mcc2-w.jpg
Манхэттенский федеральный судья Пол Гардефи отказался приговаривать Здоровенина к штрафу, заключив, что у того нет денег.
Россиянину также может быть приказано выплатить компенсацию потерпевшим американцам, которые в общей сложности потеряли от 400 тысяч до 1 млн. долларов. Прокурор Джеймс Пастори заявил, что сообщит ее предполагаемый размер судье в течение 90 дней.
В любом случае никто не ожидает, что с осужденного удастся взыскать какие-то деньги помимо символических 200 долларов на судебные расходы: как явствует из материалов дела, Здоровенин практически не получал с афер никакого дохода, который доставался лишь его старшему сыну и подельнику Кириллу, до сих пор находящемуся в бегах.
Накануне вынесения приговора предоставленная Здоровенину бесплатная защитница Сабрина Шрофф, являвшаяся первым адвокатом россиянина Виктора Бута, который отбывает 25-летний срок за сговор с целью продажи оружия террористической организации, направила судье несколько вариантов 30-страничного ходатайства. Она просила в нем приговорить своего подзащитного максимум к двум годам тюрьмы.
По словам Шрофф, родившейся в Иране и говорящей по-английски с легким акцентом, Здоровенин-старший, геолог по образованию, всю жизнь был безупречно честным человеком и ввязался в преступную деятельность лишь в надежде снова сблизиться с сыном, который долго не мог простить отцу развода с матерью.
Судебная церемония в декабре
Первая, неудачная, церемония вынесения приговора Владимиру Здоровенину состоялась 7 декабря. Согласно обвинительному заключению по его делу, сидя в Москве, Здоровенин и его старший сын Кирилл зарегистрировали в США в середине 2000-х годов корпорации Sofeco LLC, Pintado LLC, Tallit LLC, Novitex Corp. и Rauna Ltd. и открыли их счета в банках JP Morgan Chase и Asia Europe America’s Bank. Эти компании предлагали товары, рекламировавшиеся на их сайтах. Покупатели платили кредитными картами.
Владимир Здоровенин также контролировал компанию Rim Investment Management, имевшую счет в популярной брокерской конторе Ameritrade, Inc., через которую Rim торговала акциями на фондовой бирже.
Как утверждали прокуроры, с марта 2004 по март 2005 года Здоровенины осуществляли мошенническую операцию, в ходе которой у большого числа американских граждан были обманом похищены сотни тысяч долларов. В частности, с апреля по июль 2004 года на банковские счета их компаний Sofeco, Pintado и Tallit поступали платежи, незаконно произведенные посредством кредитных карт без ведома их владельцев.
По словам прокуратуры, обвиняемые покупали номера этих кредиток у лиц, которые добыли их незаконно. Они также получали эти номера при помощи специальных программ, которые тайно устанавливались в чужих компьютерах и считывали конфиденциальную информацию, когда их вводили туда потерпевшие. Потом эта информация поступала к Здоровениным, утверждало обвинение.
Обвиняемые переводили похищенные деньги на счет своей компании Novitex, а потом — на счет своей корпорации Lemery Group, Ltd. в рижском банке Lateko.
С июня 2004 по февраль 2005 года Здоровенины, по словам прокуроров, вломились в брокерские счета ряда потерпевших американцев и без их ведома перевели, либо сделали попытку перевести, сотни тысяч долларов на счета своих вышеуказанных компаний.
Прокуроры также утверждали, что с января по февраль 2005 года Здоровенины манипулировали акциями ряда компаний. Они якобы тайно использовали брокерские счета потерпевших для того, чтобы разом скупить большое количество акций какой-то компании, взвинтив таким образом их цену, и потом с прибылью сбывали их через брокерскую контору Ameritrade.
На заседании в пятницу 7 декабря Здоровенина-старшего так и не приговорили, поскольку церемонию сорвала бесплатная защитница россиянина Сабрина Шрофф.
Войдя в небольшой зал федерального судьи Пола Гардефи, высокий лысоватый россиянин, облаченный в темно-синюю тюремную майку, приветливо улыбнулся сидевшим в первом ряду юным корреспондентам ИТАР-ТАСС Саше Гавриловой и Андрею Бекреневу и автору этих строк и уселся за стол защиты рядом с переводчицей Нелли Алишаевой.
