После меня

Опубликовано: 17 ноября 2022 г.
Рубрики:

 

Не люблю я похороны! Хоть это и были мои собственные похороны, а всё равно – не люблю! Слишком много вранья и лицемерия в этом бессмысленном и, по сути, протокольном мероприятии. А у меня приступы идиосинкразии случаются, когда при мне врут без зазрения совести. Начиная с несоответствующего действительности: «Сегодня мы провожаем в последний путь нашего дорогого…», – и заканчивая дурацкой идиомой: «Пусть земля тебе будет пухом!» Три тонны пропитанной водой земли – пухом?! Это как? Закопали бы по-быстрому и не позорились – что тут мусолить-то? В общем, на своих похоронах я отсутствовал без уважительной причины.

А вот поминки – это совсем другое дело, это интересно! Соберутся друзья, враги, родственники: слова будут говорить всякие разные и хвалить меня – а я, как и любой из живущих, люблю, когда меня хвалят. Даже если не по делу, а из корыстных побуждений или просто так. Это ещё из босоногого детства: «Ты в штаны не написал? Молодец!» Из школы: «Пятёрку получил по истории? Умница!» А это из взрослой жизни: «Институт закончил и в Питере остался? Ну, ты вообще красавчик!!!» Опять же: народ, как и положено, подопьёт малость, что только прибавит фантазии и вдохновения в речах, и можно будет узнать о себе много нового – о чём даже не подозревал при жизни… 

Стол накрыли в моей двушке на Седова, в большой комнате. Во главе стола – моя давняя подруга Тамара с припухшими глазами, но очень сексуальная даже в трауре. Рядом с ней мой лучший друг Серёга, по-братски обнимающий её за плечи, и совсем не по-родственному заглядывающий ей за вырез шикарной чёрной блузки. Трое коллег по работе (с жёнами), несколько приятелей по пиву и футболу, какие-то дяди Пети и тёти Зины, которых я видел впервые. Набрали по соседям стульев и табуреток – на табуретки положили доски, накрыли старыми скатертями, и получились скамейки. Человек двадцать или чуть больше уместились кое-как за столом. Ну а я со всеми удобствами расположился под жёлтым прокуренным потолком на люстре – «мне сверху видно всё, ты так и знай!» На столе полным-полно выпивки с закуской. Скорбящие уже не в первый раз с удовольствием прикладывались и перемывали мне косточки – в том смысле, что какой я был хороший да пригожий, и какая это просто-таки чудовищная несправедливость. Такой молодой! (Ну, не такой уж и молодой – сорок два года…) Умный! (Прям уж! Был бы умный – не сидел бы сейчас на люстре…) Справедливый! (Эт точно!) Весёлый! (Согласен!) Честный! (Не всегда…) И – слёзы из глаз; и – рюмку водки одним махом; и – чья-то мужская рука на женской тугой коленке под столом – жизнь, несмотря ни на что, продолжается!

В квартире жарко и душно – июнь месяц. Хоть и открыт балкон, а всё равно дамы обмахиваются кто веером, а кто каким-нибудь журнальчиком. Разговоры под бряканье вилок и ножей, невнятные шепоточки, глухое позвякивание бутылок о рюмки. Мужики выходят курить на балкон. Покурив, бросают окурки в банку из-под оливок, сплевывают вниз на клумбу и возвращаются к столу. Постоянная движуха: кто-то приходит – выпивает водки и остается, а кто-то уходит, отдав должное покойному. Кому-то, действительно, меня жалко, а кому-то – наплевать…

А куда это друг мой, Сергуня, пропал, да ещё и вместе с Томиком? На кухне – нет, на балконе тоже. А в спальне? Опаньки! А в спальне, на моей кровати, Сергуня с юношеским задором ублажает мою Томку! Вот за что я его люблю, так это за то, что он в любой поганой ситуации сумеет найти что-то хорошее – для себя, естественно. Что тут можно сказать – орёл! И «вдову» утешил, и сам нервное напряжение снял. Смотрю я на них и от всего сердца радуюсь! Пардон! Сердца-то у меня нет… Скажем, так – и от всей души радуюсь! 

