Сегодня на нашей планете не найти города, где нет Интернета. Разве что в каком-либо африканском закоулке. Но зачем искать? Остановимся на больших городах. В любом из них можно найти пацана с арабским именем Али, Хасан, Усама… Имя в данном случае тоже не имеет значения. С таким же успехом парня можно назвать Жак, Джон, Иван… Кстати, это может быть и женщина. Недаром среди воинов джихада доля женщин сегодня 30 %!
Объединяет их всех одно.
Потому лучше будет создать обобщенный портрет будущего террориста на примере одного человека. У каждого своя короткая судьба, каждый приходит в террор по-своему, но в последнее время появилось нечто особенное, совсем новое, что сближает большинство новых адептов тотальной войны с неверными.
Итак, наш Али, проживающий в скромной квартире в одном из городов штата Мэриленд, скучает от одиночества. На улице сверстники гоняют мяч – его не берут за неспособностью, но говорят другие – ты мусульманин, у тебя нет призвания к этой игре… Книги - их так мало в квартире, но даже их читать нет желания, чему они научат? Телевизор надоел… Сейчас по нему много говорят об ISIS. Говорят только плохое… Так ли это на самом деле? Мулла в их мечети отзывается о них иначе. Он-то как раз называет их правоверными борцами за истинную веру. У них та же вера, что у моих родителей и у меня… Где правда?
Есть комп! Он ответит на все вопросы. Али набирает «ISIS» и попадает в виртуальное общество, где ожидают именно его. Там особенный язык, волнующая чувства образность, теплота товарищества, возможность испытать ощущение риска, и, конечно, гимн преданности всеобщему делу – всего этого он был лишен в обычной жизни.
Али, сын иммигрантов из Алжира (подчеркиваю еще раз – это может быть Джохар, сын иммигрантов из Чечни, Гюльчатай, дочь иммигрантов из Афганистана… все равно кто. Воздействие на молодые умы везде одинаково), быстро освоил легкую науку связи с другими приверженцами ИГ по всему миру. Это были люди из Англии, Южной Африки, Финляндии, которые убеждали его приобщиться к Твиттеру под псевдонимом, например, «французский свидетель». Они научили его, как приваживать к себе сторонников, и Али преуспел в этой науке. Он привлек несколько тысяч последователей, начал взаимодействовать с пропагандистами из ИГ, которые уже попали в поле зрения контрразведок разных стран и добился известности среди поклонников ИГ. И так продолжалось до его ареста.
В объяснении, написанном в адрес судьи, который рассматривал его дело, Али написал: «Впервые в жизни я ощутил, что к моему мнению по поводу важных тем отнеслись серьезно и у меня спрашивали совета и просили рекомендаций! Только сейчас я начинаю понимать, насколько гибельной могла быть ошибка, совершенная мною по молодости. Моя ассимиляция в мир интернета вместо реального мира привела к тому что я был поглощен виртуальной борьбой, одновременно теряя контакты с реальным миром - с моей семьей, жизнью и будущим». Ему крупно повезло. Он получил срок за материальную поддержку террористических организаций. Но он будет жить - в отличие от тех, кто добрался до Сирии, вступил в армию ИГ и погиб. Сегодня это судьба многих.
Он не одинок, этот Али. Интерактивное сообщество только в Штатах насчитывает сотни поклонников ИГ, и подстричь их под одну гребенку не удается: мол, молодые, неопытные, наивные… Нет! Наряду с юнцами это может быть мама двоих детей из Пенсильвании, немолодой механик, бывший военный из Нью-Джерси, взрослые братья-близнецы из Чикаго, та же Гюльчатай из Афганистана. У них мало общего за исключением одной вещи: они проводят недели или месяцы, маринуя себя в риторике и символике Исламского государства, благодаря Твиттеру и другим интернетовским трибунам. Вот это и есть ответ на вопрос, что их объединяет. Интернет!