По первоначальным выкладкам прокуратуры, Здоровенину, по образованию геологу, теоретически грозило до 142 лет тюрьмы, но первоначальные выкладки не нужно принимать буквально. Благодаря тому, что он быстро признал себя виновным и этим сэкономил обвинению судебные расходы, молодой прокурор Джеймс Пастори сейчас просил дать ему от 51 до 63 месяцев лишения свободы.
Шрофф, бывшая первым адвокатом россиян Виктора Бута и Сергея Алейникова, просила судью ограничиться 24 месяцами тюрьмы. Учитывая, что высокий худощавый Здоровенин на данный момент уже отбыл 21 месяц в предварительном заключении, такой приговор означал бы, что его срок закончится почти немедленно, после чего Здоровенин будет переведен в ожидании депортации в иммиграционную тюрьму.
Как указывалось выше, вместе с ним по делу проходил его старший сын 28-летний Кирилл, находящийся в бегах. Шрофф подчеркнула в своем 30-страничном ходатайстве, присланном судье накануне оглашения приговора, что ее подзащитный вызвался сотрудничать со следствием, но не мог вывести его на сына, поскольку сам не имеет понятия о его местонахождении. Тем не менее защитница просила, чтобы при вынесении приговора Гардефи учел предложение Здоровенина-старшего о сотрудничестве.
Прокуратура, которая перед приговором тоже выложила на судейский стол объемистое ходатайство, парировала, что осужденный так и не объяснил ей, что именно он может сообщить, и поэтому так и не был допрошен.
Шрофф также подчеркивала «преклонный возраст» Здоровенина и приводила исследования, в которых указывается, что пожилым заключенным в местах заключения приходится особенно тяжело: они не могут оказать сопротивления обидчикам, трудно заводят дружбу с более молодыми заключенными и испытывают в тюрьме особые физические неудобства.
Адвокат цитировала прошлые решения судов, которые приговаривали престарелых осужденных к меньшим срокам, чем те заслуживали по закону, поскольку не хотели обрекать их на пожизненное заключение.
Прокуратура возразила, что Здоровенину в худшем случае дадут чуть больше 4 лет, и что он уже отсидел почти половину этого срока, поэтому указанные соображения к нему неприменимы.
Шрофф приложила к своему ходатайству груду писем от родных и друзей осужденного, которые дружно характеризуют его как кристально честного человека и образцового семьянина.
Главный довод защитницы состоял в «переводе стрелок» на Кирилла Здоровенина, который, по ее словам, был организатором и техническим исполнителем инкриминируемых им афер, тогда как отец слабо разбирался в компьютерах и присутствовал на переговорах сына с криминальными партнерами в основном для солидности.
По версии защиты, Здоровенин-старший скрепя сердце ввязался в мошеннические манипуляции сына не из корысти, а из стремления снова сблизиться с Кириллом, который долго не мог простить отцу давний развод с матерью и, казалось, был для него навсегда потерян.
Поэтому безутешный отец жадно ухватился за эту соломинку и стал участвовать в аферах, которые были ему органически чужды.
«Сын пришел к отцу, и отец делал то, что приказывал ему сын! — доказывала защитница. — Если бы сын сказал ему прыгнуть с обрыва, он бы, наверное, прыгнул... Он делал все для сына, и все деньги шли сыну».
Шрофф признала, что отец летал по просьбе сына на Кипр, чтобы встретиться с потенциальным партнером «и создать впечатление, что Кирилл имеет большой опыт по части таких дел». Но она подчеркнула, что Здоровенин-старший «пропустил большую часть встречи на Кипре, предоставив Кириллу и его новому партнеру обсуждать детали».
Прочтя это место, прокурор Пастори, по его словам, возмутился и в ответ приложил к своему ходатайству почти 100-страничную распечатку переговоров Здоровенина-старшего на Кипре. 24 июня 2004 года тот встретился в отеле «Аполлониан» с тайным осведомителем, которого прокуратура замаскировала обозначением CS, хотя на распечатке значится, что его зовут Алекс Коган.
По словам прокурора, эта встреча длилась более 4 часов, и Кирилл в ней вообще не участвовал. Беседуя с Коганом, замечает Пастори, Здоровенин-старший «в больших подробностях описал характер киберпреступлений и финансовых афер, которые провернули он и его сын Кирилл».
Из распечатки, которую я прочитал, действительно складывается впечатление, что отец имел далеко не поверхностное представление о махинациях, которые впоследствии приведут его в тюрьму.