…Пришёл Валерка – старинный мой приятель и собутыльник, живущий в соседнем доме. Собака его, Жулька, сразу же забралась на диван, на своё любимое место, а Валерка подсел к столу, бережно придержав больную ногу. Как раз Серёга вернулся, и Валерка к нему с вопросами: что да как? Он, оказывается, ничего не знал до вчерашнего вечера. Позвонила ему какая-то незнакомая женщина – сказала, что Миша умер и что похороны завтра в 11.00.

– Под машину Миша попал… – загрустил глазами Серёга.

Ага! Попал… Да меня под неё толкнули! И так ловко, что ни у кого даже сомнений не возникло. Три дня назад, поздним вечером, я в одиночестве стоял у пешеходного перехода. Ждал зелёного сигнала светофора, и тут меня резко толкнули в спину – с так силой, что я вывалился на дорогу: серебристый «мерседес» на полном ходу снёс меня, и я умер ещё в полёте, не успев даже упасть на асфальт. Ну да, был подшофе, но немного – граммов двести. А когда судмедэкспертиза установила наличие у меня в крови сколько-то там промилле, что примерно соответствовало литру алкоголя, – отпали и последние сомнения, если они у кого-то ещё были. У нас шестилетние мальчики после стакана водки по дорогам бегают, а уж журналюга, разгуливающий по улицам с литром коньяка в желудке, – так это вообще чуть ли не норма. «Coûts de la profession», – как говорил режиссёр Якин. Или он что-то другое говорил? 

А вот Валерка не поверил Серёге – выпил с ним водки и задумался, отрешённо уставившись на африканскую маску, которую я когда-то привёз из Конго. Правильно, Валерик, правильно – с твоей подачи я стал копать эту тему… 

Помнится, сидели мы тогда с Валеркой у него дома. Хорошо сидели: с коньячком, балычком и задушевной беседой. Я только что вернулся с улицы – Жульку выгуливал. Нога у Валерки разболелась так, что не наступить. Он тогда ещё работал в Пулковской таможне и рассказывал мне в тот вечер про свою стажировку в Германии двухлетней давности. И как на первом же занятии немцы стали выпендриваться по поводу и без повода.

– Вот смотрите – герр Вольф! – верещал старший инспектор таможенной службы Германии – «Zoll». – Один из наших лучших сотрудников. Он со своим четвероногим другом обнаружил 850 граммов героина!

– А это – герр Шмульке! Его личный рекорд – полтора килограмма героина! – ведущий аж всхлипнул от восторга. – Кто из вас может похвастаться хоть чем-нибудь подобным?!

Валерка поднял руку.

– Да? – немец снисходительно посмотрел на него.

– Четыре тонны… – скромно сказал Валерка.

– Что?!

– Четыре тонны марихуаны. Вы тут вроде как надоями интересовались …

Потом с немцами подружились, и они оказались совсем неплохими мужиками: после занятий пили вместе пиво и играли в картишки по-мелкому. Но четыре тонны – для немцев это был повод в очередной раз поразмышлять о загадочной русской душе. 

Я тогда ещё спросил у Валерки: мол, правда ли, что собаки, ищущие наркотики, – сами наркоманы. Мне подумалось, что про это могла бы получиться интересная статья. Но Валерка развеял все мои мечты в прах, сказав, что это бред сивой кобылы и что даже экономически не выгодно гробить собаку. Дешевле научить её искать наркотики через игру и поощрение. Потом встал на четвереньки и полез за диван. Я слегка офигел, но, как оказалось, это он полез за учебными пособиями. Вытащил картонную коробку и стал доставать из неё плотно закрытые, небольшие чёрные пластиковые пакеты - показывал их мне и перечислял: «Героин, кокаин, марихуана, гашиш, амфетамины, ЛСД…» 

– Удивительно! – не смог удержаться я. – Почему ты до сих пор на свободе?

– А у меня разрешение имеется! – ухмыльнулся этот собачий Шерлок Холмс. – И на хранение, и на перевозку! Не отвлекайся!