В этой электронной теплице взаимной поддержки и виртуальных встреч, целью которых является нагнетание энтузиазма по поводу священной борьбы, выращиваются кадры будущих террористов. Люди используют вызывающие псевдонимы, бросаются новыми для них арабскими словами. Стараются перещеголять друг друга в благочестивости. Кто-то ограничивается критикой в адрес своей страны и ее отношения к мусульманскому миру, но есть и такие, что идут дальше, пытаясь установить контакты с ИГ, попасть туда, либо устраивая заговоры у себя дома, как это сделали убийцы в Сан-Бернардино. Эта пара, по предположению ФБР, попала под влияние последователей и рекрутов ИГ в самой Америке. Это тесное сообщество, можно сказать, клика. У них свой язык (по поводу языка уже пишут научные работы), шутки, терминология и фразы, которые может понять только член этой компании.
В той же Америке подавляющее большинство, осужденных за связь с ИГ, это либо граждане страны, либо легальные резиденты. Средний возраст 26 лет, этническое происхождение самое разное и потому никакого значения не имеет. Только 40 % из них стали мусульманами. Остальные религию не сменили. 14% - женщины. Все они трубили в Интернете о своем восхищении Исламским государством и общались с такими же, как они, его последователями из других стран. Наиболее искусные пропагандисты занимаются общественными сайтами, подталкивая своих сторонников блокировать сайты тех, кто выступает против их идеологии. У попавшего в тот мир возникает ощущение, что любой протест против ИГ нелегитимен. Эта изолированная культура укрепляется идеей, что США в войне с исламом. И помогает им в этом, к сожалению, популизм Трампа с его призывом не пускать беженцев из Сирии.
И все же! Как получается, что Исламское Государство способно рекрутировать людей, проживающих от него за тысячи километров? Вот здесь надо говорить о так называемой технологии убеждения. Какими психологическими средствами владеет ИГ, что оказывает влияние на людей, порой даже не представляющих, что такое ИГ на самом деле? Чтобы понять этот феномен вспомним историю, когда не было Интернета.
Сначала, как говорят, отделим мух от котлет. Есть обычная жизнь – школа, завод, университет, компания… И есть маргинальная. Назовем ее движением. Этот термин не подразумевает участие большинства народа в революции. Этой жизнью живет та самая сволочь, которая, как говорил Достоевский, вылезает наверх при любом брожении. Писатель говорил, что в подполье можно встретить только крыс. Во время потрясений крысы выходит на поверхность. Так было во время 1917 года в России, когда большевики вышли из подполья… Так это было во время революции в Египте, когда на поверхность вышли Братья-мусульмане, бывшие под запретом при Мубараке. Это же счастье, что нашелся египетский Пиночет, генерал Сиси, и начал откручивать им головы. Однако, вернемся к теме.
Если участие в обычной жизни дает человеку возможность для самостоятельного роста, то центральным пунктом движения является отказ человека от своей индивидуальности во имя великой цели. На этом строит свою пропаганду ИГ. Террористическая организация пороха не выдумала – так же поступали крестоносцы, большевики, фашисты, нацисты, коммунисты Китая. Когда большевики пришли к власти они стали нивелировать народ и опустили его до уровня винтиков. За здоровье такого винтика предлагал выпить Сталин в своей речи, говоря о нем: «...без которого (винтика, - Р. С.) мы с вами ни черта не стоим, дорогие товарищи». Путинский режим уже неоднократно выстраивал народ в марширующие колонны. За пятнадцать лет врагами русского населения были чеченцы, грузины, эстонцы, украинцы. Сегодня враг номер один турки. И при этом, конечно, наша страна была для всех врагом перманентным. Даром что ли один из главных пропагандистов Кремля угрожал превратить Америку в радиоактивную пыль?!
Но движение возможно далеко не всегда. Нужны условия для его созревания. Например, когда, казалось бы, стабильное государство вдруг начинает распадаться. Вот тогда внутри него и возникают эти движения, приводящие страну к упадку и даже к распаду. В прошлом такое произошло в России, когда страна устала от войны настолько, что позволила демагогам увлечь себя в пропасть. А самым ярким примером этого явления последних лет могут служить государства Ближнего Востока. Движение под названием Исламское Государство могло возникнуть только на обломках Сирии. Когда власть крепка, как это было у отца нынешнего диктатора, он закатал в асфальт целый город, где возникли исламисты. Мир промолчал, а спокойствие вернулось в Сирию на много лет.
