«Славна кончина за народ!
Певцы, героя в воздаянье,
Из века в век, из рода в род
Передадут его деянья».
К. Ф. Рылеев
В ноябре нынешнего года исполняется 45 лет со дня восстания на большом противолодочном корабле «Сторожевой» Дважды Краснознаменного Балтийского флота, под руководством заместителя командира по политчасти капитана 3 ранга Саблина Валерия Михайловича, расстрелянного в застенках КГБ 3 августа 1976 года.
Автор этой публикации, в те годы проходивший службу в должности командира одной из частей Рижского военно-морского гарнизона, был свидетелем этих событий. По мнению российских моряков, давно настала пора прозвучать голосу мировой общественности в поддержку справедливого требования полной реабилитации В.М. Саблина, чей самоотверженный подвиг должен по праву занять достойное место в новейшей истории России.
В воскресный день, 9 ноября 1975 года, когда заканчивались торжества по поводу очередной годовщины Октябрьской революции, на кораблях и в частя Рижского военно-морского гарнизона была неожиданно объявлена боевая тревога. Подъем личного состава по боевой тревоге – событие само по себе весьма ординарное. Но необычным было только то, что боевая тревога не была учебной, что объявлена она была в дни самого большого государственного праздника, и особо настораживало отсутствие в течение длительного времени какой-либо официальной информации от командования гарнизона.
Но, как говорится, «шила в мешке не утаишь». Стало известно, что в гарнизоне произошло чрезвычайное происшествие (ЧП): во втором часу ночи, с 9-го на 10-е ноября, большой противолодочный корабль (БПК) «Сторожевой», прибывший в Ригу из Балтийска, главной базы флота, для участия в ежегодном традиционном военно-морском параде в День Военно-морского флота самостоятельно, без разрешения Оперативной службы Балтийского флота, покинул парадный строй кораблей на реке Даугава, снялся со швартовых бочек и в Рижском заливе лег на курс, ведущий через Ирбенский пролив в открытую часть Балтийского моря.
Оперативной службе и Командованию флота информация о чрезвычайном происшествии поступила незадолго до отхода корабля, когда одному из офицеров бпк «Сторожевой», секретарю комсомольской организации корабля старшему лейтенанту В.Фирсову, удалось незаметно для вахтенной службы по швартовому тросу перебраться на якорную бочку, а оттуда на стоящую рядом подводную лодку. То, о чем сообщил Фирсов, настолько не укладывалось в привычные нормы сознания, что трудно было поверить: «На борту «Сторожевого» восстание личного состава и возглавляет его замполит корабля, капитан 3 ранга Саблин Валерий Михайлович. Командир корабля капитан 2 ранга А. Потульный обманным путем изолирован в гидроакустическом отсеке и у входного люка выставлена охрана, осуществлять которую поручено матросу А. Шеину».
При выходе корабля в Рижский залив была установлена и непрерывно поддерживалась радиосвязь с Главным штабом Военно-морского флота СССР. В первом же донесении, адресованном Главнокомандующему ВМФ СССР адмиралу флота Советского Союза С.Горшкову, Саблин доложил, что члены экипажа «Сторожевого» не являются изменниками родины, что корабль следует в Ленинград с единственной целью, - потребовать от руководства страны предоставить им возможность выступить по телевидению с обращением к народу, в котором будет изложена программа справедливого переустройства советского общества. Приблизительно такого же содержания был ответный семафор «Сторожевого» на запрос кораблей погранохраны, несших службу в этом районе.
Командир бригады пограничных сторожевых кораблей капитан 1 ранга А. Найперт немедленно передал донесение командующему Прибалтийским пограничным округом КГБ СССР генерал-лейтенанту К. Секретареву. От него последовал приказ пограничным кораблям: «Немедленно открыть огонь на поражение и уничтожить корабль». Пограничные корабли продолжали сопровождение нарушителя, а их командир бригады нашел в себе силы и мужество, не пошел на сделку с совестью и приказ своего командующего не выполнил. Спустя неделю, капитан 1 ранга А.Найперт был отстранен от командования бригадой и уволен из рядов Военно-морского Флота.