Тут Шрофф подняла скандал по поводу того, что прокуратура приложила эту стенограмму. По словам адвоката, стороны договорились, что прокуратура не будет предоставлять защите имеющийся у нее компромат на Здоровенина, раз он и так признал себя виновным. Как вдруг Пастори использовал распечатку разговора на Кипре, пытаясь уличить защиту во лжи. Шрофф потребовала, чтобы ей дали теперь ознакомиться со всей доказательной базой обвинения, заявив, что в ней могут оказаться и факты, обеляющие ее подзащитного.
Прокурор сообщил, что речь идет о 23 лазерных дисках с аудио- и видеозаписями, которые лежат сейчас перед ним на столе, и нескольких коробках с документами, которые стоят у него в кабинете.
Охране нужно будет доставлять Здоровенина из тюрьмы в прокуратуру, которая находится через улицу, и они с защитницей могут изучить там имеющиеся у обвинения улики. На этом вынесение приговора было отложено...
Такого исхода не хотел никто: ни судья, ни прокурор, ни Здоровенин, ни сама Шрофф, которая поведала мне после заседания, что собирается в отпуск и не горит желанием корпеть над прокурорским компроматом. Но она все равно не жалеет, что отстояла принцип и дала прокуратуре по рукам. Сабрина вообще диссидентка и состоит в левой Национальной гильдии адвокатов.
Вынесение приговора
На заседании 4 января 2013 года прокуратура не отрицала, что душой аферы был Кирилл, взявший на себя все ее техническую часть, а отец, плохо разбирающийся в компьютерах, по большей части выполнял представительские функции. В частности, он открывал банковские счета, на которые переводились незаконные барыши, и вел переговоры с потенциальными партнерами.
С другой стороны, прокурор Пастори подчеркнул, что без этих счетов афера была бы невозможна. Он цитировал запись длинной беседы, которую Здоровенин-старший вел на Кипре с тайным осведомителем ФБР.
По словам Пастори, из нее явствовало, что отец прекрасно разбирался в механизме афер, в которых, в частности, фигурировали номера чужих кредитных карт, либо купленные у хакеров, либо раздобытые самим Кириллом за счет запуска вируса в компьютеры потерпевших и хищения из них персональных данных.
Мошенники также манипулировали чужими брокерскими счетами.
Обвинение требовало дать Здоровенину-старшему от 51 до 63 месяцев тюрьмы.
Перед вынесением приговора судья предложил осужденному сказать последнее слово. Здоровенин охотно сделал это с помощью судебной переводчицы Яны Агуреевой.
«Ваша честь, я совершил преступление, — начал лысоватый худощавый россиянин. — Я принимаю всю ответственность за это преступление. Я глубоко сожалею не только об этом, но и о том, что я позволил своему сыну участвовать в нем».
«Все свою жизнь я воспитывался как защитник семьи, — продолжал Здоровенин, — как ее опора и надежда... Я надеялся вырастить детей, дать им хорошее образование. А получилось то, что я делал все против моей семьи... Я хочу попросить вас о милосердии к моей семье, потому что она вынуждена нести это наказание вместе со мной. Я больше никогда не повторю таких ошибок».
Выступивший после россиянина прокурор Пастори отметил, что Здоровенин виновен в «серьезном преступлении, да вот и сам этого не отрицает». Поэтому он заслуживает приговора, который явится предостережением другим потенциальным преступникам.
Пытаясь убедить судью дать Здоровенину меньше запрошенного обвинением минимума, Шрофф назвала «маловероятным, чтобы кто-то в России или в Малайзии услышал о приговоре, который вынес в Нью-Йорке какой-то федеральный судья, и поэтому воздержался от аналогичного преступления».
Услышав приговор, адвокат ходатайствовала, чтобы судья попросил тюремные власти поместить Здоровенина поближе к Нью-Йорку и, во-вторых, оказать ему зубоврачебную помощь. Как объяснила Шрофф журналистам после заседания, россиянин рискнул полететь в Швейцарию, где его арестовали, поскольку тамошний приятель обещал вылечить ему зубы.
Судья согласился похлопотать за москвича перед тюремным управлением США. Не исключено поэтому, что Здоровенин будет отбывать срок в одной из двух федеральных тюрем в пределах городской черты: в манхэттенской МСС или бруклинской MDC.
Здоровенин был одним из самых приветливых заключенных, которые попадались мне за последние десятилетия. Услышав приговор, он повернулся к нам с корреспонденткой ИТАР-ТАСС Александрой Бекреневой, доброжелательно улыбнулся и торжествующе поднял вверх большие пальцы рук.
Добавить комментарий