Костер

Опубликовано: 24 августа 2022 г.
Рубрики:

...А этот день между тем иссякал. День, голубой купол с солнцем посередине, начал заметное движение к горизонту.

И вот небо надо мной, над лесом и лугом стало прозрачнеть, синеть, открывалась космическая даль; над моим домиком полз по небу одинокий розовый крокодильчик, решивший, видно, еще до темноты пересечь глубокий океан, на дне которого посверкивали затерянные кем-то сокровища – звезды. 

Потом крокодильчик взял да и превратился перед тем, как скрыться за верхушками деревьев, в розовый же платочек. Махнул мне на прощание и исчез.

По лугу, по земле у моего крылечка разливалась прохлада. Прохлада пахла травами, водой, лягушками. 

Я скажу, какая перемена успела произойти со мной здесь в маленьком домике на краю леса и луга, на чем я поймал себя. Я стал больше доверять себе, себе, как оказалось, мало мне известному, тому, кому я лишь изредка давал волю, тому, кто лишь время от времени показывал свое лицо.

Я стал подчиняться неожиданным своим порывам, внезапным желаниям, думая, что они могут быть хороши и, главное, правильны.

Мне захотелось сегодня вечером разжечь небольшой костер в лесу, у ручья, где мне всё больше нравилось бывать, и я не стал с собой, осторожным, боязливым, пугливым (костер в лесу опасен!), и т.д. спорить. Я этого предусмотрительного просто-напросто послал куда следует.

...В армии, разговаривая с придирающимся к тебе сержантом, мы отводили душу, произнося вот что: «Ну меня на х..., товарищ сержант!» Смысл в этом был: требуемое моментом слово все-таки произносилось. - «Что?!» орал сержант. - «Ме-ня, - уточняли мы, - ме - нях...». И с этим сержант не мог ничего поделать и никому из командиров пожаловаться. Не доложишь же командиру, что рядовой имярек в моем присутствии послал себя на х... Смешно! С этой заковыкой сержанты, как правило, не справлялись, а мы торжествовали: и рыбку, мол, съел, и лапоть не замочил.

То же самое сегодня сделал я. Послал себя, осторожного, на х... и принял решение. Рекомендую этот способ другим.

Я пошел к ручью, набрал по дороге целую охапку сушняка, сложил сучья у подножия дуба.

Когда начало темнеть, я посмотрел на шоссе: поток машин увеличился, задние красные огоньки превратились в две огненные реки, шоссе, напрягшись, как чугунная труба под сильным напором нефти, гудело, сотрясая воздух вокруг. Людей в машинах не было видно. Возможно, машины шли сами собой. Шествие пустых машин. Куда, зачем? Наше будущее... 

Я оставил свет в комнате, проверил, есть ли в кармане спички, запер дверь. Включил фонарик и пошел к месту в лесу, где начиналась моя тропинка. Там два дерева образовали ворота, они служили как бы пилонами этих ворот. Я входил в лес, таким образом, как в храм. 

 Каждый раз, когда я входил в него, у меня сам собой получался глубочайший вздох. Здесь царила тишина, а сложившийся за день запах - коры деревьев, мхов, травы, малочисленных цветов, земли, прошлогодней листвы, каких-то невидимых грибов, древесной плесени, муравьиной кислоты, тлена упавшего дерева – создавал впечатление помещения. Точнее, старого-старого дома.

Для костра я разгреб прошлогоднюю сухую листву, обнажив влажную черную землю, уложил аккуратной горкой хворост. И когда поджег комок бумаги под ним, вспомнил недавний эпизод. Друзья подарили мне, зная меня, на день рождения большой электрический камин. В нем при включении «загорались» угли и пускали вверх синие огоньки. Зрелище, на первый взгляд, было очень красивое. Раскаленные угли и огоньки были как настоящие.

Через три дня я камин передарил – отнес дочери.

Мой огонек поднялся, лизнул сухую веточку. Примется ли? Получается, получается!

Вот и костер передо мной. Он вырос и стал шаманить, а я начал постепенно впадать в транс. Огонь теперь то плясал, приседая и разбрасывая полы одежд, то вскакивал, будто собираясь улететь, и платки пламени отрывались и уносились вверх, то, ухая и стреляя, кидался из стороны в сторону, чтобы отпугнуть меня, слишком приблизившегося, или просто напугать, помогая ворожбе...