В праздничном парадном строю в кильватере «Сторожевому» находился СКР (сторожевой корабль) на борт которого был экстренно вызван Старший морской начальник гарнизона города Риги контр-адмирал И.Вереникин. Он получил приказ командующего Балтийским флотом вице-адмирала Косова немедленно выйти в море, догнать и любыми средствами остановить мятежный корабль. Одновременно командующий Балтийским флотом с целью перехвата «Сторожевого» направляет из порта Лиепая в район Ирбенского пролива ударную группу кораблей в составе одного СКР, двух ракетных и трех малых противолодочных кораблей.
Между тем, запущенный механизм оперативного оповещения продолжал интенсивно работать. Сигнал о ЧП поступил на командные пункты Прибалтийского военного округа и 30-й воздушной армии, оттуда на командный пункт (КП) командующего ВВС страны Главному маршалу авиации Кутахову и на Главный командный пункт Советской Армии, министру обороны маршалу Гречко.
Наконец, информация о ЧП стала достоянием дежурного генерала при Генеральном секретаре КПСС, Председателе Совета обороны Л.И. Брежневе. Недолго «миролюбивый» генсек размышлял над докладом дежурного генерала и буквально через несколько минут от него поступил приказ : «Разбомбить и потопить корабль». В воздух были подняты несколько звеньев самолетов ЯК-28, дислоцировавшихся на военном аэродроме под Тукумсом (Латвия), и МИГи истребительного полка, базировавшегося на аэродроме Румбула в Риге.
На рассвете, 9 ноября, самолеты ЯК-28 нанесли по бпк «Сторожевому» бомбовый удар 250-ти килограммовыми фугасными бомбами. Одна из бомб попала в корму «Сторожевого»: было выведено из строя рулевое устройство и винт. Корабль потерял ход, перестал слушаться руля и остановился.
В это время, в возникшей на корабле суматохе, из-под стражи удалось освободиться командиру корабля капитану 2 ранга Потульному, который опрометью взбежал по трапу на мостик и выстрелом из пистолета ранил в ногу Саблина. Кстати, это был единственный случай применения огнестрельного оружия на борту «Сторожевого». Никто не успел опомниться, как на корабль, в спешном порядке, была высажена вооруженная до зубов группа захвата, наспех сформированная из морских пехотинцев. Со стороны экипажа никакого вооруженного сопротивления оказано не было.
Корабль, лишенный возможности самостоятельно двигаться, был отбуксирован на якорную стоянку у полуострова Сырве, южной части оконечности острова Саарема, где был снят с борта и арестован весь экипаж «Сторожевого. Двое матросов помогли раненому и закованному в массивные наручники Саблину сойти с борта корабля, а один из них, обратившись к присутствующим, произнес: «Запомните его на всю жизнь. Это настоящий командир, настоящий офицер советского флота!» Произнесены эти слова были совсем не громко, но в той траурной тишине его голос прозвучал как заклинание. Группа организаторов восстания (12 членов экипажа) была доставлена в Латвийский КГБ, где в присутствии прибывших в Ригу членов специально созданной правительственной комиссии, которую возглавлял Главком ВМФ СССР адмирал флота С. Горшков, состоялся первый допрос. На следующее утро на двух самолетах АН-24 все они были отправлены в Москву и помещены в застенки всем известного Лефортово.
Остальные члены экипажа были заключены под охрану в так называемых Ворошиловских казармах на окраине Риги и после длительной целевой обработки органами КГБ расформированы.
Выполняя требования Государственной комиссии, я по долгу службы участвовал в восстановлении навигационной прокладки курса, каким бпк «Сторожевой» шел до места, где был остановлен бомбовым ударом авиации. Для специалистов, знакомых с навигационной обстановкой в этом районе, не составляло большого труда доказать всю несостоятельность бредовой «утки», которую распространяли так называемые компетентные органы, бездоказательно, но настойчиво твердившие о якобы попытке Саблина и его сообщников угнать корабль в Швецию.
Таким образом, они пытались отвлечь общественность от истинных событий на «Сторожевом» и дать повод оболгать Саблина, снабдив его ярлыком предателя и изменника Родины - со всеми вытекающими последствиями. Обыватель с удовольствием проглотил этот бред, учитывая, что у всего личного состава кораблей и частей гарнизона была взята персональная подписка о неразглашении.
Неудачей закончилась попытка сдобрить эту «утку» сионистской приправой, предварительно исказив фамилию ближайшего сподвижника Саблина, матроса Александра Шеина, назвав его Шейн. К счастью, среди личного состава корабля не было ни одного «лица еврейской национальности».
