murder w.jpg
— Вов, тебя случайно не подстрелили? — спросила бывшая москвичка Марина Лабонвиль, преподающая английский в Нью-Джерси.
В ту субботу исполнилось ровно 35 лет с тех пор, как я поселился в трех кварталах от Эмпайр-Стейт-Билдинга, который 11 сентября 2001 года снова сделался самым высоким зданием Нью-Йорка.
Когда позвонила Лабонвиль, я уже знал, что ровно в 9 утра у Эмпайр-Стейт-Билдинга прогремели выстрелы: об этом уже полчаса взахлеб говорили все новостные каналы города.
— Марин, спасибо, конечно, но до меня оттуда не дострелят, — сказал я.
— Ну, мало ли, — сказала эта добрая женщина.
С другой стороны, моя машина была запаркована на стоянке для прессы, которая находится всего в одном квартале от того места, где 58-летний Джеффри Джонсон застрелил в то утро своего бывшего сослуживца Стивена Эрколино. Они работали вместе в компании Hazan Imports, где Джонсон был дизайнером женских маек, а Эрколино отвечал за их сбыт.
В прошлом году Джонсона уволили из компании, поскольку его товар не пользовался спросом. Он винил в этой незадаче 41-летнего Эрколино, который, по его мнению, плохо сбывал его майки, и в ту пятницу свел с ним счеты. Он поджидал жертву на тротуаре, а когда Эрколино подошел к подъезду, убил его на месте несколькими выстрелами в голову. Положил пистолет в сумку и пошел прочь.
Строитель Брайян Диллон, участвующий в капремонте Эмпайр-Стейт-Билдинга, видел эту сцену и показал на убийцу двум полицейским, стоявшим у подъезда 102-этажного небоскреба.
Завидев их, Джонсон снова вытащил пистолет из сумки и направил в их сторону. Полицейские не хотели умирать и, недолго думая, произвели по нему 16 выстрелов из своих табельных 15-зарядных «Глоков», которые в 90-х годах сменили их допотопные револьверы 38-го калибра. 7 пуль попали в Джонсона, убив его на месте, а 9 прошли мимо.
Три попали в прохожих, а шесть врезались в стоящие на тротуаре железобетонные кадки с цветами и ранили других прохожих их осколками. Ни одно из ранений не угрожало жизни. Когда часа через полтора я пришел туда забирать машину, пожарные уже смыли кровь с асфальта. Вокруг толпились сотни юных репортеров во вьетнамках и с блокнотиками, пожилых телеоператоров и интуристов.
На углу Пятой авеню и моей 33-й улицы напротив Эмпайр-Стейт-Билдинга сиротливо стоял «Ниссан», на котором Джонсон в последний раз подъехал к дверям Hazan Imports. Он знал, что это его последняя поездка, и отдал домохозяину ключ от квартиры.
В интернете молниеносно вывесили клип, изображающий последнюю минуту жизни Джонсона. В эпоху айфонов снимают все, кому не лень.
Зимой мы с Лабонвиль ездили в бруклинский ресторан «Баку» на юбилей местной русской радиостанции Davidzon и познакомились с молодой Татьяной Симаковой, которая приехала в Нью-Йорк из Владивостока и работает неподалеку от места описываемых событий в русском бюро путешествий Eastern Tours.
В 9 утра в пятницу Симакова проходила мимо Эмпайр-Стейт-Билдинга, услышала выстрелы, вынула мобильник и сделала короткую видеозапись происходящего. Она, в частности, сняла лежащего у кромки тротуара чернокожего парня в форменном жилете, которые носят уличные продавцы билетов на экскурсии в Эмпайр-Стейт-Билдинге. Рядом с ним валялся его приборчик, читающий кредитные карты.
— Страшно было? — спросил я.
— Конечно, страшно, — сказала Симакова. — От сознания того, что стреляют днем, возле Эмпайр-Стейт-Билдинга буквально, когда очень много людей там было, все шли на работу. И стреляли в толпу как-то неразборчиво.