– Жулька моя, – рассказывал мне дальше Валерка, – очень любит играть с мячиком – самый обычный мячик для тенниса. Он покрыт войлоком и хорошо впитывает запахи. Намазываем мячик вот этой субстанцией из одного пакета и играем: я его бросаю – она за ним бежит; я его прячу – она находит. И получает за это вкусняшку. Я понятно объясняю? Так можно обучить собаку на поиск любых наркотиков. Главное – мячики не путать, чтобы не смешивать запахи в процессе обучения. Жулька, когда ищет наркотики – ищет не наркотики, а мячик – такая у нас с ней игра. 

– Так просто? – удивился я.

– Ну, это на словах просто! На самом деле, для этого нужно очень много времени и терпения – ну и собака нужна не бесталанная. Вот Жулька у меня универсал – она запросто найдёт по запаху всё, что есть вот в этой коробке.

– И никогда не ошибается?

Валерка смутился. Налил себе коньяку и опрокинул рюмку в рот:

– Понимаешь, раньше она никогда не ошибалась, а вот за последний год – трижды. Бред какой-то! Жулька показывает мне, что здесь что-то есть – а мне говорят: «Ошиблась собачка ваша, Валерий Петрович! Нет здесь ничего!» Да она как-то раз в порту, на судне, в машинном отделении в банке с тавотом килограммовый пакет кокаина нашла! В полиэтилене! Ты вообще представляешь, что это такое? Сколько там запахов разных?! А она нашла и мне показала! А ещё странно то, что получатель груза всегда был один и тот же – фирма «ПримаВестКонсалтинг». И груз совершенно разный каждый раз: то лесоматериалы, то кондиционеры, то детские игрушки…

Вот так всё и началось! Честно говоря, журналистское расследование – это не мой уровень. Мой интерес – это криминальная хроника, городские сплетни и слухи, что-нибудь из высокой моды – всего по чуть-чуть. В нашем сетевом издании у меня довольно-таки скромные обязанности. Но если появилась возможность проявить себя выдающимся (не побоюсь этого слова) журналистом и прыгнуть выше головы – почему бы и нет? И я стал копать: очень осторожно, буквально по миллиметру, снимая слой за слоем и постоянно оглядываясь по сторонам. Я прекрасно понимал, что тема эта очень опасная и, в случае чего, голову мне оторвут незамедлительно.

И накопал! По всем раскладам получалось так, что в данном случае имеет место быть устойчивый канал поставок синтетической «дури» из Прибалтики через Псков в Питер. И что замешаны здесь отдельные сотрудники и таможни, и МВД, и ФСБ. Это была БОМБА! Я позвонил Валерке и намекнул ему о своей находке – он мне не поверил и послал подальше. Тогда я скинул всё, что у меня было на флешку и отдал её нашему главному редактору – в надежде прославиться в скором времени на всю страну в качестве непримиримого борца с наркомафией. А через два дня меня сбил серебристый «мерседес»… DIXI!

…А Валерка всё пялился на маску: что-то думал, прикидывал и сопоставлял факты – закусить даже забыл, бедолага! Ничего, Валерик! Ничего тут изменить уже нельзя – прими всё как есть: расслабься, выпей ещё водки и прими участие в обсуждении моих достоинств – каким я был хорошим другом, как с Жулькой твоей гулять ходил…

 Я взглянул на Жульку. Она сидела на диване и, навострив уши, смотрела на меня. Я переместился с люстры в угол комнаты и Жулькины карие глаза неотрывно последовали за мной. Японский городовой! Да она же меня видит!!!

– Жулька! Жулька! – позвал я.

Жулька взвыла в голос, соскочила с дивана и, цокая когтями по линолеуму, стремглав кинулась бежать из комнаты, едва не сбив с ног входящую с новым блюдом Тамару.

– Что это с ней, Валера? – Томка поставила большую круглую тарелку с мясной нарезкой в центре стола и, одёрнув узкую юбку, присела рядом с Серёгой.

– Да хрен её знает! – поморщился Валерка. – Старая уже стала – вот и дурит! Ладно, пойду я!

И ушёл. Я слышал, как он в прихожей открывал дверь и вполголоса выговаривал своей непутёвой собаке.