Так вкратце выглядела хроника этих событий. Кто же такой Валерий Михайлович Саблин, сумевший еще задолго до перестроечных горбачевских времен, в самый разгар «брежневской эпохи развитого социализма», не только распознать гнилостную сущность советской системы, но и поднять на борьбу с ней практически весь личный состав корабля (без малого 200 человек), продемонстрировав ценой своей жизни неугасающие традиции флота российского?
Родился В. Саблин в январе 1939 года в семье потомственных военных моряков. Прадед его погиб в 1914 году на крейсере «Паллада», дед служил на Балтике, отец начал службу в военно-морском флоте задолго до войны, затем воевал и завершил службу в звании капитан 1 ранга. Сам Валерий Саблин закончил Высшее военно-морское училище им. Фрунзе, а в 1973 году с отличием закончил Военно-политическую академию им. Ленина и был назначен замполитом на бпк «Сторожевой».
В. Саблин прошел традиционную школу советской и армейской воспитательной системы и со слов его друзей и сослуживцев, слыл человеком незаурядным, исключительно честным и порядочным.
Он отнюдь не выделялся казенной эрудицией когорты флотских замполитов, был внимателен и добр в отношениях к подчиненным, отличался способностью критически мыслить и нетерпимостью к ставшим нормой жизни всего общества - лицемерию и лжи. Учеба в академии утвердила успешного слушателя Саблина в мысли, что в непреодолимой пропасти, разделяющей теорию и практику социалистического строительства советского общества, повинен обюрократившийся партийный аппарат КПСС, беззастенчиво узурпировавший всю власть в стране.
С этого времени идея борьбы с государственной партократией становится его жизненным кредо. Он прекрасно осознавал, что его ждет суровое наказание, и не собирался насильно тащить за собой весь экипаж корабля. Личному составу корабля, которые не хотели его поддержать была предложена возможность находиться в изоляции в одном из кубриков личного состава.
Двадцатилетнему матросу Александру Шеину, полностью разделявшему убеждения замполита, перед началом выступления Саблин вручил свой пистолет без единого патрона. Да и кораблю после праздничных мероприятий предстояло следовать на очередной плановый ремонт, поэтому весь корабельный боекомплект вооружения был сдан на временное хранение.
В Корабельном Уставе ВМФ СССР тех лет было определено, что палуба любого советского корабля, где бы он ни находился, является частью территории страны.
Поэтому Саблин принимает решение объявить бпк «Сторожевой» свободной и независимой от государственных и партийных органов территорией и обратиться к российскому народу с призывом о начале революционной борьбы с выродившейся системой. Наиболее подходящим местом для выступления Саблин избирает стоянку на Неве рядом с кораблем-музеем «Аврора», прославившим российский флот боевыми и революционными традициями. Вот туда и направлялся мятежный корабль, произвольно покинув строгий порядок парадного строя в Риге.
Безупречно авторитетного замполита поддержал практически весь личный состав корабля, единодушно одобрив текст подготовленного им обращения к советскому народу. Обращение было записано на магнитную пленку и непрерывно транслировалось по корабельной сети. Предварялось оно призывом «Всем, Всем, Всем!», а суть его четко была выражена в двух коротких абзацах. «Мы требуем:
Первое – объявить территорию корабля «Сторожевой» свободной и независимой от государственных и партийных органов в течение года;
Второе – предоставить возможность одному из членов экипажа выступить по Центральному радио и телевидению в течение 30 минут…
Наше выступление носит чисто политический характер и не имеет ничего общего с предательством Родины. Родину предадут те, кто будет против нас. В течение двух часов, начиная с объявленного нами времени, мы ждем положительного ответа на наши требования. В случае молчания или отказа выполнить вышеперечисленные требования или попытки применить силу против нас, вся ответственность за последствия ляжет на Политбюро ЦК КПСС и Советское правительство».
Не суждено было российскому народу услышать обращение Саблина, и лишь спустя 15 лет, в лихих 90-х годах, оно вполне могло стать программой борьбы за демократию, знамя которой, к сожалению, оказалось не в руках «саблиных»: им воспользовалась и до сих пор пользуется выползшая из аппаратных иерархических щелей все та же советская элита.