Вообще, с этим зданием связано сравнительно мало кровопролития. Его строительство по нынешним понятиям было молниеносным, заняв всего год и 45 дней. В результате несчастных случаев погибли 5 строительных рабочих. Эмпайр-Стейт-Билдинг был официально открыт 1 мая 1931 года.
С тех пор с его смотровой площадки, находящейся на 86-м этаже, бросились где-то 30 человек — значительно меньше, чем с Бруклинского моста, пересекающего, кстати, Ист-Ривер, а не Гудзон, как по ошибке написал Маяковский.
Последним был самоубийца, приземлившийся на тротуар в 2009 году в двух шагах от юной россиянки Виктории Беловой, когда она выходила из здания на 33-ю улицу. Белова, которая с тех пор вернулась к себе в Тюмень, работала в то время редактором «Нового русского слова», старейшей в мире русской газеты, доживавшей свои дни на 51-м этаже Эмпайр-Стейт-Билдинга.
Год спустя газета торжественно отметила свое столетие в столовой ООН, а в середине ноября внезапно закрылась, не предупредив заранее горстку остававшихся в ней сотрудников, которые пришли на работу и не нашли своих компьютеров на месте.
Всемирного торгового центра еще не было и в помине, когда в Эмпайр-Стейт-Билдинг врезался большой самолет. 28 июля 1945 года в него влетел в тумане между 79-м и 80-м этажами тяжелый бомбардировщик Б-29. Погибли 14 человек.
11 сентября 2001 года все полагали, что небоскребы теперь будут падать регулярно, и в первую очередь думали на Эмпайр-Стейт-Билдинг. Я когда-то прочел в советском пособии по гражданской обороне (в просторечии ГРОБ), что при падении дома развалины занимают в длину треть его высоты. Иными словами, мое расстояние от Эмпайр-Стейт-Билдинга не предвещало погребения под его руинами, но я все равно за него переживал.
К вечеру 12 сентября запах пластмассовой гари начал делаться уже невыносимым. Видимо, ветер подул на север от Всемирного торгового центра. Когда я быстро шел в одиннадцатом часу к Эмпайр-Стейт-Билдингу, у меня защипало в глазах, хотя я был в нескольких километрах от пепелища.
Мой вечерний выход был связан с тем, что обнюхивавшая циклопическое здание служебная собака сделала стойку на 44-м этаже, и по телевидению немедленно передали, что в нем обнаружена бомба. Я не поверил, но все же решил сходить на разведку.
Поскольку в адресной книге написано, что Эмпайр-Стейт-Билдинг расположен на 34-й улице, полиция ее и перекрыла.
Поперек поставили машину с мигалками, а с углов согнали высыпавших на улицу зевак, с тревогой вглядывавших в затемненное здание и дружно говоривших по мобильникам.
Но я пошел по 33-й улице, на которую небоскреб выходит своей задней стороной, и поэтому полиция ее не перекрывала. «Понятно, почему самолеты угоняют», — ворчал я себе под нос, дивясь на такую безалаберность правоохранительных органов.
Дошел до самого здания, вокруг которого не было ни души, не считая пары журналистов и кучки полисменов, а также собаковода со злополучной собакой, которая, как оказалось, вызвала ложную тревогу и с виноватым видом прикорнула на тротуаре. Ничего не происходило, улицы были пустынны, витрины давно погасли, поэтому я стал смотреть не по сторонам, а вверх.
Если стоять рядом и смотреть снизу вверх, то Эмпайр-Стейт-Билдинг не кажется таким уж громадным. Мимо пропорхнула стайка корейцев, которые не понимали по-английски и поэтому не подозревали, что главная нью-йоркская достопримечательность вот-вот упадет.
Береженого Бог бережет, и я на всякий случай стал под парусиновым козырьком кошерной столовой на углу Пятой авеню, хотя, если подумать, по нынешним временам это было довольно уязвимое место.
— Так что: взрыв будет или нет? — спросил я у одного из полицейских.
— Не, — устало отмахнулся он. Мы немного посетовали с ним на качество современных стройматериалов, и я несолоно хлебавши поплелся домой.
Так был спасен Эмпайр-Стейт-Билдинг, с которым я было уже простился.
Добавить комментарий