Море в Линнской бухте Атлантического океана недалеко от Бостона.
Мне захотелось поделиться своими впечатлениями о море. Я живу недалеко от Бостона, на берегу океана. Это маленький приморский городок – Свампскотт, рядом с другим городком – Линн, в честь которого и названа наша Линнская бухта. Скорее, это даже уже и не бухта, а небольшой залив, хоть он и называется бухтой. Сам океан – это далеко туда, туда, уже за заливом. Можно, конечно, залезть на самую высокую скалу на берегу и с нее смотреть вдаль в подзорную трубу на линию горизонта. И там уже начинается сам океан.
А у нас весь берег состоит из разных заливов, небольших бухт, проливов и разных островов внутри них, окруженных серыми скалистыми берегами. И если ты хочешь понять, почувствовать, приблизиться к тому, что такое море, нужно иметь лодку. Хотя бы небольшую. Но такую, чтобы можно было на ней сбежать летом в море от одуряющего зноя прибрежного пляжа, покрытого плотным слоем копошащихся загорающих тел. А там, на воде, уже все другое. И полная тишина тихой погоды, и нету испепеляющей жары, извергающейся раскаленным песком. Только тихое покачивание лодки на маленьком волнении в штиль.
Но в море уже кипит своя собственная жизнь. Иногда прекрасная, иногда страшная, но всегда захватывающая и интересная. Тысячи морских птиц кружатся над небольшим островом Эгг Рок (Скала яиц), стоящим на границе моря и Линнской бухты. А за ним уже начинается открытый океан. На этот остров люди никогда не попадают, это отвесная скала прямо на краю залива, и там самые разные чайки и другие морские птицы устраивают свои гнезда, откладывают яйца и выводят своих птенцов.
И вокруг него уже глубоко, и туда подплывают самые настоящие большие морские рыбы или животные. То увидишь выпрыгивающую из воды, как на картинке, меч-рыбу, которая, сделав в воздухе пируэт, опять уходит на глубину. Или торчащие из воды как якорные поплавки, к которым обычно местные жители привязывают свои лодки, кругленькие головы тюленей. Они приходят к нам целыми стадами осенью, в погоне за уходящими на юг от холода мигрирующими селедками. На одном из островов, окружающих Линнский залив, – острове Нахант есть маленькие песчаные пляжи, окруженные небольшими скалами и видные только с моря.
Там эти тюлени иногда и греются как обычные пляжники, развалившись, если им надоест вдруг все время торчать в воде. А вдруг посмотришь в другую сторону, в море, и видишь, как целая стая чаек крутится невысоко над водой, и все время то одна, то другая ныряет вниз и выхватывает из воды маленькую рыбешку. Это группа больших страйперов (такой большой полосатый каменистый окунь, который здесь является любимой добычей прибрежных рыболовов) преследует целую «школу», как здесь называют большую стаю еще не совсем взрослых рыб, небольших селедок, и вода вся вокруг просто кипит от этой бешеной охоты хищников с пожиранием большого количества рыбной мелочи.
И чайки тоже присоединяются к этой бойне и получают свою долю добычи, ловя этих, в ужасе выпрыгивающих из воды рыбешек. А ближе к берегу уже спокойно плавают на воде бакланы. Они смотрят в воду и время от времени ныряют туда, чтобы там же поохотиться на свою рыбную добычу и снова выплыть уже где-нибудь через сотню метров. А то вдруг встретишь что-нибудь совсем неожиданное.
Однажды я увидел на воде что-то большое, плавающее как большая автомобильная камера торчком. А когда подплыл к ней, это оказалось огромной рыбой, санфиш, рыбой-луной, как мне сказали уже позже местные рыбаки. Это морское чудовище, размером с мою маленькую лодку, выползло из своих глубин, чтобы погреться немного прямо под поверхностью воды под теплыми лучами яркого горячего солнца. Я тогда еще не знал, что это такое, и постарался сразу убраться от нее подальше. Вдруг ей придет в голову пошевелить хвостом, и тогда можно сразу самому взлететь в воздух вместе с моей легкой лодчонкой в непонятно какую точку приводнения.
А вообще у нас в бухте очень много разной рыбы. Весь берег раньше жил рыболовными промыслами. Здесь есть и макрель, на песчаных отмелях лежит камбала, приходит блюфиш (лифарь, по-русски), если ее не прогонят страйперы, за то, что она влезает в их зону охоты – они сильнее. И тогда уже прибрежная вода кипит выскакивающей куда угодно селедкой. Блюфиш тоже отъявленный ее пожиратель. Она выгоняет всю эту мелочь на песчаные отмели и там устраивает себе пиршество, щелкая во все стороны своими острыми зубами. Кусочки перекусанных и недоеденных рыбок взлетают вверх, и там уже чайки устраивают свое объеденье. Чуть подальше, в каменных дырках дна, есть настоящая треска. Не та маленькая, черная, к которой мы привыкли в детстве, а настоящая, большая, рыжая и очень жирная, в честь которой и был назван
Тресковый мыс, который вместе с другим мысом - мысом Св. Анны - окружает Бостонский залив и спасает его бухту от налетающих иногда с океана страшных ураганов. Есть догфиш -такой местный подвид катрана - собачья акула. Она легко может перегрызть леску удочки, когда ты пытаешься поймать на блесну или на наживку треску. Большие акулы, как и страшная большая белая, заходят к нам редко. Только уж если лето жаркое и вода в заливе уже достаточно прогрелась. Обычно они подходят с юга к Тресковому мысу и уходят опять на юг. За этим мысом вода значительно теплее, чем у нас. Там есть еще теплый, идущий с юга Гольфстрим, который, споткнувшись о Тресковый мыс, отворачивает на восток и север, в Европу. А у нас, всего в нескольких километрах севернее, по суше через этот полуостров, господствует из-за этого мысового барьера, холодное северное Лабрадорское течение, которое и разворачивает этих огромных и страшных морских хищниц обратно на юг.