С чудовищной жестокостью кремлевские вожди расправились с организаторами мятежа. Капитан 3 ранга Валерий Михайлович Саблин по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР от 13 июля 1976 года был приговорен к смертной казни – расстрелу. Лаконичным было последнее слово Валерия Саблина на суде: он не просил о пощаде, не обещал своим трудом искупить вину. Вот доподлинные его слова: «Я люблю жизнь. У меня есть семья, сын, которому нужен отец. Все».
Приговор обжалованию и опротестованию не подлежал. Просьбу Саблина о помиловании Президиум Верховного Совета СССР отклонил, и 3 августа 1976 года приговор был приведен в исполнение. Только спустя полгода о его смерти были оповещены родные, когда уже не было в живых преждевременно скончавшегося отца, когда, прикованная к постели, была смертельно больна мать.
К восьми годам лишения свободы был приговорен матрос Александр Шеин, полностью отбывший свой срок. Не избежали репрессий многие офицеры Рижского военно-морского гарнизона, имевшие отношение (чаще косвенное) к описываемым событиям: они были досрочно уволены из состава ВМФ без выходных пособий и пенсий.
Лишь в 1990 году правда о восстании на бпк «Сторожевой» стала достоянием гласности. Развернулось общественное движение выступившее за пересмотр в судебном порядке дела Саблина с требованием его посмертной реабилитации. В 1994 году латвийская газета «СМ сегодня» с возмущением известила своих читателей, что дело пересмотрено и казненного 19 лет назад В.М. Саблина приговорили… к 10 годам тюремного заключения, а его сподвижнику матросу А.Н. Шеину, отбывшему свой срок «от звонка до звонка» 8 лет , срок заключения снизили до 5 лет.
Неслыханное кощунство и абсурд! Вспомни, уважаемый читатель, как «совковые» идеологи дружно воспевали подвиг декабристов, революционные восстания военных моряков – на броненосце «Потемкин», под руководством лейтенанта П. Шмидта на крейсере «Очаков» - за их самоотверженность в борьбе с царской властью.
Сегодняшние правители России (вчерашние силовики-кагебешники) продолжают лицемерную игру в демократию, а по существу, ничем не прикрытую борьбу за власть. Поэтому никто из них не станет менять свои привычные убеждения, а тем более заниматься реабилитацией Саблина: слишком опасным для них был и остается этот прецедент мужественного пассионария.
Достойно завершить изложение этой трагической истории может только назидание сыну, изложенное в последнем, прощальном письме Валерия Саблина:
«…Верь, что история честно воздаст всем по их заслугам, и тогда ты никогда не усомнишься в том, что сделал ваш отец. Никогда не будь среди людей, которые критикуют не действуя. Эти лицемеры, слабые ничего не представляющие из себя люди, не способны сочетать свою веру со своими делами. Я хочу, чтобы ты был храбр. Будь уверен в том, что жизнь замечательна. Верь в то, что Революция всегда побеждает».
Комментарии
Саблин
Реабилитировать Валерия Саблина значит возвращаться в советское время, по законам которого он был судим и приговорен к расстрелу. Но этого государства больше нет, и, следовательно, реабилитация бессмысленна. А нужно другое - благодарная человеческая память. И бесценное свидетельство автора статьи - замечательный вклад в эту память, которую героический подвит Саблина безусловно заслуживает. Скажу больше - его имя по праву должно встать в один ряд с генералом П.Г.Григоренко и, как и этот последний, увенчано памятником. Какое прекрасное лицо, оно прямо просится быть запечатленным в камне или в бронзе. А вот как такие люди, как Саблин и Григоренко, смогди сформироваться в недрах советской системы, это загадка, которую еще предстоит разгадывать социологам и психологам. Правда, Григоренко оставил после себя подробные воспоминания. Саблин не оставил ничего, на это ему просто не было отпущено времени. И вот почему так важно теперь каждое живое свидетельство, и чтобы на его судьбу обратили внимание журналисты и писатели, которые разыскали бы его родных и восстановили бы шаг за шагом весь его жизненный путь, вернув из небытия его живой человеческий образ. Однако пока в России у власти стоит бессменный "гарант", все это, увы, лишь мечты, на пути реализации которых стоит железобетонная путинская система. Так что остается надеяться, что общество, что придет когда-нибудь на смену нынешнему, Валерия Саблина не забудет и воздаст ему должное.
Добавить комментарий