Вот это да! Так это что же получается? Человек, всю свою жизнь проживший бок о бок с собаками, можно сказать – кинолог – и ни черта в них не понимает? Или Жулька действительно «дурит»? Да нет! Если она и «дурит», то как-то странно. Видела она меня – точно видела, потому и испугалась…

О! А кто это к нам пришёл? Да это же сам господин Соболев, мой главный редактор – сука! В моей весьма ободранной квартирке этот хлыщ, в костюме от «Canali», холёный и высокомерный, выглядел как страусиное яйцо в колхозном курятнике. Не место ему было здесь, но теперь не я тут командую. Соболев с постной рожей приложился к ручке Тамары, проблеял соболезнования и что-то про невосполнимую потерю для всего коллектива. Даже ненадолго к столу присел и брезгливо выпил рюмку водки. Но тут же вскочил и со словами: «Мне надо с вами поговорить, Тамара!» – утащил её на кухню. Так-так-так! Я, кажется, знаю, зачем эта гнида сюда пожаловала…

– Тамара! – Соболев держал Томку за руку и ласково смотрел ей в глаза. – Миша последнюю неделю работал над одним очень важным проектом, и мне хотелось бы снять копии со всех материалов. Вы позволите мне воспользоваться вашим компьютером?

 Обломайся, Соболев! Нет у меня компьютера! Я с ноутбука в сеть выходил, и всё, что добывал, на нём и хранил. А вот где ноутбук – ты вовек не догадаешься!

– Так нет у нас компьютера… – растерянно продублировала меня Томка, – и не было никогда. Миша на ноутбуке работал.

– А ноутбук где? – резко спросил Соболев.

– Я не знаю, – Томка пожала плечами, – он то приносил его, то уносил…

Ну и как тебе такой расклад – а, Соболев? 

А Соболев поник. Весь его внешний лоск куда-то сразу же пропал, и костюмчик, по-моему, даже слегка полинял. Он явно не ожидал такого поворота, и теперь пребывал в ступоре: хозяева дали ему приказ подчистить концы, а он взял, да и обделался. И я знаю, о чём он сейчас думает: а была ли та флешка, которую я ему отдал, единственной? А не сделал ли я ещё одну, две, три или десять копий? Думай, паскуда, думай! Ты теперь только об этом и будешь думать! До самой смерти думать – и бояться!..

– Ну и что вы все загрустили? – уже крепко поддатый Серёга оглядел немногочисленных гостей, оставшихся за столом, – самых близких. – Мишка весёлый был! Компании любил, выпить любил, женщин любил, – посмотрел на Томку - и решил уточнить, – ну, и они его тоже…

– Да… – согласилась с Серёгой Тамара. Соболев пообещал ей денег дать, если она найдёт ноутбук: визитку свою оставил и просил звонить в случае чего. Не понравился он Томке – фальшивый он какой-то, ненастоящий – скользкий и холодный, как змея.

– Вот и давайте выпьем, – продолжал Серёга, – чтобы Мишке и там было хорошо!

Спасибо, Сергуня! Ты настоявший дрюк! И никогда не бросал товарища в бидэ!

Пора мне… Дочку ещё надо повидать перед дальней дорогой…

Прощайте, люди! Я люблю вас…

***

Настя сидела на кровати, скинув халат с левого плеча, и кормила грудью ребёнка. Вот те раз! Да я, оказывается, дедом стал! Что же за день-то сегодня такой – сплошные радости и удовольствия! Я с трепетом заглянул младенцу в лицо – девочка! Длинные чёрные ресницы на бледном личике смотрелись потрясающе – красавица будет, не иначе! Настя с нежностью глядела на дочку, и на глазах у неё были слёзы. Не плачь, Настёна! Хоть ты и не по мне плачешь, а всё равно – не стоит… Радоваться надо: новый человек пришёл в этот мир – маленький кусочек плоти от плоти моей… 

Может быть, у неё получится то, что не смог сделать я. Может быть, она не струсит там, где я облажался. Не обидит, не предаст и найдёт верную дорогу. Увидит свет там, где я мыкался, как в потёмках. Сделает что-то хорошее, доброе – осчастливит кого-нибудь. Да просто – родит ребёнка! И, может быть, от такой малости мир этот станет хоть немного лучше…

18.07.2020

 

Комментарии

И что же, он даже не пожелал отомстить (как в фильме "Ghost")?

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки