченная мною цель? Если это так, то я иду в правильном направлении.
Подобные рассуждения вселяли в него уверенность, и он ускорил шаг.
Вскоре перед ним открылась Главная площадь с ее достопримечательностями – старинным храмом, построенным в честь некого блаженного, массивной стеной и усыпальницей. Виднелись другие купола. Яркие рубиновые звезды на высокой башне озаряли светом немое пространство. Это место повидали многие поколения, но нынче оно освободилось от человеческого присутствия. Убранство Главной площади напоминало неосвещенную сцену с декорациями без актеров.
Итак, он достиг цели – Главной площади. Теперь перед ним стояла иная задача – определить свое будущее. Он ощущал потребность заполнить отпущенное ему время полезным трудом. Без этого - где бы ни находился - считал свое существование бесплодным. - Что же мне сейчас делать? – вопрошал он сам себя. И тем не менее его внутренний голос молчал...
В Бога он не верил. Вернее, верил, но не в общепринятого. Его Богом был единый для человечества Высший Разум - некое природное начало. К нему-то он и намеревался обратиться. Никаких земных благ не хотел просить у Высшего Разума; ему нужен был только его совет. И он хотел получить его именно здесь и сейчас.
Сперва он посмотрел вверх – туда, откуда поступал яркий рубиновый свет. Затем громко произнес одну фразу: Что мне делать?
В следующую минуту ему стало казаться, что все это лишь его нелепая затея, потребность общения в одиночестве, а потому никакого ответа быть не может. Но когда до его слуха (или сознания?) дошло некое сочетание дыхания и звука, он понял: это ответ. Путем напряжения ему удалось понять смысл произнесенного. Оно звучало коротко: «Делай то, что ты УМЕЕШЬ, МОЖЕШЬ И ДОЛЖЕН».
Это была команда к действию – то, в чем он сейчас больше всего нуждался.
В лаборатории он появился утром. И тотчас ему открылась привычная картина. На рабочих столах в строгом порядке находилось лабораторное хозяйство - микроскопы, пинцеты, колбы, воронки, необходимые для экспериментальной работы кислоты, реактивы, соли... Над одним из столов темнел экран телевизора.
Его коллега стоял на полу с керамическим покрытием, схожим с бензольными кольцами. Он приветствовал его радостными восклицаниями:
- Поздравляю! Наш последний опыт с использванием сложных соединений дал отличные результаты! Мы победили! Что будем делать дальше?
Он с удивлением взглянул на коллегу.
- Что делать? Работать!
- А когда начнем?
- Приступаем немедленно...
Добавить комментарий