Но при чем тут США или Россия? Их это касается в несравнимо меньшей степени, ибо они стабильны. Однако теракты совершают граждане и этих стран. Дело в том, что и в этих государствах существуют изоляционные гнезда. Проживая в них, люди ощущают себя полностью отключенными от жизни. Они-то и являются благодатным материалом для разного рода движений. Не будь Интернета, влияние ИГ на умы людей было бы минимальным.
В той же России, государство, хотя оно и стабильно, само создает такого рода движения. Традиции есть. Люди, попавшие в такие движения, не восстают против репрессий по отношению к тем, кто сохранил ум и трезвую голову. Таких обвиняют в отсутствии патриотизма, называют «пятой колонной». «Пятая колонна» обречена на поражение. Массой движет в основном разочарование текущим порядком вещей. Как правило, эти люди теряют веру в возможность реализоваться в обществе. Они теряют веру в свои силы. И проживают свою жизнь в смертельной скуке. Свобода их пугает, ибо при ее наличии некого обвинять в своих неудачах, кроме собственной посредственности. Потому фанатики инстинктивно больше боятся свободы, нежели репрессий.
Осама Бен Ладен не боялся репрессивного режима Саудитов, ибо он был плоть от плоти этого мира. Его страшили американские войска на священной земле. А он знал по истории ХХ века, что наличие таких войск в конце концов приводит к демократии западного типа. Германия, Южная Корея, Япония… Не дай Аллах такой судьбы его королевству! Что останется от ваххабизма?
Участие в любом движении для таких людей является единственным выходом из персональной безнадежности. Движение устами его пропагандистов говорит, что причина их разочарования не в них самих, но в окружающем их мире. Единственный способ изменить ситуацию, это изменить мир. Быстро сделать это можно только радикальным путем. И люди в это верят. У того же Достоевского в «Бесах» показано собрание людей, недовольных существующим порядком вещей. Петруша Верховенский спрашивает их: вы хотите постепенно изменять мир или сразу? И, казалось бы, нормальные люди отвечают единогласно – сразу! Вот это и есть идея ИГ. А что означает это сразу? Разрушение мира, в котором живут люди. «Весь мир насилья мы разрушим…» Что стоит за этим, каждый может легко представить.
Современный мир должен быть обязательно опорочен – это бездуховная, полная грехов яма, в которую попало человечество. Оно теряет цель жизни! Гейевропа, одним словом. А прошлое только воспето. Недаром ИГ упирает на былое величие Ислама, когда он захватил почти весь мир. И утопии свои ИГ выдает за достижимую мечту. Под воздействием такой пропаганды адепт истиной веры начинает представлять золотое будущее в виде достижимой реальности и все больше отдаляется от настоящей жизни. Это произошло с супружеской парой в Калифорнии. Эти религиозные подонки забыли обо всем, что у них было: семья, ребенок, хорошо оплачиваемая работа, сослуживцы, которые к ним прекрасно относились… На что они рассчитывали?
На что рассчитывают вообще все самоубийцы? Почему они полностью игнорируют реальность? Они даже не представляют себе, насколько невыполнима их задача перевернуть общество. Тридцатилетний гражданин Америки Муфид Елфгии из штата Нью- Йорк предсказал в Твиттере, что ИГ будет править всем миром. Он получил свой срок и остается только надеяться, что в тюрьме он прозреет.
И еще. Как и в случае с большевиками все то, из чего состоит уникальность человека, движением критикуется, запрещается, преуменьшается. Как личность он становится никем. Его индивидуальность растворяется в движении. Оно культивирует ненависть к обществу, в котором он существует. И самое страшное, что потеря индивидуальности приводит террориста к абсолютному равнодушию к судьбам и жизням других людей. Если он жертвует собой во имя успеха общего дела, то почему он должен думать о детях, женщинах, которые погибнут вместе с ним?
Конечно, самопожертвование есть акт иррациональный. В каждом человеке заложен инстинкт самосохранения. Поэтому главари этого движения делают все, чтобы самоубийцы верили в конечную истину, существующую в другой реальности и не допускают, чтобы их идеи райских кущ повергались сомнению, тем более осмеянию. Аятолла Хомейни проговорил к смерти Салмана Рушди за «Сатанинские игры». Автор позволил себе иронию по отношению к религии.
Сегодня человек участвует в движении на расстоянии. Интернет позволяет. Пропагандисты ИГ работают достаточно профессионально. С 2014 года ими было создано более 1000 видеоклипов, из них 37 на английском языке с целью рекрутирования. Материалом для этих видео послужили западные ценности: ИГ есть социальное движение, призванное бороться с экономическим неравенством, коррупцией, в ИГ нет и не может быть дискриминации по национальному признаку или расы. И, конечно, используется старая песня всех мусульман-террористов, что они только обороняются от Запада, который нагло вторгается в их жизнь.
Если вернуться к нашему Али, то он был возмущен действиями Асада против гражданского населения - а они действительно ужасны. И никто из окружающих не отнесся серьезно к его тревогам. Ответ на них он нашел в Интернете. Более того, ему сказали, что он не только умен, но еще и лидер! Много ли надо семнадцатилетнему пацану? И когда он был арестован за свои дела в Интернете, то это было шоком для его близких, ибо в жизни он оставался тем же мягким и вежливым Али. Такими же оставались в глазах окружающих и убийцы из Сен-Бернардино. Улыбались, принимали подарки от сослуживцев на бэбишауер, пользовались всеми бенефитами, предоставленными мужу на работе… Что им еще надо было? А последователи джихада буквально взорвали свою сеть, выражая радость по поводу этого преступления. И возникает ощущение, что сегодня против волков-одиночек противоядия нет. Но так ли это на самом деле?
Сегодня много крика о том, что надо разгромить ИГ, надо быть круче, президент Обама не справляется, он слаб, он скрытый мусульманин… Но не предлагается ничего конкретного. Как разгромить? И никто из республиканских кандидатов не говорит о том, что война идет и в Интернете тоже. Яд компьютерного экрана действует сильнее традиционных методов пропаганды. Как с ним бороться? Правда, возникает ощущение, что ближе всего к цели нейтрализации Интернета подошла г-жа Клинтон. Она собрала руководителей интернетовских компаний в Силиконовой долине, где говорила о блокировке экстремистских сайтов. Вот задача номер Один, стоящая сегодня перед руководителя ГУГЛ-а, Фейсбук, Твиттера и тому подобных сайтов. Если ее не решить кардинально, людям придется оглядываться через плечо каждый раз, когда они выходит на улицу, идут в кино, делают покупки в супермаркетах…
Миру предложен новый вид войны. Такого никогда еще не было в его истории. Интернет стал оружием террористов. Гражданин из Канзаса поместил в Интернете прощальное письмо: «Я иду бороться за дело джихада с надеждой умереть и потому ощущаю огромный выброс адреналина». Он был арестован, когда прикручивал к ограде военной базы фальшивое взрывное устройство, данное ему агентом ФБР. Откуда в нем эти мысли? Ведь он не был в Сирии, в мечеть не ходил… У «Интифады ножей», с которой сражается сегодня Израиль, есть отец – Интернет. И пока это будет продолжаться, тринадцатилетняя девочка, идущая в школу, будет класть вместе с учебниками кухонный нож с мыслью зарезать первого же встречного израильтянина. Она это сделала, приняв араба за еврея. В руку девочки нож вложил все тот же Интернет.
До тех пор, пока ИГ не будет полностью разгромлен, буквально сметен с лица планеты, и каждый последователь в любом городе, в любой стране не поймет, что его человеконенавистническая идеология нежизненна, война будет продолжаться.
Добавить комментарий