По дну везде тысячи клешнястых и хвостатых лобстеров. Они спокойно ползут по своим, поколениями проторенным дорожкам, но при виде малейшей опасности резко ударяют своим хвостом по воде и одним прыжком задом наперед, сложив свои растопыренные клешни, моментально скрываются где-нибудь под камнями. Эти сверхразмерные раки, наоборот, любят нашу холодную воду.
Раколовы тоже поколениями знают все эти лобстерные дорожки под водой и именно на них расставляют свои ловушки. Большое количество этих раков является гордостью нашего берега, и в половине местных домов люди украшают свои газоны лобстерными ловушками или развешивают на стенах своих домов разных раскрасок поплавки, которые когда-то привязывались к цепочке этих лобстерных ловушек перед тем, как их бросали в море. И каждый из этих поплавков в цепочке был раскрашен одинаково. Но этот цвет поплавков принадлежал только одному хозяину, чтобы ни один другой лобстерлов не перепутал их со своими. И эта честность в море всегда соблюдалась очень внимательно всеми поколениями лобстерловов наших городков.
А настоящие рыбные рыбаки от нас часто уходят на своих небольших суденышках на рыбную ловлю еще в темноту далеко на север. Они идут туда всю ночь, чтобы рано утром начать там свой промысел...
Там, у берегов Канады, находится под водой сравнительно неглубокое и очень большое шельфовое плато, где собирается на гулянку огромное количество рыбы. Ведь в самом глубоком океане рыбы очень мало. Она живет и питается в основном в мелких прибрежных водах. А в открытом океане только глубоководные и немногие настоящие мореплаватели, такие, как большие акулы.
Море не было бы морем, особенно если это океан, если бы у него была только хорошая погода. Иногда она меняется настолько резко, что просто невозможно предположить, что тебя ждет через полчаса. Бешеные воздуха с севера и юга сталкиваются над ним. Небо покрывается разными облаками, дерущимися между собой на разных высотах. Появляется ветер, своим свистом рассказывая трепещущим на берегу деревьям о борьбе небесных исполинов.
И совершенно нежная гладь океана, которая только что ласкала песочек по приливу, замывая оставленные на нем трехпалые следы маленьких бекасиков, вдруг покрывается бурунами, раздраженно шлепающими свои пенистые верхушки о уже побитые с такой же нервозностью гранитные скалы. Или же - опять в раздражении, чтобы очиститься, море уже само устраивает себе небольшой шторм, выбрасывая на чистый песчаный берег остатки полусгнивших водорослей, побелевшие панцири давно умерших крабов и самые разные красивые ракушки, в которых когда-то прятались всевозможные моллюски.
Однажды я выплыл на своей лодчонке в залив в совершенно ясную погоду. И вдруг неожиданно на море сверху спустился очень плотный туман, да такой, что в нескольких метрах от лодки уже ничего видно не было. И что тогда делать даже без простого компаса? Не говорю уже о другом специальном оборудовании. Поднялись с пеной волны, еще небольшие, но уже вполне достаточные, чтобы сбить своими ударами прямой ход лодки куда угодно, когда не видишь куда рулить.
Так запросто можно уплыть и в открытый океан. К счастью, мне удалось добраться до противоположного берега. Не до самого, ибо меня тогда разбило бы о скалы. Но достаточно близко, чтобы я слышал вопли волн, разбивающихся об их крепкие камни. И так потихоньку, только по этим их вскрикам, я добрался до своего берега, где уже были песчаные пляжи и туман был не такой плотный. Но, выскочив на берег, я сразу побежал в магазин и купил себе компас.
Можно очень долго рассказывать о своих морских путешествиях по нашему берегу и его окрестностям. С удачной или не очень рыбной ловлей. В хорошую и не очень погоду. Но то, что на большом или не очень, но настоящем корабле является торжественным шествием по основным фарватерам заливов, в маленькой лодке становится настоящим приключением. Это полноправное исследование. Плавание вокруг разных островов, больших и маленьких. Вылазка на берег прекрасных необитаемых пляжей. Проползание почти по дну мелких лагун, и много, много чего еще.
Добавить комментарий