...верно, с него, с огня костра, подумал я, с повторения его пляски, и начались многие магические человеческие плясеи, плясовицы – шамана, колдуна, ведьмы, ворожбита, знахаря, кудесника, жреца... 

За бесконечно разнообразную игру огня в костре и в настоящем камине мы и любим его – за бесконечно разнообразную игру пламени, она завораживает, не отпускает от себя ничьего взгляда; она не может наскучить, как... как, скажем, не может надоесть игра хорошего человеческого ума.

(Электрический камин я немедленно передарил: в нем всё те же шесть-семь огоньков выходили из все тех же щелей между «углями», не обещая никакой игры, и ясно было, что некие мастаки всучали любителям каминов фуфло, подделку под настоящее. Дочери некогда вглядываться в «огонь», да и вообще камин ей, мерзлячке, нужен был как дополнительный источник тепла, да и вообще она мало на меня – и слава богу – похожа...)

Я сидел перед костром не сводя с него глаз.

Сидел, пока не понял, что что-то случилось.

Неизвестно, что случилось, да, наверное, ничего особенного и не случилось – ничего заметного для глаза или слуха, но только слух мой вдруг обострился, словно огонь-шаман повелел мне: а теперь смотри, внемли... Была уже огромная, на полмира ночь вокруг, ночь-страна, ночь-государство, до чьих границ шагать-не дошагать, но я вдруг почувствовал ее пространство; было надо мной неизмеримо и страшно высокое небо, небо звезд, но рядом был Огонь, начало всех начал, Огонь, у которого я пригрелся душой, к которому я припал, чье бормотание я слушал, быструю его речь... В костре, горя, выговаривались деревья, открывая, должно быть, какую-то тайну, которую – опять! – не поймет до конца это странное, так много, казалось бы, умеющее существо, человек. Единственное, что им, людям, не всегда удается, - это слушать. Надолго замолкнуть, замереть, прислушаться, вслушаться в незнакомые звуки и вдруг понять чужой язык, чужую душу и слушать, слушать, слушать...

 

Пережив то, что мне было нужно, то, в чем я, оказывается, нуждался (и был прав, послушавшись порыва), я дождался смерти костра - он умирал долго, величаво, накрываясь пеплом, как одеялом, укрываясь ото всего... 

Я забросал сырой землей мягкий пепел и, включив фонарик, пошел сквозь папоротник домой. Вздрагивающий круг света засвечивал белых бабочек-мотылей, перелетающих с ветки на ветку.

Хотя я и смотрел на мелькание этих бабочек, все равно бормотал невесть откуда взявшиеся слова:

-Забытые боги... Забытые боги...

 

Комментарии

Аватар пользователя Михаил Гаузнер

Давно не испытывал такого удовольствия от описанного автором его благоговения перед тишиной леса, благотворного воздействия на душу букета разнообразных запахов. Особенно проникся я описанием костра. Казалось бы – ну костёр и костёр: около него согреваются, на нём можно вскипятить чай, сварить уху, но превозносить его? Огонь – он и есть огонь…
А вы вчитайтесь: «Огонь… то плясал, приседая и разбрасывая полы одежд, то вскакивал, будто собираясь улететь, и платки пламени отрывались и уносились вверх, то, ухая и стреляя, кидался из стороны в сторону, чтобы отпугнуть меня, слишком приблизившегося, или просто напугать…». Чувствуется, что автор, описывая «бесконечно разнообразную игру огня в костре», действительно «пригрелся к нему душой» и сделал это просто, без чрезмерной восторженности, яркой красивости и звучных, часто излишних эпитетов.
Я вспомнил, как вечерами после нелёгкого походного дня физическая усталость отступала и заменялась расслабленностью, трудно передаваемым чувством общности с товарищами, с природой, с низкими крупными звёздами, такими неожиданно близкими на иссиня-чёрном южном небе. Очаровывал костёр – его яркое пламя, иногда – треск поленьев и сноп искр, как выстрел в небо. Мы до поздней ночи любовались завораживающими огоньками, перебегающими по догорающим углям. Но мне не приходило в голову такое образное сравнение угасания костра с его смертью – он «умирал долго, величаво, накрываясь пеплом, как одеялом, укрываясь ото всего...».
Спасибо автору за такое редкое удовольствие.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки